Змеиная Академия. Часть 2 (СИ) - Ласточкин Дмитрий

Хм, ну, аргументы понятны. Да и я в людскую благодарность не так, чтоб всем сердцем верил, так что склонился к предложенному. Правда, чтоб не расслаблялся, мне ещё навешали вызовы в приёмный покой — если там появится кто-то, кому осталось пару минут до отбытия на тот свет без магии, то я должен буду помочь. Если, конечно, это не будет мешать опытам.

— Прекрасно, прекрасно! — всплеснул руками главврач, когда мы всё устрясли. — Тогда приходите завтра, к утру уже будут готовы списки всего необходимого, вы всё проверите — и будем закупаться. Доставку и монтаж я обеспечу!

Ну вот, теперь я больничный целитель. Надо будет сегодня пойти, халатиков себе купить. Интересно, а на серпент халатики продаются в магазине?

Глава 3

Как-то ко мне не очень хорошо новые коллеги относились. Ну, не то, чтоб в суп плевали или там мышь дохлую в сумку подбрасывали, но брататься в гости ко мне не ходили, хотя у меня был отдельный кабинет, а у кого он есть, тот в больнице был любимым коллегой для прийти к нему на посиделки. Хм, или «брататься» это не то слово, тут же почти одни девушки. Сесриться? Сестриться тоже не ходили!

Ну да и хрен с ними. Не хотят так не хотят. Хотя я замечал на себе взгляды, иногда любопытные, чаще какие-то непонятные. Будто они в чём-то меня подозревают, только сказать об этом не решаются. Очень такие скользкие взгляды.

Первый вызов в приёмный покой я получил только в четверг вечером. Я тогда только получил заказанное мной оборудование и устанавливал его. Ну как устанавливал, командовал местными завхозом, эникейщиком и санитаром, чтоб расставляли всё по нужным местам и стойки правильно ставили, а я потом сам бы подключил. Ну не таскать же мне тяжести, я всё таки девушка! Телом. И тут прибежала санитарка и приёмки, телефона-то я так и не поставил пока что.

— Свет… Свет… лана… Романовна! — запыхалась девушка. — Вас срочно просят зайти в приёмный покой, там раненого после аварии привезли по «Скорой»!

— Ладно. Стёпа! — я посмотрел на айтишника. — Доделайте всё, как я сказала. И смотрите, чтоб аккуратно всё было!

— Да что ты переживаешь!

Ага, от этого вон перегаром так тянет, что окна открывать придётся! — я махнул рукой на санитара.

— Прошу прощения! — возмутился тот и икнул. — Это я просто… уколы делал, вот и пропах!

— Ага, ага, конечно! Чтоб всё было нормально! — и повернулся к санитарке. — Веди.

То затопала по коридору, я пополз за ней. Блин, всё же тут скользко, как в детдоме было. Дешевый линолеум, хоть на коньках катайся. Если небыстро ползать, то ещё ничего, всё же массы во мне достаточно, чтоб не проскальзывать, но вот если так быстро мчаться — то капец, можно и навернуться.

— Вот! — санитарка остановилась возле дверей, за которыми врачи суетились над мужским телом.

— Что тут? — открыл дверь и вполз в помещение.

— Авария, рулём раздробило грудину, смяло лёгкие и сердце. — быстро ответила врачиха, вкалывавшая телу что-то в вену.

— Хорошо. Отошли все, выбудете мешать!

Я проскользнул между врачей и положил руку на живот тела, проверяя его состояние. Ух ты чёрт! Качественно врезался! Рёбра раздроблены, осколки проникли в лёгкие и сердце, превратив их чуть ли не в решето, да и головой он во что-то врезался, так что с левой стороны полголовы всмятку. Каким чудом он до больницы-то доехал⁈

— Что⁈ — взревел неизвестный мне бородатый врач. — Сама отошла!

— Остановка сердца! — взвизгнула медсестра, когда приборы запищали.

Вот идиоты! Это же я его остановил, чтоб оно дальше не разрушалось, а кровоток продолжил специальным магическим контуром. Врачи засуетились, попытались меня отпихнуть, я в ответ немного разозлился и создал Щит Стихий вокруг меня и тела на столе, отпихнув всю реанимационную бригаду.

— Что это⁈ Убери! — снаружи заорали, стали ломиться в Щит, пытаясь его пробить.

