Дрэг-он-сити - Глеб Леонидович Кащеев
— Ничего. Это я так, о своем.
Через несколько минут они вышли на центральную площадь. Турист все еще выглядел несколько ошарашенным, но все никак не мог сформулировать распиравшие его мозг вопросы.
— Сейчас мы находимся на центральной площади, где, как видите, стоит наша ратуша. Здесь же расположено большинство магазинов и лавочек, — продолжал Ланселот нейтральным и занудным тоном экскурсовода. Главное было загрузить туриста как можно большим потоком информации, не дав ему одуматься, и постепенно подводить к двери домой. Обычно это срабатывало.
— А в ратуше сидит мэр? Или кто тут у вас правит? — наконец выдавил из себя парень.
— У нас нет центрального управления. Каждый просто занимается своим делом.
— Как нет? А кто же следит за порядком?
— Сами горожане. Если каждый занимается своим делом, не нарушает закон и старается сделать город лучше, то просто не появляется беспорядка. Дело в том, что прежний правитель был несколько… нехорош. С тех пор, у нас неприятные ассоциации, связанные с идеей, что нами должен кто-то управлять, — добавил Ланселот после некоторой паузы.
— Да, я смотрю, у вас тут коммунизм какой-то! — турист внезапно расплылся в улыбке. — Ну а полиции или стражи у вас что, тоже нет?
— Совершенно верно. Город полностью на самоуправлении. У нас нет преступлений. Если вы спросите кого-нибудь о кражах, то вас просто не поймут. Когда что-то нужно, то мы просто заходим и берем это в магазине. Так тут все работает. Город сам обеспечивает нас большинством необходимых продуктов и товаров, а остальное привозят с ближайших ферм.
— Прикольно-о…, — протянул парень, улыбаясь своим мыслям.
Они прошли мимо художника, рисующего городской пейзаж. Ланселот обменялся с ним приветственными кивками, а парень во все глаза уставился на картину. Они уже прошли мимо, а турист все, свернув шею, наблюдал, как мужчина в соломенной шляпе макает кисть в воздух и наносит яркие светящиеся краски на холст.
— А откуда он…
— О, наш художник буквально черпает вдохновение из воздуха. Как он говорит, ему не нужны пигменты и палитра, а настоящий цвет можно взять только из окружающего мира. Я сам не могу понять, как он это делает. Магия искусства, вероятно.
Спустя некоторое время парень спросил:
— А что за странное название у города? Дрэгон… Дракон, что ли?
— Есть и такое прочтение. Да, этот город когда-то создал Дракон и населил его людьми, которых использовал в качестве своих игрушек. Играл в куклы: управлял каждым шагом своих марионеток. Развлекался, казнил и миловал. Потом Дракона победили, а название у города осталось. Так что в прошлом это мир чудовища.
— Это он был тем правителем, о котором ты упоминал?
Ланселота покоробил такой вольный переход на «ты», но он не стал заострять на этом внимание:
— Да, именно он. Об этом тут очень не любят вспоминать, ибо его до сих пор боятся.
— Что, многих казнил?
— Не обязательно казнить, чтобы заставить страдать. Он играл людьми, и этим все сказано. Особо, кстати говоря, увлекался красавицами. Все требовал, чтобы ему во дворец приводили самую прекрасную девушку города.
«И когда пришла Син, — подумал Ланселот, — я не выдержал, и схватился с Драконом».
— И что? Была типа революция, и дракона убили?
— Нет, его победил один человек, — поморщившись от воспоминаний, ответил Ланселот.
— Ого. Герой, наверное?
— Отнюдь нет. Даже скорее наоборот. Просто житель… — Ланселот засомневался, но потом все-таки добавил. — Это был я.
— Ух ты! А чем ты его замочил?
— Кто сказал, что я его убил? Я просто победил, а дракон признал поражение.
— А где же он теперь? — ошарашенно спросил турист.
— Там же где и был всегда: во дворце. Вон то обросшее зеленью строение на другой стороне реки. Дракон спит там. Он теперь не имеет власти и не может выйти за пределы тех стен.
— Почему же жители не добили его, если так ненавидели?
— От ненависти до любви не так далеко, молодой человек. К тому же это созданный им мир. Что станет с городом, если убить Дракона? Есть вероятность, что все исчезнет. Поэтому Дракон жив, и все до сих пор бояться его возвращения. Кстати, вы по-прежнему не хотите перекусить? Нет? Ну что же, пройдемте дальше, я покажу вам здание оперы. Оно выросло только вчера…
Спустя некоторое время, когда солнце уже ощутимо перевалило за полдень, они подошли к городской стене возле восточных ворот, где располагалась неприметная старая дверь. Когда в городе еще не выросла канализация, через нее золотари вывозили отходы и вываливали их подальше за городской стеной, так что этим проходом горожане теперь никогда не пользовались. По их мнению, в этом месте за стеной, кроме зловонного пустыря, ничего интересного не находилось. Ланселот достал ключи, щелкнул замком и распахнул дверь в тихий арбатский дворик.
— Собственно, как я и обещал, вот путь домой, молодой человек. Это Москва, район Арбата. Вы все посмотрели и больше ничего интересного в нашем городе нет. В крайнем случае вы же теперь знаете путь сюда, так что не смею вас больше задерживать. Поспешите, пока солнце не село.
Турист постоял, задумчиво глядя на дверь и, ухмыляясь, произнес:
— А что я там забыл? Там меня менты повяжут. Я от них еле-еле ушел на заброшенной стройке, где вдруг на дверь сюда наткнулся. Они же меня заранее ждали, суки. Значит кто-то меня сдал и следаки знают кто я такой. Дома уже засада. А тут… — он обернулся и посмотрел на город Ланселота, — тут просто курорт какой-то. Денег нет, бери что хочешь. Полиции нет, правителя тоже. Все мирные, на позитиве такие, словно барашки на лугу. Вот ты тут, похоже, один нормальный парень, раз дракона завалил. Ну… почти завалил. Я, думаю, мы с тобой тут можем дела организовать. Ты же тоже с той стороны? — парень кивнул в сторону Москвы за дверью. — Я сразу усек. Пришел в этот город и остался, так ведь? Понимаю, тут же мини рай.
Ланселот напряженно смотрел ему в глаза.
— Вот и я думаю, что стоит задержаться. На что мне Москва эта? Там я дилер средней руки, мелкая
