Эдемский Маг (СИ) - Швейц Игорь

Саркис был уверен, что существо улыбалось! Иначе и быть не могло! Размахнувшись своей длинной косой, женщина опустила своё оружие прямо на двух опешивших ящеров. Свистя, коса прорвалась сквозь пламя и то ярко взорвалось, озарив округу ярким малиновым светом.

Коса так красиво мерцала, а деревья так смачно занялись огнём. Дракоши пали, не успев воспользоваться хоть одним шансом попробовать плоть врага своими горячими зубами.

Королева была гораздо сильнее, чем Саркис себе представлял. Пожар отражался в высоких острых золотых зубьях, а лицо… оно было поглощено этим заревом. Прозрачное, но от этого не менее живое и прекрасное.

— Такая красивая, а уже мёртвая! Кто ты такая? Кто ты для Эрика? — на удивлённого мага смотрело молодое лицо, ещё не испещрённое морщинами. Аккуратный нос идеально подходил чётко вычерченным скулам и вискам. Добрые глаза, властные, но от этого нисколько не злые. Русая прядь падала на щёку, делая лицо ещё более красивым и милым.

— Кто я такая сейчас не важно! Болтать нужно было до этой схватки, сейчас же… Я никогда не дам тебе пройти к моему любимому зайчику! Ты хоть знаешь кто он такой? Что он пережил? Не трогайте Эрика, дайте ему спокойной жизни! — призрак заистерил, истошно вопя и сгибаясь в приступе немыслимой боли.

— Ты его мать, да? — поинтересовался Саркис, облокачиваясь на фиолетовый посох. — И что ты тут делаешь в таком никчёмном виде?

Женщина зарыдала, косаясь лица своими бесплотными руками:

— Дайте ему свободы! Оставьте его в покое… Он заслужил хорошей жизни, пройдя через такие страдания… Его и били, и презирали, он страдал из-за плохого здоровья, его мучали боли, я… Я поступила неправильно, но что сделано то сделано. Я ни о чём не жалею! Всё, что произошло — это урок, что дала нам жизнь!

Саркис давно перестал понимать маму Эрика. Да и та лишь ревела, видимо и не собираясь разговаривать с эдемским магом.

Королева бросила взгляд на Саркиса и с остервенением замахнулась косой. Без тени сомнения, обезумев, призрак летел к магу, подготавливая мощную атаку.

Слёзы более не капали с её прекрасного лица, а голос вновь стал властен и строг:

— Хоть один раз в жизни я должна помочь ему! Сын нуждается во мне, я это знаю! И он меня любит, точно-точно. Несмотря на то, как я поломала его жизнь, он всё равно ценит и любит меня, иначе мне бы не позволили охранять этот лес!

«Дура, он использует тебя» — заключил Саркис, держась за посох и готовя ледяной удар. Голубое навершие сверкнуло, заставив Демьяна, кучерявого адепта одной из башен, открыть уставшие глаза.

Его уши ловили каждое слово королевы. Её было слышно так, как если бы она стояла совсем рядом, буквально в пяти метрах.

— Мы влипли! Мы точно влипли! — протараторил парень, потихоньку чувствуя приближающуюся угрозу. — Такое ощущение, будто отец обманул меня. Но его амулет спас меня от смерти, разве нет? — сомнения вцепились острыми когтями в душу Демьяна. Он понимал, что угроза оставалась и всё ещё витала в студёном воздухе.

Звёзд было так много, целый небосклон. Луна, краюшек которой притаился за тёмными облаками, ярко светила и весь лес окрасился в красивый серебряный цвет.

— Какие-то фигуры… Уверен, это трупы моих врагов. — парень заметил некие силуэты, вырисовавшиеся на окраине громадной чёрной воронки. Беда была лишь в одном…

— Что? Может, это кусты шевелятся? — Демьяна обдал холодок, а к горлу подступила противная горечь. — Там же… что-то точно двигается.

Ветер был на удивление тих, на корабле такую погоду назвали бы штилем.

— Но где же сам ветер? — парень задрожал и на трясущихся ногах приподнялся над чёрной землёй. Под мягким светом луны, в совершенно спокойную погоду, в далеке двигалось какое-то нечто.

Поворот. Поворот. Голова отказывалась двигаться и понимать всё это. Твари невозмутимо подходили абсолютно со всех сторон.

