Игра на чужом поле (СИ) - Иванов Дмитрий
«Часики,» — хмыкнул я про себя. Ян Севелин, помню, уверял, что они стоят около пяти тысяч долларов, когда вручал их мне. Тогда он решил так рассчитаться за информацию, а я, не особо интересуясь модой, принял подарок без излишних эмоций. Но теперь, раз уж и букмекер, и сам король их заметили, видимо, Ян не соврал.
— Толичка… но это нИчесно! — возмутилась Марта, переходя на мой родной язык. — Если бы не ты, я бы не выиграла!
В её словах, конечно, была железная логика, но… на кой мне сорок пять тысяч крон? Куда я их дену?
— Мы ещё не выиграли, но мне приятно, что ты веришь в меня и мои прогнозы, — примирительно улыбнулся я. — И ладно! Пусть моя часть выигрыша хранится у тебя на наши будущие летние расходы в СССР.
— Летние расходы? — переспросила подруга.
— Ну да. Кто-то же должен оплачивать поездки по Енисею, шашлыки и рыбу, — подмигнул я.
Марта рассмеялась и неожиданно крепко обняла меня:
— Ты такой… настоящий, Толичка. Мне с тобой очень спокойно.
— А мне с тобой тревожно. За твои деньги, за твой норвежский характер, за наши прогулки летом, — усмехнулся я, обнимая её в ответ.
В глубине души я, конечно, знал, что рядом с такой девчонкой тревожно будет всегда. И всё равно не хотел её отпускать.
И пока мы так препирались, успели вернуться в клуб и застать момент, как моего друга активно прессует официант. Он, красный как рак, требовал — если я правильно понял — расплатиться за приват.
Девочек в клетках уже не было. Видимо, они или отдыхали, или выполняли свои прямые обязанности в приватах. Зал словно опустел, и теперь в центре внимания оказался джаз-банд, участники которого, изрядно фальшивя, мучили свои инструменты. Играли паршиво, и ясно, что посетители сюда приходят не музыку послушать.
Цзю что-то бурчал, уставившись на стол с остатками чая, явно оправдываясь:
— Я вас не понимаю, — врал мой друг, хотя сто пудов уверен, что всё он понял — ему же чек суют под нос!
— Хелоу, бой! Мани? Ес оф кос! — вмешался я с наигранным оптимизмом, чем сразу привлёк внимание официанта, и развернулся к Марте, ожидая кэша.
— Толя… я все деньги поставила на матч! — убитым голосом произнесла подруга. — Немного осталось, но пяти сотен не будет!
Вот этого мне не хватало!
— Толян, ты сказал, заплатишь! — обрадовался Костя нашему появлению. — Я верну, честно! Как и обещал!
— Рашен туристо! Облико морале! — вздохнул я и принялся снимать с руки часы.
Марта в азарте все деньги запулила на ставки! И что делать? Оставлю в залог дорогие часы, а завтра выкуплю. Впрочем, как я это сделаю? Разве что у Марты и занять опять же, ведь пацаны со сборной свои кроны уже потратили, а у меня в гостинице гроши остались. Мало, сука, нам меняют! Хотя о чем это я? Выигрыш!
— Стиба? — за спиной официанта появился мощный мужик лет сорока с характерными сломанными ушами, явно выдававшими в нём борца или бойца. — Олимпик чемпион? Перфектли!
— Ес! — выдохнул я, решив не исправлять перековерканное произношение своей фамилии. Ясно, нарвался на фаната. — Ко-о-онстантин Цзю-ю-ю! — не теряя времени, указал я на нашего любителя приватов. — Олимпик чемпион!
— Тсю? Ху из ит? — подозрительно прищурился дядька, разглядывая Цзю. — Реал рашен?
Ну да, на русского Костя похож, как я на индийского гуру.
— Йес! — как можно шире улыбнулся я фанату.
— Фруде! Гыр быр быр, — рыкнул на своём дядька, махнув парню рукой.
Официант мигом исчез, словно растворился в воздухе.
Марта тут же что-то строго ответила хозяину на его родном языке, и, обернувшись ко мне, пояснила:
— Это владелец заведения. Он сказал, что угощение за счёт заведения, но я ему пообещала, что сегодня же счет закроют. Мне только телефон нужен — Йохансону позвонить. Он тут во дворах стоит.
После короткой перепалки, в которой Марта держалась с королевской твёрдостью, было решено, что еду и напитки оплатит она.
