Ревизор: возвращение в СССР 36 (СИ) - Винтеркей Серж
Какая восхитительная девушка, – думал Андриянов, поднимаясь с Инной по лестнице к себе в гостиницу и неся початую бутылку вина, захваченную из ресторана. – Это мне награда за все мытарства в эту поездку…
Утром Антон проснулся с дикой головной болью и долго не мог прийти в себя. Голова кружилась, сознание ускользало, он никак не мог собраться с мыслями.
– Инна, – позвал он, вспомнив о вчерашней подруге.
В номере было тихо, ему никто не ответил. Осмотревшись, Антон не увидел вокруг никаких женских вещей. Что происходит? Где Инна? Как она? – бились в голове мысли. Последнее, что помнил Андриянов, как они поднялись вдвоем в его номер, налили в гостиничные чашки принесенного с собой вина, выпили, а потом все… словно выпал кусок из памяти.
Кое-как собравшись с силами, шатаясь и морщась от боли в голове, Антон встал с кровати, добрел до ванной. Там никого не было. Выглянул на балкон, там тоже было пусто.
– Да что ж такое? – пробормотал он с нарастающей тревогой.
Осмотрелся внимательнее. В номере было пусто. Внезапно до него дошло – в номере слишком пусто. На тумбочке не было его солнцезащитных очков и портмоне. Метнувшись к шкафу, Антон выругался. Пропал чемодан и почти вся одежда. На полке лежала одна рубашка с коротким рукавом и пляжные шорты, поверх которых лежал его паспорт и обратный билет в Москву.
– Вот дрянь! – воскликнул Антон, осознав, что произошло.
Инна явно опоила его чем-то, подсыпав препарат в вино, а потом хладнокровно собрала все его вещи в его же чемодан и ушла. Расчет правильный, человек с чемоданом в гостинице выглядит совершенно естественно. Никто и внимания не обратит.
Она явно не первый раз этим промышляет, – размышлял в отчаянии Андриянов, когда, набегавшись по номеру и наматерившись, он обессиленно рухнул на диван. – Вела себя так уверенно и естественно. И вон, минимум одежды и документы с билетом оставила. Понимает, что так шансов меньше, что я скандал подниму и в милицию побегу…
Да какая милиция! – в ужасе подумал Антон. – Это же тогда на работу сообщат, позора не оберешься и проблем. По пьяни с какой-то шлюхой в номер сунулся, опоили, как дурачка привокзального… Примерно так все его злопыхатели и будут эту историю рассказывать… Долго он на своем месте после такого скандала не просидит точно, полно желающих его убрать в сторону и занять тепленькую позицию.
Внезапно вспомнив кое о чем, Антон вскочил и метнулся к шкафу. Схватив с полки шорты, он с замиранием сердца начал обыскивать карманы. Со вздохом облегчения вынул из одного две сложенные пятирублевые купюры. Вчера на всякий случай распихал по брюкам и шортам небольшой запас на экстренные расходы. Вот, пригодился…
Что же делать? К кому обратиться, чтобы денег прислали? – думал Андриянов, снова сев на диван и обхватив голову руками. На работу нельзя, к друзьям в Москве тоже не вариант. У него не друзья ведь, а выгодные знакомства. Обратись к таким, вмиг весь авторитет растеряешь, да еще есть опасность, что разболтают направо и налево… Даже если про факт воровства не рассказывать, все равно история неприглядная выходит. История про человека из серьезной организации, который на отдыхе так швырялся деньгами, что остался без гроша…
Но к кому-то обратиться надо. В майке, шортах и пляжных шлепанцах с десятью рублями в кармане он не продержится до отъезда точно. Даже бритву стерва эта забрала, – со злостью стукнул кулаком по подлокотнику Антон, вспомнив о купленной по блату дорогущей немецкой электробритве, которую он взял с собой в поездку. А еще портмоне, две пары фирменных туфель, ремни кожаные, импортная одежда … Все вещи, взятые с собой, были очень качественные и дорогие. Антон постепенно осознавал, насколько дорого ему обошелся этот отдых на море.
Вот же тварь! – вновь в бессильной злобе он саданул кулаком по дивану.