— Они… они все как тот паук, что упал на лицо Саркиса. Эти твари бесплотны! — словно приговор сказал Демьян и его руки отбили весёлую чечётку.

Гигантские мыши пронзительно пищали, волоча свои жирные брюха по чёрной земле, улитки безмолвно ползли вперёд, а пауки грозно шипели, переставляя лапку за лапкой.

«Дело не просто херово. Я же такой трус. Сам себе противен» — заныл парень, сам не замечая, как смело двинул рукой, заставив зелёную чавкающую слизь прильнуть к ладони.

Твари наступали, те самые твари, погрязшие в огненном смерче и погибшие в буйстве стихии. Вот они, мёртвые облака дыма, будто живые несутся к нему на всех порах.

Гигантские, противные, не живые, пытающиеся сломить этого жалкого человека! Демьян никогда не чувствовал такой злости. Эмоция подчинила голову, превратив парня в острый разящий клинок. Даже ноги успокоились, перестав свой сумасшедший танец.

— Я не хочу жить таким, какой я есть. Если я адепт одной из пяти магических башен, во мне должно быть нечто железное и нерушимое. Иначе какой из меня боец? Какой из меня маг и щит?

Парень помнил, что делал Саркис при виде опасности. Он помнил его натянутую улыбку, обнажающую белые зубы, помнил гордую стойку и меч, чётко смотрящий в грудь врагу. Демьян хотел быть таким же смелым, крутым, он хотел, чтоб у других шли мурашки при виде его решимости.

— Каждая секунда нашей жизни — это учёба! Мы должны совершенствоваться абсолютно всегда, плюя на страх, занятость, грусть, сон. Мы должны жить, а не выживать. Жить, а не влачить рабское существование. Сила при мне и её должно хватить для боя. В противном случае — жизнь сама заберёт меня, если я покажусь ей слабаком!

Демьян расплылся в безумной улыбке и где-то он совершенно точно стал похож на эдемского мага. Такой же смелый, безумный, отринувший все чувства и принимающий сражение.

«Я обязан постараться, ведь жизнь так коротка… Я должен помочь другу и у меня точно всё получится!» — заверил себя Демьян, встряхнув слизь и пафосным движением превратив её в зелёную длинную плеть.

Эта стойка… казалось, что человека подменили, настолько это было не похоже на него самого. Обезумевший, не думающий о своей смерти и об опасности, он просто был готов драться. И тот, кто победит в этой битве, будет признан сильнейшим в этой схватке!

«Двух победивших не бывает. Либо вы, несчастные жалкие призраки, либо я — обычный средний маг, трусоватый и жалкий!»

Они приближались всё быстрее и быстрее. Готовясь к атакам, пугая лишь одним своим видом, армия бесплотных продолжала путь.

Пять.

Демьян глубоко вдохнул, чувствуя ночную свежесть воздуха.

Четыре.

Пауки шипели, мыши пытались перегнать друг дружку, а улитки старались ползти вровень с остальными.

Три.

Демьян повёл плетью из стороны в сторону, успевая проверить её на гибкость.

Два.

Ветер внезапно дунул, будто подстёгивая парня не отступать от намеченного пути.

Один.

— Давайте, мрази!

Со всех сторон на парня прыгнули призраки. Волоча за своими телами дымок, приготавливая свои когти, тела и зубы, они ринулись на него, надеясь тут же и прикончить.

Один метр. Именно столько оставалось между ними и магом. Плеть свистнула и закружилась как шустрая юла. Скорость была неописуемой. Твари попадали под удар, растворяясь в ночном студёном воздухе. По очереди попадая в эту мясорубку, они растворялись, сливаясь с набежавшим ветром.

Когда не осталось ни одного врага, плётка рухнула вниз, взъерошив землю и покрыв её мелкими змеистыми трещинками.

Демьян не верил в свой успех! Тут же практически позабыв свой небывалый подвиг, он поёжился и смущённо заулыбался:

— Никогда бы не подумал, что это окажется настолько просто. Есть повод гордиться собой и передавшейся от отца наследственной магией. Один круговой удар решил всё!

Естественно, твари стали возрождаться, оставляя открытым вопрос «А собственно зачем повторять битву?».

Сердце наполнилось гордостью и застучало сильнее прежнего:

— Это сделал я… Никогда бы не поверил, но моё оружие меня спасло. Точнее не оружие — я спас самого себя и помог другу. Это звучит более оптимистично и правдоподобно!