Империя. Тихоокеанская война - Марков-Бабкин Владимир
Их АР-4 разбежался по летному полю и оторвался от земли, набирая высоту и ложась на курс.
ЯПОНСКАЯ ИМПЕРИЯ. СЕВЕР КОРЕЙСКОГО ПОЛУОСТРОВА. 2 ноября 1921 года
На рассвете их подняли и, запихнув в кузов грузовика, повезли на полигон. Тряская дорога не добавила Борису утреннего оптимизма, а зверское обличье старшего унтера Пришибеева, встречавшего их на полигоне, не сулило ничего хорошего.
− Так, сынки бедовые и барышни румяные! В моём хозяйстве забудьте кто вы – офицеры, ветераны или просто замечательные парни или девицы. Моя задача сделать так, чтобы вас не убили в первом же бою новой войны, даже если для этого мне придётся убить вас собственноручно на этом полигоне!
Норкин хмыкнул про себя, отметив парадоксальность фразы, но демонстрировать свою ухмылку не стал.
− Итак, неумёхи! Запомните три вещи. Первая – меня зовут старший унтер Пришибеев. Обращаться ко мне именно так и никак иначе. Второе – вы не в сказку приехали, а в Центр переподготовки бойцов 777-го полка «Три топора» Сил Специальных операций. И третье – на ближайшие две недели я для вас третий по старшинству командир на этой грешной земле. Третий, после Господа Бога и государя императора. Всё всем ясно или мне непонятливому лично повторить? Молчите? Стало быть, ясно. Вещи свои побросайте у стены вон того сарая. В сарае найдёте всё для вас необходимое – кирки, лопаты, носилки и даже тачки. А также воду и сухпаи. Брёвна и доски в следующем сарае. Это вам приветственное поощрение, в реальности у вас ничего этого может и не быть. Итак, слушай боевую задачу! До конца сегодняшнего дня вырыть взводные окопы полного профиля, со всеми полагающимися по Уставу ходами сообщения и всем прочим, включая огневые позиции пулемётных расчетов, позиции для миномёта, блиндажи, отхожие места и остальное. Предупреждаю сразу, в том, что вы успеете вырыть и обустроить, вы и будете ночевать. Ах да, забыл, и ямы для костров не забудьте выкопать и обустроить, а то околеете тут до утра, тут вам не Новый Илион. И копайте быстрее, иначе до захода солнца не успеете насобирать для костров хворост и кизяк, а в темноте это делать куда сложнее, уж поверьте моему слову. Факелы и прочее зажигать запрещается. Вопросы?
Кто-то поднял руку. Пришибеев недобро сверкнул глазами:
− Имя?!
− Прапорщик Войцеховский! Господин старший унтер-офицер Пришибеев! А кто у нас тут командир взвода и командиры отделений?
Пришибеев хищно усмехнулся.
− А об этом, деточки, вам предстоит доложить мне на вечерней поверке по всей форме. Как вы это будете выяснять между собой – сугубо ваше дело. Хоть убеждайте, хоть поубивайте друг друга. А я на это всё полюбуюсь.
ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОМЕЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. КОНСТАНТИНОПОЛЬ. ДВОРЕЦ ЕДИНСТВА. 2 ноября 1921 года
− Кто разрешил маркизе Берголо участвовать в боевых вылетах?! Тем более в ночных?!!
Бледный главком ИВВС стоял навытяжку посреди кабинета. Он меня хорошо знал и понимал, что пока я буду метать громы и молнии, ему лучше помолчать, не нарываясь на мой гнев ещё больше. А шутка ли! Сбили самолёт с Ольгой! Ну, даст Бог, может и не сбили, но на аэродром в Светлой их машина не вернулась.
− Ну, граф?! Чего молчите?!
Поняв, что дальше молчать уже опасно, генерал Горшков заметил:
− Государь, мы не могли ей отказать. Она офицер и с началом войны, согласно порядку частичной мобилизации офицеров запаса, маркиза Берголо вернулась в действующую армию, прибыв в свой дальнебомбардировочный полк, как это и было указано в её офицерской книжке. В этой же книжке, помимо чина «капитан», указана её военно-учетная специальность: «летчик-пилот бомбардировщика». Капитан маркиза Берголо опытный офицер, многократно участвовавшая в боевых вылетах и в Великой войне, и в Турецкой кампании 1918 года, она три с половиной месяца воюет в этой войне. Какие у меня были основания не допускать её к полётам?
