Зверь

Справилась за двадцать минут, показавшиеся мне вечностью. Открыла и увидела, что дверь выходит в лес. Зеленый, зовущий. А кругом белый снег.

Надо же…

Ладно. Пора действовать.

Сказать честно, было страшно выпускать зверей, но я надеялась, что меня не сожрут. Сколько дней они голодали?

Одну за одной я открывала клетки. Сказать что переживала, это ничего не сказать. Меня потряхивало, но глаза бояться, а руки делают.

Медведи сразу не шли. Лишь через время первыми выкатились медвежата. Они осторожно плелись к выходу, лишь изредка поворачивая головы, поглядывая на меня и большого медведя. Следом остальные.

Когда все ушли, я выдохнула и приблизилась к клетке.

– Ну что же, приступим. Надеюсь, что у нас поучится. Тебя же закрыли на сто замков… – выдала и принялась бить молотком.

Не поддавался, но я старалась. Несколько раз ударила по пальцам, отчего шипела сквозь зубы, но продолжала дальше. И когда, наконец, он рухнул на землю, я выдохнула.

– Наконец-то!

Открыла дверь и вошла внутрь.

Медведь лежал на прежнем месте. Лишь зрачки бегали, наблюдая за каждым моим шагом. Пришел его черед. Он ждал.

– Мда… – приблизилась к цепям, закрепленных к клетке. Оставалось только выбить скобы. И желательно поскорее. Я тут уже вечность.

Получалось, но с трудом. Вспотела, пока отцепила три цепи. Плюхнулась на землю и обхватила ладонями голову. Приходила в себя, наблюдая, как по клетке маячил медведь. Цепи тащились за зверем и гремели. Картина маслом…

Вдруг гризли оказался рядом, нависла надо мной. Он поднял голову и опустил.

Благодарит? Вероятно.

Показалось невероятно милым, и я устало прошептала:

– Ты свободен. Мы… в расчете.

Черный нос зверя уткнулся в плечо. Не ожидала, поэтому застыла на месте, боясь двигаться. Странное ощущение, волнительное, но приятное.

Улыбнулась, наблюдая, как медленно передвигается гигант к двери. Поднялась и поплелась следом к открытой двери. К свободе.

Оказавшись на снегу, медведь остановился. Видела по взгляду, что он чего-то ожидает.

Меня?

Нет. Я должна была остаться. Да и не хотелось прогуливаться с голодными медведями.

– Я не могу уйти… – тихо проговорила, прислонив руку к груди. – Мне… еще нужно разобраться со своим прошлым.

Медведь долго смотрел, а потом кивнул и поковылял за другими медведями. Появилось ощущение, что он понял.

Они все исчезли за деревьями, пропадая за белым сугробом. Морозный воздух наполнял легкие. Свежо и легко на душе, словно камень с груди убрала и теперь могла наслаждаться. Всем. Чудесной погодой, необычной природой. Словно соглашаясь со мной, серое небо озарилось яркими лучами солнца, и снег залило серебром. Невероятная картина. С моего места даже показалось, что следы медведей исчезли в этой красоте.

Услышав пение птицы, громко ахнула. Совсем светло. Меня, вероятно, уже хватились.

Быстро вбежала в темный подвал и закрыла дверь на засовы. Обернулась и застыла на месте, встречаясь со зловещей черной фигурой. Ноги будто цепью сковало. Тело наполнилось тяжестью. Будто приросла к земле, не в силах двинуться. Но лишь на мгновение, пока черная рука не нависла надо мной. Согнулась и ударила противника в живот, но слишком поздно. Я потеряла драгоценные секунды. Боль оглушила, распространяясь по всему телу, лишая разума. Полетела вниз, слыша хриплый мужско голос:

– Ты предала меня, принцесса.

***

Просыпалась с головной болью. Открыла левый глаз, потом правый, и уставилась на сырой потолок. Крышей нужно заняться, а то весь замок плесенью покроет.

Хотела дернуть рукой, но не получилось. Меня связали: руками и ногами не пошевелить.

Нахмурилась, моментально просыпаясь, и начала вырываться.

– Напрасно. Можешь не стараться, – порадовал меня мужской голос.

Кое-как получилось повернуть голову. Так выворачивалась, что чуть не скрутила шею. И все для того, чтобы увидеть высокого седого мужчину с бородой. Знакомого.

«А ни это ли отец принцессы?!»

– Отец, – попыталась играть. Так сказать, решила проверить почву.

– Замолчи! И не смей меня так называть, ведьма! – с яростью процедил он.

Прекрасно. Вот так за две минуты можно понять, что передо мной не человек, а гнилье. Червь.

– Как я понимаю, отец Валивии собственной персоной?! – деловито уточнила, не в силах сдержать злость. А как иначе? Меня веревками повязали, как ягненка перед тем, за ноги к перекладине повязать, и рот заткнуть. Трус. Еще мужчина называется…

Бедную девочку связал.

Мужчина с каким-то презрением, злостью посмотрел на меня и с досадой произнес:

– В теле моей дочери злой дух. Пора успокоить душу Валивии и предать тело земле.