Главная роль 6 (СИ) - Смолин Павел
Рождество отметили как положено — в большой и очень дружной семейной компании, включающей и японок: они почти весь этот год прожили в Крыму, под предлогом «привыкания к нашему климату в щадящих условиях», но на самом деле мы их туда просто спрятали — в первые месяцы, когда Масако с матерью жили в Петербурге, как-то многовато вокруг них было суеты. Ничего такого вроде бы, но нужно немного «сбить» волну хайпа — уверен, многие уже и забыли, что у Августейшей семьи появились приемные родственники. В ночь перед Рождеством дамы вовсю придавались гаданиям — я к этому спокойно отношусь, просто такая вот форма девичьего досуга, даже мило так-то, несмотря на добродушное ворчание семейного духовника и моего архиценного кадра — Победоносцева.
О, Константин Петрович воистину незаменимый человек! На данном этапе конечно — я с товарищем Сталиным согласен: реально незаменимых нет, но при этом кадры решают все. Константин Петрович — моя верная опора, и после многих часов бесед «тет-а-тет» он изрядно пересмотрел свои взгляды на жизнь в пользу рационализма. Жизнь-то мы ведем земную, и спрашивать с нас, государственных умов, будут не за личные грехи, а за итоги такой важной работы. Вера в меня у Константина Петровича безгранична — Помазанник как он есть — и поэтому с припадками мракобесия он ныне завязал. Должность у него плюс-минус такая же — председательствует в Совете по делам религий — но свободного времени хватает: я этим активно пользуюсь, привлекая Победоносцева к требующим сильного «тарана» делам — в том числе коррупционным и даже научным: Константин Петрович в числе прочего курировал реформу получения патентов, и признал систему «одного окна» архиудачной затеей, пообещав к весне 1893 года предоставить план по организации такой штуки во всех структурах, которые служат связующим звеном между государством и его жителями.
А какие статьи пишет — закачаешься! Исполинского размера, погружающие читателя обилием библейских цитат и длинных, запутанных предложений практически в транс. Но это форма — в содержании прослеживается лейтмотив: «Царь — защитник простого люда от злых бояр». Полезно как ни крути — пусть либералы Константина Петровича не любят, но среди консерваторов и турбопатриотов (ох они и зараза, почище гриппа!) он пользуются огромным авторитетом.
Либералы в конце декабря получили от меня ультимативно мощный сигнал, которого хватит на ближайшую пару лет обсуждений и внимательного взгляда в мой рот: на постаменте памятника Александру III (очень внушительный и монументальный поучился, прямо передает ощущения от личного общения с покойным Императором) золотыми буквами выложили надпись: «Император Российский Александр III. Последний русский самодержец».
Ой какой эпичный общественный резонанс накрыл страну буквально на следующий день после публикации фотографий памятника в газетах! Настолько мощный сигнал взбодрил не только политизированное меньшинство, но и тех, кому на процессы близ «небесной оси» всю жизнь было всё равно. Высокопоставленные консерваторы, которые вроде бы вступили в полемику с ликующими либералами («Как это „последний самодержец“? Это ж никакого порядку в стране не останется!»), проблемой для меня не стали — я же объяснял что, почему и как буду делать дальше, поэтому все они смотрят на меня с очень хитрыми мордами, как бы демонстрируя глубокое понимание.
Не так уж и сложно на самом деле оказалось вчерне почистить Аппарат и достигнуть общественного консенсуса. Когда власть последовательно доказывает свою эффективность, причем так, что это на всех уровнях бытия ощущается населением, а высокопоставленные ворюги бодро маршируют на каторгу, каждый, кто не испорчен безвозвратно странными идеями или не входит в «группу риска» (не является ворюгой), невольно расправляет пошире плечи и начинает любить страну чуть более искренне. Вспоминаю самого себя на первых после «попадания» этапах и даже удивляюсь — и зачем так трястись было?
