Спасти красноармейца Райнова. Книга пятая. Интуит - Владимир Геннадьевич Поселягин
Хочу отметить, то амулет я не светил, но пока мы до Владимира добирались, у меня все накопители в ноль оказались разряжены, но зато в эшелоне никто не умер. Ну да, помогал. Не до конца лечил, просто чистил раны, убирал воспаления и не давал дойти до края, дальше организмы сами справлялись, их нужно было только подтолкнуть. Тут во Владимире нашёл всего два ювелира, один из них эвакуирован, они мне за месяц девять накопителей сделали, на них все оставшиеся средства и потратил. Часть долга за работу изумрудами покрыл, но ещё девять накопителей теперь имею, пятнадцать запасных, и все пятнадцать заполнены под пробку. Время было, амулет зарядки работал. Почему бы и нет? Поэтому, когда прошёл медкомиссию, быстро собрался, получил форму, ещё не зимний вариант, но утеплённая, плюс шинель комсостава, фуражка. Сапоги вот мои. Личное оружие имел. Хотя в новенькое удостоверение старшего лейтенанта, что мне выдали, оно не внесено. Вещей не так много, всё в новенький сидор вошло, вообще вся форма новая, со склада полученная, сам нашивки пришивал и знаки различия, награды крепил, что ранее в хранилище находились. Не погуляешь, на улице шёл мелкий дождь, но зонтик имею, на рынке купил. Пробежался по лужам, обходя особенно грязные места, любуясь жёлтой листвой на деревьях, и там до комендатуры. На месте подал документы и полчаса ждал. Да назначение. Сидел на лавке и думал, куда меня?
— Строев. Зайди, — открылась дверь, меня окликнул капитан, без ноги, на протезе.
Я зашёл и тот начал выдавать документы, от проездных и продаттестата, до самого назначения. Взяв его, спросил:
— Куда меня?
— Сейчас всех на Сталинградский фронт. Тебе в штаб направление, командир на замену, где нужно, там решат тобой пополнить. Написал тебя как командир роты, или начштаба батальона, на комбата ты не тянешь. Всё свободен. Кто там следующий? Кузнецов! Зайди.
Убрав в нагрудный карман френча все бумаги, я козырнул и покинул кабинет, а потом и здание комендатуры. Обошёл вокруг здания и с обратной стороны к складу, где хмурый старшина взял продаттестат, и выдал сухпай на двое суток. Должно хватить. Убрав в свой вещмешок, как раз заполнил, вот после этого на вокзал. У военного коменданта узнал, что проходной поезд будет через два часа, обычный пассажирский, не воинский эшелон, тот меня туда посадит, бронь поставил, быть за час до отбытия. Ну и побыстрее двинул к ювелирам. Они над следующими камнями работали. Один должен закончить, а второй в процессе. Может, оба закончили? Нет, только один. Накопитель забрал, расплатившись. Думаю, пока хватит, запас есть. Да, пока туда-обратно ходил, трижды патрулям попадался. Охотятся на меня что ли? А иначе, почему под дождём гуляют. Плащ-палатки, что на них были, не особо спасают. Как бы то ни было, поезда я дождался. Даже место было. Нет, купе переполнено, даже с места для багажа ноги свешиваются, но согласно документам от коменданта, тут пусто. Резерв военных. Ясно, что проводник так зарабатывает. Я сунулся в купе, держа вещмешок на руках, следом за мной ещё три командира, им тоже сюда выдали бронь.
— Не понял? — буркнул я, обернувшись, увидел спину быстро удаляющегося проводника, и рванул следом. — А ну стоять!
Другие командиры, два капитана, и ещё один старлей, заглянули, оценили увиденное, и начали искать свободные места. Похоже, не впервые такое видят. Проводника я нагнал только в соседнем вагоне. Затащил в тамбур, и стал объяснять, в чём разница между капитализмом и советским социалистическим строем. Тот обещал, клятвенно заверил, что купе сейчас же будет свободно, только просил вытащить ручную гранату из его штанов. Холодит яйца, наверное. Хорошо мы уже стронулисб, вокзал поплыл прочь, а то проводник этого вагона, где мы общались, за милицией убежал, отреагировал на вопли и громкое мычание своего коллеги. Три минуты и купе свободное, так что расположился, сапоги стянул, давал ногам отдохнуть, чуть позже оба капитана вернулись, танкисты, а старлей зенитчик так и сгинул, до конца пути не видели. Подсадили к себе двух девушек, вот против их соседства я не был, одна полка свободная, и так катили. С одной пересадкой я доехал до местоположения штаба фронта. Действительно двое суток, хотя мне давалось трое, мало ли что случиться, в пути задержка? Дежурный направил к нужному командиру.
— Строев? Как же, слышал. Живой значит, а тут слухи ходили… — вздохнул полковник Туманов, изучая мои документы, и сразу давая распоряжение писарю. — Оформляй его в Шестьдесят Вторую армию, Тринадцатую гвардейскую стрелковую дивизию. Там потребность командиров большая, один батальон почти всех командиров потерял. Начальником штаба батальона в Тридцать Девятый гвардейский стрелковый полк.
Оформили меня быстро, всю нужную информацию внесли в архивы. Так что как стемнело, на бронекатере, с пополнением и боеприпасами, меня доставили на другой берег Волги, где шла битва за Сталинград. Моя теперь дивизия Мамаев Курган брала. Тут уже узнал. Проводник отвёл в штаб дивизии, оттуда, после знакомства с непосредственными командирами, другой проводник в батальон, что понёс серьёзные потери от внезапной контратаки противника. Причём, я пока один старший командир, комбата или комиссара вообще нет, до меня всем рулил один из чудом выживших ротных, их ещё не назначили. Двести бойцов числилось, и то большинство в тыловых подразделениях, в ротах двадцать или тридцать штыков. Так что закатал рукава и приступил к делу. Работы невпроворот, да ещё мелкие группы немцев к нам просачивались, даже до штаба батальона пробрались, где-то на третий день как я в должность вступил. Пришлось отстреливаться. Я там в одиночку полвзвода положил, за что неожиданно третья медаль «За Отвагу» упала на грудь. Неплохое начало. Дальше прибыл командир новый, Майор Огаров, из реабилитированных. После штрафбата. Познакомились, вроде ничего, пополнение принимали, ну и дальше шли боевые действия.
* * *
Взрыв оглушил меня и отшвырнул в сторону, с машины, личная защита спасла, так что я пошёл на перекат