— А все прочие услуги, — при этих словах дядька расплылся в похабной ухмылке, — за счёт заведения!
Магнар — так звали владельца заведения — оказался моим фанатом, и, как выяснилось, очень личным. Он с энтузиазмом припомнил, как я в финале Олимпиады отправил в нокаут кенийца Вангилу. Для Магнара это был не просто спорт, а почти что личная победа. Оказалось, у бывшего борца свои счёты с народом из Восточной Африки. Его жена, как он грубо выразился, «утекла в саванну» — ушла к кенийцу. С тех пор к этой нации он питал стойкую антипатию.
— Раша стронг! — заявил Магнар, хлопнув меня по плечу, и развернулся к Косте: — А вам, мистер чемпион, ещё один приват за счёт заведения!
Цзю, хоть и числился пока советским человеком с высокими моральными устоями, от привата отказываться не стал. Уже позже, когда мы возвращались, друг по секрету признался мне: вместо того чтобы воспользоваться возможностями привата, как это принято, он почти всё время пытался… поговорить.
— Я же не просто так! Интересно было, как она к этому пришла, какие мечты были в юности, — начал оправдываться Костя, когда я в недоумении на него уставился.
В результате время истекло, а он даже не спросил у девушки её контакты.
— И чего тогда ходил? — ухмыльнулся я.
— Ну, зато узнал, что она училась на педагога, но ушла в танцы… — смутился Костя. — А потом и в этот… как его… клуб.
— Потрясающее исследование! — хлопнул я его по плечу, оставив дальнейшие комментарии при себе.
Ко всему прочему Магнар любезно разрешил нам с Мартой воспользоваться телефоном у себя в кабинете.
— Мирослав? Гутен Абент! — на мою удачу мой держатель пакета акций оказался дома.
— Толя? — удивился тот, услышав мой голос. — Ты в Европе?
— Совсем рядом, в Осло, — пояснил я и, стараясь не терять времени, объяснил собеседнику ситуацию.
Мирослав оказался человеком деловым и, самое главное, честным. Он сразу сообщил, что завтра может прилететь в Осло — преодолеть ему придётся всего лишь пятьсот километров, пустяк даже по европейским меркам. И добавил, что привезёт весь пакет акций и передаст кому я скажу.
Вот ведь врут про капиталистов! Честный парень!
Я поинтересовался, как дела с моими активами. Мирослав, чуть помедлив, сообщил:
— Толя, есть небольшие изменения. С осени акции упали в цене с 37 центов до 33-х.
— Упали? Ну и ладно! — отмахнулся я, прикинув в уме конечную сумму.
Там ведь больше двухсот тысяч акций. Даже по нынешней цене — это целое состояние! Мирослав, явно ожидавший другой реакции, после моих слов заметно расслабился.
Марта в кабинете хозяина клуба успела кому-то позвонить, наверняка на сотовый, а значит, ей купили новый телефон, и не надо бегать с пейджером как лох, и дала команду, наверное, своему водиле, закрыть счёт в баре.
— Толян, завтра надо вырваться в город! Гунн Маргит мне свидание назначила, — шепнул довольный друг, когда мы вернулись.
Он время зря не терял и сходил на приват во второй раз. Пришлось посовещаться с Мартой, ведь на завтра у нас запланировано мероприятие — едем вместе с ней в детский боксёрский клуб моего имени.
— Ваших известят, и тебя отпустят, — пообещала организаторша.
— Денег бы на угощения для девушки… Толян, кому бинокль можно впарить по-быстрому? — заволновался Цзю.
— Завтра будет валюта, — обнадежил друга я.
Что? Ещё не известен результат? Только что забили второй гол итальянцы!
Конечно же, я оказался прав! И Штутгарт, и «Наполи» победили, причем «Наполи» с нужным мне счетом.
Мы вернулись в отель уже к десяти вечера. Я, нацеловавшись вдоволь с подружкой, был благодушен, Костя… пощупав норвежскую девку и мечтая о завтрашнем дне, тоже имел сияющее выражение лица.
Копцев заловил нас в фойе прямо у входа.
— Ребята, хорошо, что вы вернулись. Скоро отбой. Хоть и нет у вас завтра боёв, но всё же… К тому же нарисовались некоторые проблемы!
— У нас всё хорошо, просто гуляли, — стал нервничать Цзю, грозя спалиться ненужной суетой. — Что случилось, Константин Николаевич?