Внезапно в голове мелькнула мысль об Оксане из Святославля. Да ну, бред, – отмахнулся Андриянов от этой идеи. Но, обдумывая ее снова и снова, Антон пришел к выводу, что это вполне приемлемый в его ситуации вариант. Она не из Москвы, – взвешивал все за и против он, – знакомых его не знает, значит и растрепать некому. А в Святославе своем пусть что хочет кому говорит, его там никто не знает, кроме нее. И в помощи отказать по идее не должна. А историю убедительную я ей придумаю…
Приняв решение, Андриянов надел единственную оставшуюся у него одежду, сунул в карманы документы и деньги и пошел искать почту.
***
Москва
К моему удивлению, Вася мне сам перезвонил, в десять утра. И нормально так разговаривает, словно и не пил вчера.
– Привет, Павел! – жизнерадостно сказал он, – давно не виделись! Ты вчера, наверное, звонил узнать, когда по той банде с поддельными монетами статью можно будет написать?
– Нет, вообще-то, но это тоже интересно. Так когда можно будет?
– Да через пару недель уже и добро от генерала, уверен, что получим.
– Ну тогда уже лучше отложим на конец августа, а то ты в отпуск, и я скоро в отпуск.
– Ну ладно, но ты говоришь, что не по этому вопросу звонил?
– Все верно, но это не телефонный разговор. Надо сесть и обстоятельно обсудить. Слушай… А как ты смотришь на то, чтобы в деревню со мной съездить? Мы там баньку новую поставили, попаримся, пивка выпьем, заодно и обсудим вопрос… Но это, если, конечно, других планов нет…
– А что, отличная идея! – бодро ответил Вася, – я в Сочи по путевке поеду, но это будет через неделю только. А банька, да под пиво – отлично просто! Тогда чур пиво с меня. Я знаю, где самое хорошее раздобыть. Когда выезжаем?
– Мы через два часа планировали. Малые проснутся, и вперед.
– Что, твои парни так долго спят?
– Ну, у них свой график. Они в шесть встают. Часа три празднуют восход солнца, и потом почти до двенадцати спят. Как-то так сложилось, не спрашивай, почему.
– Да у меня своих нет, я и разницы не знаю, – засмеялся Вася, – хорошо, без четверти двенадцать я у вас.
***
Генерал Вавилов почуял, что что-то неладно в Датском королевстве еще утром в пятницу. Когда узнал, что Третьякова так и не уволили, несмотря на то, что он предпринял все необходимые шаги. А то Комлин к нему пришел и снова завел старую песню про Кутенко вместо Третьякова, он и спросил – а в чем проблема, согласовали же с тобой уже? Оказалось, что проблема-таки есть…
Пришлось наведаться лично к начальнику отдела кадров, чтобы попытаться прояснить вопрос. Так-то не по статусу ему к нему ходить, он зампред, он выше по статусу, и вызвать его к себе должен, но под предлогом что мимо заходил, решил все же сам забежать. К черту статус, к себе вызовешь, человек будет подготовлен. А сам зайдешь, гораздо выше шансы по его поведению что-то понять, в лоб вопрос задав…
И правильно сделал. Полковник сказал ему много слов о причине задержки, ссылаясь на бюрократию и не пришедшие еще из Саратова ответа на запросы по личному делу Третьякова, но по его глазам он понял, что что-то нечисто. Кто-то явно затеял какую-то интригу.
Вначале у него не появилось никаких эмоций, кроме удивления. Кому же мог Третьяков понадобится, этот дуболом? Были бы у него мощные связи в Москве, он бы всяко в ней раньше оказался, чем полковником стал. Только через него Миша его и пристроил…
А затем подумал, что такие интриги можно только через председателя проворачивать. Кто-то явно пытается настроить Андропова против него…
Долго думал, что предпринять. Не пойдешь же прямо так к Андропову, и не спросишь его – мол, товарищ председатель, не вы ли что-то против меня затеяли? Но способ хоть что-то понять все же придумал…
Подсел в столовой во время обеда к помощнику Андропова. Миша Крючков, хороший парень. Кое-чем ему обязан. Не скажет, конечно, ничего, тайны председателя КГБ он свято блюдет, но по его поведению тоже кое-что понять можно…
Пообедав с ним, он уверился, что не зря переполошился. Миша, как и начальник отдела кадров, чувствовал себя в его присутствии очень стесненно… Значит, у него точно намечаются какие-то неприятности. Но более конкретно ничего разузнать так и не удалось.
