Звездная Кровь. Изгой VIII - Алексей Юрьевич Елисеев
— Ублюдок! — прорычала она, и её голос дрожал от бешенства.
Слова Ами вырвали меня из ступора. Игг-порождающий фактор! Конечно! Эта тварь была порождением тьмы, и свет должен был стать для неё ядом. Я вызвал Скрижаль и выбрал Руну Великий Щит Обжигающего Света. После того как я повысил её с Бронзы до Серебра, она стала не просто защитой, а полноценным оружием.
Поток энергии вырвался из Скрижали. Окутав меня, закрутился в серебристый вихрь Звёздной Крови, который затем вспыхнул плотным, едва заметным золотисто-алым сиянием. Этот свет запульсировал, словно живое, дышащее сердце, создавая вокруг меня мерцающий, полупрозрачный барьер. Раскалённый воздух вокруг исказился и поплыл. Щупальца, сжимавшие меня, зашипели от жара. Там, где защитная пелена сталкивалась с их поверхностью, возникали ослепительные вспышки и раздавался звук, похожий на взрыв петарды в закрытой банке. Сфера света обожгла их, заставив ослабить хватку. А потом они и вовсе отпустили меня, отдёрнувшись, как от раскалённого железа.
Я рухнул на колени, с трудом хватая ртом воздух. Но уже в следующий момент, превозмогая боль, вскочил на ноги и активировал Руну Сияние.
Яркая, чистая вспышка света, словно маленькая новорожденная звезда, взорвалась в центре зала, разгоняя на секунду мрак. Щупальца зашипели уже не от жара, а от агонии. Они покрывались волдырями, как от чудовищных ожогов, а самые тонкие и гибкие и вовсе обуглились и отвалились, извиваясь на полу, как черви на сковородке.
Роршаг зарычал. О да. Это был уже не псионический шёпот. Это был рёв раненого зверя, полный боли и первобытной ярости, который ударил по моему разуму с силой кувалды. Хоть я и покачнулся от этого ментального удара, но он вызвал у меня усмешку. Хорошее начало для битвы.
Чор выныривал из теней, стрелял в почти неподвижную фигуру врага и снова уходил шагом через тень, избегая ответных ударов щупалец. Выстрелы были точны, но не причиняли видимого урона. Тактика хороша сама по себе тем, что никто из самых сильных бойцов Копья ещё не пал. Но она будет работать до тех пор, пока у нас есть запас Звёздной Крови. У нас её не безграничное количество, а у Роршага?
Нет, так нам его не одолеть.
— Лис! — крикнул я, дублируя своё обращение псионически. — Используй Нарушение Связей!
И мой приказ перекрыл ментальный хаос. Серебряная сфера сорвалась с её руки, но ударилась о Роршага и просто рассеялась как дым.
— Не работает! — голос Алисы выдавал, что она была к панике.
— И что нам делать? — спросил я, скорей у себя.
Но Алиса услышала если не мои слова, то моё пси-сообщение. А может и не услышала, но в следующее мгновение выдала решение.
— Кир, повреди рунный конструкт вокруг Сферы! Это устройство стабилизирует артефакт, удерживает анимы внутри! Разрушим его — лишим Роршага подпитки некроэнергией. Это его источник могущества!
Ами рубила их яростно, ее лицо в поту, мышцы напряжены как струны. Укос лежал, пронзенный, кровь растекалась лужей. Он мертв. Или почти. А друзья — живы. Лис, Соболь, Ами, Чор — они дерутся. Без меня они падут. Укос вел нас сюда, рисковал всем. Но он знал на какой риск шёл. Если я сейчас брошусь к нему, Роршаг добьет нас всех. Выбрать живых или мертвеца. Лидер должен выбирать тех кого можно спасти наверняка. Проклятье, почему всегда так? Как бы мне не было сейчас погано, но спасать сейчас нужно тех, кто ещё дышит. Сердце колотилось, как молот в кузнице. И я сделал выбор в пользу живых. Жестокий, но необходимый.
Я бросил взгляд на Лис и Соболя, и то, что я увидел, было балетом смерти, поставленным безумным хореографом. Техномеч Алексея, превратился в жужжащую дугу мономолекулярной стали, которая с визгом отсекала лезущие со всех сторон некро-отростки. У ног капитана «Золотого Дрейка» уже извивался с десяток корчащихся, тошнотворных обрубков, истекающих чёрной слизью. Рядом, как призрачный танцор, двигался Чор. Он выныривал из плотных теней, которые, казалось, сами расступались перед ним, делал короткую, прицельную очередь из гаусс-карабина по почти неподвижной фигуре Роршага и снова уходил в фазовый сдвиг, растворяясь за мгновение до того, как в эту точку ударял очередной костяной хлыст.
Его снайперские выстрелы были точны, как скальпель хирурга, но иглы, разогнанные до сверхзвуковых скоростей, не причиняли груде плоти, которой стал некромант, видимых повреждений. Это было всё равно что пытаться подбить линкор из рогатки.
366
Я опустошил барабан «Десницы», стреляя по горе из дёргающихся щупалец, в которую превратился наш враг. Аннигиляционные выстрелы оказались эффективны, оставляя в некроплоти дыры словно от корабельного калибра. Но эти прорехи практически мгновенно зарастали. Плоть плыла, заливая их тошнотворным студнем.
Руна Ледяной Звезды не подействовала, но заставила Роршага замедлиться. Я посчитал это достаточным и рванул вперёд, активируя Навык Таранного Рывка. Пространство свернулось, выплюнув меня у конструкта — сложного механизма из светящихся металлических ободов и пульсирующих рун вокруг Сферы. Щупальца Роршага хлестнули следом, но я успел. Активировал Руну Сияние снова. Свет взорвался ослепительной волной, обжигая отростки. Они замедлились, дергаясь, как черви под слоем соли, покрываясь трещинами и отчаянно дымя.
Я выхватил иллиумовый меч. Лезвие запело, впиваясь в один из ободов. Щупальца рвались ко мне со всех сторон — тонкие рассекали воздух, толстые били как тараны. Несколько пронзили меня: одно в плечо, жгучее, как раскаленное железо; другое в бок, выдирая кусок мяса. Боль взорвалась, кровь хлынула, но я рубил. С хрустом перерубил обод. И наконец металл лопнул под напором иллиума моего клинка, энергия вырвалась наружу.
В тот же миг я прорычал приказ, адресованный Лис:
— Используй Нарушение Связей!
Серебристая сфера снова сорвалась, на этот раз ударив не в гору щупалец, а в повреждённый обод. Раздался треск, как будто сама реальность треснула, и механизм, удерживавший Чёрную Сферу задрожал. Пульсация, исходившая от артефакта, стала хаотичной. Роршаг издал псионический вопль, щупальца отступили корчась. Боль. Красная. Горячая. Она затопила сознание, вымывая все, кроме инстинкта. Я пошатнулся, кровь из раны в боку хлестала, заливая броню и капая на базальтовый пол липкими, темными каплями. Враг не пал. Его форма искажалась, растягиваясь, и я увидел, как новые отростки тянутся к нам.
Треск лопнувшего металла прозвучал в оглушающей тишине, как выстрел, возвещающий о начале конца.
Аморфная гора плоти изгибалась под немыслимыми углами. Щупальца, еще мгновение назад рвавшиеся ко мне, теперь бились в конвульсиях, отступая к своему хозяину, как змеи, спасающиеся от огня. Чёрная Сфера над постаментом задрожала, ее ровное
