Время линкоров (СИ) - Романов Герман Иванович
— Теперь только одно — или мы уберемся «не солоно нахлебавшись», как в прошлый раз, либо их тут «прищучим» основательно. Тогда война закончится… если англичане в нее не ввяжутся…
— Весь вопрос в неприемлемых для японцев потерях, если Щенснович добьет всех «подранков», то даже англичане меня не устрашат. Не так их и много в китайских водах, мы вполне можем сражаться на равных не меньше месяца, пока к ним подкрепления не подойдут. К тому же следует учесть и эскадру Шпее — кайзер прекрасно понимает, что победив нас, Англия возьмется и за Германию, так что в Циндао приказ получат. И заметь — два английских крейсера наблюдают за будущей баталией, но подошел и «Роон» с «Эмденом», вроде как для моральной поддержки.
Макаров усмехнулся — «нейтралы» вели себя удивительно «вежливо», держались на почтительном удалении, при этом вывесив самый разнообразный набор сигнальных флагов. Отгонять их Степан Осипович не собирался, хотя рядом с англичанами держал «Россию» с «Громобоем», так, на всякий случай. И в любой момент к ним могли подойти на помощь «Баян» с «Коджоном» — даже для двух огромных броненосных крейсеров типа «Дрейк» четыре таких противника слишком много. Зато англичане имели полный ход в 23 узла, и в любой момент могли быстро удалиться. Догнать «британцев» мог только «Рюрик», «Георгий Победоносец» вряд ли, преимущество в скорости на один узел слишком символическое. Так что «удара в спину» не будет — но настороженным он быть обязан, коварство «туманного Альбиона» давно стало «притчей во языцех», и относится нужно предельно серьезно. Однако сейчас главное победить, хотя сделать это было невероятно сложно.
— А ведь японцы решили сокрушить нас одним ударом, — с нескрываемым удовлетворением произнес Молас. — К нашему «Цесаревичу» направляется «Сацума». За ним «Катори», дальше оба чилийца' — «Ниссин» и «Касуга», концевым «Касима». Все правильно — замыкающим идет один из сильнейших броненосцев. Ваше желание сбылось — мы будем сражаться с «Сацумой», с ней не сошлись в бою в прошлый раз, но сейчас схватка состоится.
— Там мы не одни будем, Михаил Павлович, с «Петропавловском» — нам вдвоем и управится с «вепрем» легче. А дальше силы практически равные — так что все заключается в умении стрелять. А вот защита у нас однозначно лучше, на всех крупповская броня.
Степан Осипович посмотрел на вторую колонну, что сходилась с дивизией вице-адмирала Матусевича — пять японских против шести русских броненосцев. Враг чуть сильнее в бортовом залпе, комендоры опытные, но так и на русских кораблях хорошо обученные экипажи, да и преимущество в один вымпел имеется. Вот кому искренне тут не позавидуешь, так это ставшему контр-адмиралом Щульцу — у него два линкора против трех вражеских. Зато рядом крутится Эссен с линейными крейсерами, нацелившись на «Ибуки» и «Кураму», с которыми прошлый раз так и не выяснил «отношения». Но есть в запасе «палочка-выручалочка» в виде «Баяна» и «Коджона». Первый крейсер имеет толстую броню, пояс в цитадели до восьми дюймов, и способен выдержать попадание двенадцатидюймового снаряда. «Кореец» вполне способен из своих двух 24 см пушек пробить семидюймовые плиты на быстроходных броненосцах. И как только сражение начнется, они и подойдут поближе — по водоизмещению оба как раз и составляют один вражеский броненосец, хотя вооружены гораздо слабее.
— Поблагодарить должны Николая Оттовича — будь здесь эскадра Камимуры, нам бы пришлось поставить в линию тихоходные броненосцы. И с нами опять бы начали играть, навязывая свои условия. А так ничего у японцев не вышло, ход ведь равный держим.