Но мне уже было плевать, я работал. Так, тело пока поживёт, кровь я ему циркулирую, а тело насыщаю кислородом через остатки лёгких и кожу. Теперь займусь исцелением. Целебные контуры один за другим вливались в тело, вытаскивая осколки рёбер из тканей и возвращая на место, залатывая черепную коробку и стимулируя нервы, чтоб найти их пару и срастить, сращивая рёбра, восстанавливая лёгкие.

Силы ухнуло немало в контуры, но оно того стоило. Буквально за минуты всё восстанавливалось, становилось на место, срасталось так, чтоб даже шрамов не оставалось. Даже мозги вернулись на место, благо, они ещё не успели отмереть без кислорода, пока его сюда везли. На всё ушло минут пятнадцать всего, но магический поток был таким мощным, что часть даже выплеснулась наружу, ионизировав воздух.

Запустив сердце, я проверил, что оно бьётся как надо, лёгкие работают, а по нервам в теле и мозгах проходит нормальный сигнал. Проверил и внутренние органы с позвоночником, чтоб не было мелких травм от удара, которых не заметил. Кое что было, но я это тоже исправил. Всё, теперь здоровенький, как младенец. Ну, почти.

— Фух, всё. — я снял Щит Стихий и отполз в сторону, усевшись под стеной. Блин, сколько сил-то улетело на это, аж весь потом покрылся и тело ватное.

Нет, если бы всё было медленно и размеренно, то такого истощения не было бы, но вот так, когда надо быстро и много, то будто с мешком цемента на пятнадцатый этаж бежишь.

Врачи сразу бросились к пациенту, стали щупать его, проверять, прослушивать. А тот вдруг открыл глаза и стал мычать и размахивать руками. Ха! Ну да, он был под газом, и это я ему убирать не стал.

— Эй, ты как? — ко мне подошла врачиха, что пыталась оживить тушку уколами.

— Да нормально. Просто немного больше сил потратила, чем ожидала. — поднявшись на хвост, я встряхнулся и уполз.

Надо быстрее вернуться, а то мало ли что эти дурики там мне устроили, пока я отсутствовал!

Первого пациента для «еженедельного исцеления» мне привезли на следующей неделе. Я к тому времени уже смог обставить одну из своих комнат, как кабинет — письменный стол, кресла для себя и посетителей, медицинская кушетка, пару шкафов для бумаг, ковёр на полу, чтоб чешуя не скользила. И три нагревателя, а то декабрь на дворе, а больничка не так, чтоб сильно жарко отапливалась, меня постоянно слегка в сон клонило от местных температур.

Видимо, главврач как-то успел прорекламировать это дело, потому что народу было в коридоре — яблоку негде упасть. И просто пациенты, и любопытствующие, и врачи из больницы, которые до того исцеление видели разве что в кино. А пациенткой оказалась бабка лет семидесяти, которую привезли в каталке, круглая как колобок и с вредным характером.

— Марик! Куда это ты меня привёз⁈ Что это за змеюка такая⁈ — ткнула он в меня пальцем, а «Марик», высокий муж лет пятидесяти, попытался её урезонить.

— Мама, это целительница, она тебя на ноги поставит!

— Я таких целительниц на даче каждое лето метлой гоняла! Она даже на вид змеюка!

— Мама! — и повернулся ко мне. — Простите, девушка.

— Да ничего. — я улыбнулся. Я и в прошлой жизни немало скандальных бабок повидал, так что эта меня не проняла ни капли. — А где карта вашей мамы?

— А у меня, у меня! –в кабинет вкатился шарик Владилена Сергеевича и протянул карту мне.

— Здравствуйте, Владилен Сергеевич! — «Марик» явно знал главврача.

— Добрый день, Марк Захарович! А это ваша милейшая мать? Рад познакомиться! — главврач расплылся в самой сахарной улыбке, на которую только способен человек.

— Марик, это твой знаковый? — пожевала губы бабка.

— Да, мама.

— Владилен Сергеевич! Можно вас? — я отполз в сторону помахал картой.

— Да-да!

— Владилен Сергеевич, но ведь эта старушка не при смерти! Безусловно, ей не очень хорошо, судя по карте, но это не тот случай, что мне надо действовать!

— Кхм, Светлана Романовна… эээ… — замялся главколобок. — Понимаете, не всегда всё происходит так, как мы хотим, иногда надо делать как надо. Марк Захарович Рубенштейн — глава районной администрации, к которой приписана наша больница. Ассигнования, что на неё выделяются, напрямую зависят от него!