Впрочем, нужно смотреть правде в глаза — не обладай я умением так качественно увеличивать государственный бюджет, хрен бы у меня так удачно получилось. Репрессировал одного, подкупил десяток — какая-то такая пропорция на данный момент вырисовывается. Ничего нового в этом плане изобрести и не получится: древний как мир метод кнута и пряника. Считаем — китайская контрибуция, золотые прииски, давшие «поток» скважины в Баку (Вилли очень неплохо понимает значимость нефти — у него ученых много, объяснили, что век нас ждет углеводородный, и идея строительства ТРУБЫ у кайзера вызывает алчное шевеление усами) — все это пополняет мою драгоценную казну. В дальнейшем сюда добавятся доходы с причесанных Кабинетских земель, а про «донаты» от моих патриотически настроенных подданных уже и не считаю — Остап занимается, распределяет «висюльки» и другие сувениры в соответствии с внесенными суммами.
Сырье — это отлично, но очень долго. «Донаты» — тоже хорошо, но нестабильно, а потому плохо прогнозируемо: в больших бумажках эти деньги мы не учитываем, просто как кубышка на всякий случай используется. Большая часть персональных доходов нынче поступает из выстроенной моим Кирилом торговой структуры. Архиудачного торгового представителя мне Господь послал — структура уже через пятилетку рискует превратиться в одну из крупнейших торговых корпораций на планете. Капиталы в сочетании с моим именем творят настоящие чудеса, позволяя заключать контракты небывалой выгоды — с иностранцами в основном, потому что занимаемся импортом.
Недавняя новинка — огромный трехэтажный магазин с названием «Все за 10 копеек». Мелочевка на любой вкус — от американских леденцов до отечественных гаек — манит ассортиментом, а фиксированная стоимость позволяет привлекать потребителя снижением цены на изначально дорогие товары и компенсировать это за счет грошовой фигни, выводя магазин в солидный «плюс». Скоро в Москве и Киеве, а там и по всем губернским городам! И это — вершина айсберга и новинка, а в глубине исполинские логистические цепочки поставок всякого как предприятиям, так и купцам. Все это, за исключением первых, необходимых для накопления стартового капитала этапов, полностью законно, с выплатой пошлин и налогов — я государственный бюджет от своих денег не отличаю, зато понимаю, что для государства порой необходимо перекладывать деньги из кармана в карман, в процессе сгружая часть гражданам.
* * *Прибывая на полигон под Петербургом, я был доволен: будучи бесконечно далеким от «военки» человеком, влезать сюда я боялся больше всего. Сложно — любая моя ошибка на этом направлении приведет к лишним смертям моих воинов. Производство, добыча сырья, наука — наделав ошибок здесь, можно тупо заткнуть проблему деньгами. С человеческой жизнью так не выйдет — один раз дается, а дальше только заменять новым «юнитом».
Зябко поежившись, я тщетно попытался отогнать ненужные сейчас размышления, но проиграл. Вот есть у нас условный штаб, отвечающий за кусочек фронта в грядущей войне. Сколько потребуется времени условному генералу, боевой опыт которого набран в предыдущих кампаниях, чтобы интегрировать в боевые действия весь «пакет» новинок и начать применять более подходящую времени тактику? Даже если генерал со всех сторон умница, стратегический гений и вообще второе пришествие Суворова, потребуется несколько крупных операций. В дальнейшем это придется распространить на всю армию и записать в учебники — по ним будут учиться новые генералы. Учиться воевать как в Первой Мировой — не по глупости «генералы всегда готовятся к прошлой войне», а потому что вот так оно блин работает. И рады бы иначе сделать, на опережение — и я пытаюсь изо всех сил, Господь свидетель — но, собака такая, никак.
А теперь заменим обтекаемое и казенное «несколько больших операций» на конкретных людей. Сколько «юнитов» нужно «положить» условному генералу, чтобы научиться штурмовать крепость с привлечением всех технических новинок, которые позволят минимизировать наши потери? Сотни тысяч хватит? Двух? Миллиончика?
В голове всплыли тематические шедевры мировой литературы — Ремарк, Барбюс, Гашек. Последний, как ни странно, мне дался тяжелее всего — слишком велик контраст между авторской иронией и описанной им реальностью. Человек — это же целая вселенная, которую он носит в своей голове. Человек даже в мои времена являлся составной частью социума — родственники, друзья, коллеги. За время жизни человек переживает неисчислимое множество великих для него самого и столь же позорных моментов. Работает над собой, меняется, обладает мечтами и стремлениями.