Моя щека дернулась.
− Граф, скажите на милость, а вы что, не знали, что она – мать моего старшего сына? Или для вас это пустой звук?! Как я буду смотреть ему в глаза? И младшему её, когда он вырастет?!
Главком ИВВС сказал лишь три слова:
− Это война, государь.
В душащей меня ярости я прошёлся по кабинету. Господи Боже, как же это всё похоже на Ольгу. Безумие! Оставить младенца с нянечками и гувернантками, а самой отправиться в боевой вылет! Безумство!
− Как вы её допустили к боевым вылетам…
Сказано было глухо и безо всякой нотки вопросительности. Горшков вытянулся (хотя казалось куда уж больше) и четко ответил:
− Я имел с ней беседу. Пытался воззвать к её благоразумию, к тому, что у неё младенец на руках, что она вообще пока не должна быть в армии, но она сказала, сказала гордо и спокойно, что если я не допущу её к боевым вылетам, то нанесу оскорбление её офицерской чести и чести дворянки Империи. И что она будет требовать в полковом офицерском суде права на сатисфакцию.
Морщусь.
− Георгий Георгиевич, ну что за патетическая ерунда! По дуэльному кодексу она не может вас вызвать на дуэль. Вы – генерал, а она – капитан.
Кивок.
− Это так, государь. Но вы сами Высочайше одобрили поправки к дуэльному кодексу. Любой дворянин может потребовать сатисфакции у равного себе по титулу или у лица, с менее знатным титулом. Она – маркиза, а я лишь граф. Ольга Кирилловна была в своём праве. И женщины теперь имеют равное право на сатисфакцию. Тем более что она боевой офицер, имеющий множество военных наград. Полковое офицерское собрание требование бы отклонило, однако дворянское собрание дало бы добро.
Я едва не выматерился. Вот что за дичь?! О чём мы? Ольга неизвестно где, нет сведений о том, что с ней, жива ли вообще, а мы тут изгаляемся над тонкостями дуэльного кодекса, будь он трижды неладен!
− Ладно. Бог с ним, с кодексом. Не до него сейчас. Но вы должны были меня проинформировать о ситуации. Но нет, оставим это пока. Что делается для поиска и спасения экипажа «Полсотни первого»?
− Как только в Сахалинской области забрезжил рассвет, на поиски вылетела дюжина разведывательных самолётов. Все они оснащены радиостанциями. На одном из АР-4 в качестве наблюдателя вылетел сам маркиз Берголо. Поиски продолжаются, но пока благоприятных данных нет.
ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. САХАЛИНСКАЯ ОБЛАСТЬ. ПОБЕРЕЖЬЕ. 2 ноября 1921 года
Второй час поисков не принёс результата. Если, конечно, не считать результатом его полное отсутствие. Берег и прибрежные районы не носили следов севшего или разбившегося бомбардировщика. А машина большая и должна быть видна издалека. Но – нет.
− Маркиз, я предлагаю вернуться на дозаправку, а затем прочесать море и острова. Чем чёрт не шутит.
Берголо скрипнул зубами. Но было ясно, что с их уже израсходованным запасом горючего и масла в баках полёт к проливу Лаперуза будет полётом в одну сторону без малейших шансов.
− Хорошо, барон. Возвращаемся…
ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОМЕЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. КОНСТАНТИНОПОЛЬ. ДВОРЕЦ ЕДИНСТВА. КВАРТИРА ИХ ВЕЛИЧЕСТВ. 2 ноября 1921 года
Открыв ключом дверь нашей квартиры, стараясь лишний раз не шуметь, разуваюсь и всовываю ступни в шлёпки. Нет, я не испытывал к шлёпкам никакого пиетета, чаще всего по квартире я ходил в мягких домашних туфлях, но и тапки верно ждали в шкафчике меня и моего настроения.
Что ж, судя по свету, выбивавшемуся из-под двери кабинета, жена уже не спала. Вот, спрашивается, зачем нам официальные кабинеты, если у нас есть кабинеты в квартире? Или нужно поставить обратный вопрос? Впрочем, неважно, голос из-за двери не оставил мне времени для размышлений и возможностей для манёвра.
− Миша, я слышу, что ты пришёл. Заходи ко мне.
Открываю дверь и, подойдя к ней, целую.
− Привет, родная.
− Привет, любимый. Голоден? Сделать тебе чай и бутерброды по-быстрому?