Среднее казематное 203 мм сделало оглушающий выстрел — началась пристрелка, тут надо определить дистанцию, после чего действо начнут все броненосцы дивизии, каждый по своему противнику, которые заранее определены, но «Цесаревич» с «Петропавловском» действуют вдвоем — слишком силен вражеский броненосец. Бортовой залп у него почти три тонны, почти как у любого линкора, что сходились сейчас в бою…
Степан Осипович достал из кармана платок и отер лицо, достал часы, раскрыл крышку. Сражение длится уже почти час, но еще не видно, чтобы противоборствующие стороны выдохлись, да и серьезных повреждений на кораблях пока не замечено, все также размеренно стреляют орудия. Только сцепились эскадры насмерть, никто не хочет уступать. Поражение в этом бою для японцев фактически означает проигрыш войны с неизбежной гибелью или капитуляцией высаженных десантов, что перестанут получать поддержку морем. Сами острова, и так страдающие от недостатка подвоза, будут удушены морской блокадой, которую пытаются установить «северные гэдзины», а «варварами» жители страны Восходящего Солнца именовали всех европейцев без исключения, даже англичан, с которыми вроде как в союзе. И «снять» эту «удавку» невозможно — подводные лодки показали себя страшным врагом для пароходов, пусть пока и не утопили ни одного военного корабля. Но уже очевидно, что в прибрежной полосе любой транспорт под флагом со знаком «солнца» может быть атакован из-под воды, и торпеда, стоимостью в тысячи рублей, с легкостью отправит на дно судно, где груза на десятки тысяч целковых золотом.
— А ведь «Сацуме» приходится тяжко, ваше высокопревосходительство — «Петропавловск» стреляет по ней почти безнаказанно, причем полными залпами. Да и «чилийцы» столкнулись с «виттельсбахами», те гораздо крепче построены, все же по броне они корабли линии, а их пушки как раз пробивают более тонкие плиты. Того их нужно было против «пересветов» ставить, как прошлый раз, тогда бы их уже вышибли.
Молас говорил спокойно, как всегда в минуту опасности проявлялось удивительное хладнокровие, начальник штаба не обращал внимания на попадания, от которых корпус «Цесаревича» постоянно вздрагивал, и звенел как натянутая струна. Но французы прекрасно забронировали корабль — десять дюймов главного пояса и шесть дюймов верхнего, причем протяженностью от штевня до штевня, великолепно держали «удар».
— Они бы и хотели, только мы ведь не дали — скорость все-таки держим, не даем «палочку» над «головой» сделать. Впрочем, как и они нам, — усмехнулся Макаров, продолжая внимательно рассматривать воды Цусимы, затянутые местами дымом из труб. При очередном повороте, Степан Осипович разглядел броненосцы 3-й дивизии вице-адмирала Матусевича, что сцепились со своими «старыми знакомцами», кораблями самого Того, что продолжал держать свой флаг над «Микасой». Японцы по своей «бедности», а их страна была вынуждена экономить на всем, готовясь к новой войне, не перевооружили свои броненосцы на 203 мм пушки, оставили прежние 152 мм, а они были уже не столь эффективны как раньше. Русские ведь сделали выводы, разрушения теперь не пугали, а с пожарами научились бороться. Зато фугасы были не в состоянии пробить даже двухдюймовую броню.
«Князь Суворов», «Слава» и «Орел» держались уверенно под огнем. На их приземистых силуэтах, теперь имеющих большую площадь бронирования борта, были заметны вспышки разрывов, но вот о серьезных повреждениях пока речи быть не могло. Зато «Пересвету» с «Ослябей» доставалось — эти высокобортные броненосцы изначально строились как океанские рейдеры, и ставить в линию их не собирались. Только война заставила, так как других кораблей просто не имелось под рукой, на Дальний Восток и так отправили все, что у России имелось на Балтике и Черном море.
— «Баян» нужно выводить из боя, крейсер долго не продержится, как и «Коджон» — «Курама» противник серьезный для этой пары, слишком опасный. У нее бортовой залп в полтора раза тяжелее.
— Пусть стоят в линии, сколько смогут, у нас сейчас нет других кораблей, Михаил Павлович. Забирать кого-то из дивизий никак нельзя — непонятно, кто первым «сломается». Так что нужно продержаться час, а там подойдет 2-я дивизия Щенсновича, и вот его шесть броненосцев дадут нам серьезный перевес в силах. А пока нужно только держаться — посмотрите на японские броненосцы, им ведь тоже тяжко…
На германских броненосных крейсерах по опыту русско-японской войны усилили вооружение, поставив вверху традиционной" бронированной «пирамиды» цитадели такие же 210 мм пушки как в башнях по носу и корме, доведя бортовой залп до шести стволов. Огромные «защитники торговли», которые были построены англичанами во множестве, сразу «обесценились». Сражаться с таким противником на равных они уже не могли, что наглядно показал трагический итог боя при Коронеле в декабрьский вечер 1914 года…
