Евгений Щепетнов - Инь-ян
К вечеру Сергей мог стоять на ногах и даже двигаться, держась за стенку. И слава богу, унизительно делать ЭТИ дела, когда сзади придерживает парень, да еще и подтирает тебе… Ужас, в общем… если бы Сергей не был слаб до такой степени, когда все на свете пофигу, то сгорел бы от стыда. Впрочем, когда ты еле шевелящийся овощ, не до сантиментов и душевных страданий.
Вечером Гекель почему-то его не вызвал. Вероятно, решил подождать – какой толк от еле двигающегося и трудно соображающего полуовоща?
Ночью поспать почти не удалось – Ханар, как закоренелый садист, не давал спать, будя каждый час и вливая в глотку Сергея литры травяных отваров и жидкой кашицы из перетертого мяса, круп, масла, сырых овощей и бульона. Кроме того, приходилось пить горькие настойки, после которых одолевали голод и жажда.
Каждый час минут на пятнадцать упражнения – приседания, наклоны, махи руками, будто не в параллельном мире, а где-нибудь в земном пионерском лагере. Только вот «пионервожатый» зверь, а не человек – стоило замешкаться, начать ругаться на тему: «Дай мне поспать, скотина ты эдакая!» – тут же ушат ледяной воды на голову, и волей-неволей начинаешь двигаться, чтобы согреться.
Мучения закончились только утром, и то часа на три, не больше. Ханар сказал, что теперь не беспокоится за состояние Серг и тоже может поспать. И это было счастьем – рухнуть на поганую кушетку, на которой провел последнюю неделю, и провалиться в сон, мертвый, как у легендарных богатырей, которых нельзя было пробудить даже дубиной.
Как оказалось, чтобы разбудить Сергея, не нужно дубины – всего лишь заклинание бодрствования, после которого «клиент» взвился со своего ложа как ошпаренный и взревел пожарной сиреной – кожу жгло, и под ней будто бегали злые, голодные мураши. Такой водопад ругани, и преимущественно на русском языке, Сергей не изрыгал с того самого случая, когда пьяный Васька Шунгин упал на ледяной мостовой, и в перелетевшей через голову сетке разбились все три пузыря водки, смешавшись с закуской, прихотливо украшенной блестящей горкой стеклянных осколков. Тогда он был очень сильно разочарован, очень. Что и высказал Ваське в свободной, полной экспрессии форме.
Пометавшись по комнате под пристальным взглядом Гекеля, наблюдавшего за всеми передвижениями своего подопытного кролика, Сергей запахнул несвежий халат со следами вчерашних и ночных туалетных приключений, а потом уселся на кушетку, демонстративно уставившись на безмятежного мастера. Они помолчали минуты две, потом Сергей сварливо спросил, с отвращением покачав головой:
– Скажи, мастер, вот почему все сильнодействующие лекарства обязательно такие гадкие? Или горькие, или вызывают лихорадку? Почему нет вкусных лекарств? Такое ощущение, что их делают горькими для того, чтобы изгонять из человека демонов!
Сергей выпалил всю фразу как из пулемета, сам удивившись тому, что говорил так быстро, так возбужденно – как никогда, – в нем кипела энергия, требующая выхода. Он не мог усидеть на месте, ерзая, вздрагивая, получая неожиданные уколы изнутри, будто кто-то маленький, бегающий по многострадальному организму, бил его тело мощными электроразрядниками.
– Твоя речь очень быстрая. Говори помедленнее, старайся себя сдерживать. Это нормально, ты привыкнешь. Но не сразу. И старайся не выказывать своих эмоций. У тебя сейчас повышена возбудимость. Кстати, признаки показывают, что наш эксперимент удался. Я сумел тебя ускорить, изменить тело. И ты выжил. Сними халат. Встань. Тааак… хорошо! Очень хорошо. Скажи спасибо Ханару – он тебя выхаживал, как больного ребенка. Ты набрал… хмм… давай-ка буду говорить с тобой даже наедине – как с женщиной. Иначе возникнут лишние вопросы, а нам этого не надо, не правда ли? Вдруг кто-то подслушает? Так вот – ты набрала восемьдесят процентов той массы, с которой пришла в мой дом. Питание пошло впрок. До полудня отдыхай, а с полудня начнешь заниматься боевыми искусствами.
– Как, сразу? – удивился Сергей. – Да я только что едва с горшка слезал, и уже заниматься? Не рано ли? Может, пока передохнуть?
– В общем, так, слушай меня внимательно, – голос Гекеля был вкрадчивым, мягким, как стальная рука в бархатной перчатке. – Последний раз тебе говорю: ты выполняешь все, что я скажу! Если я скажу тебе прыгнуть в выгребную яму – ты прыгаешь! Если скажу откусить ухо Ханару – откусываешь! Не выполнишь – я вздую тебя, сломав пару ребер и отбив внутренности! Потом я тебя вылечу и еще раз вздую, только сильнее в пять раз! Когда ты слышишь мой приказ или просьбу, что равносильно, ты не спрашиваешь, зачем это нужно, не споришь со мной, а говоришь: «Да, мастер!» И делаешь! Пока не переступаешь порог моего дома. У себя дома, если он у тебя будет, ты можешь делать все, что захочешь, но в моем доме все делается только по моему повелению и беспрекословно. Это понятно?
– Да, мастер! Понял, мастер, – с готовностью повторил Сергей и, не подавая виду, про себя усмехнулся. Ему вспомнился один гаишник, Толя Пысин, с мужеством несший по жизни проклятие своей фамилии (товарищи ласково называли его Пыська), так вот, он говаривал: «В милиции нельзя ни с кем дружить. И ругаться ни с кем нельзя. А когда начальство тебе дает указания – ешь глазами, говори: Бу сделано! Бу сделано! И… не делай! А еще – нельзя показывать себя слишком умным. Ибо сказано: чем больше в армии дубов, тем крепче наша оборона! То же самое касается ментовки!»
Кстати сказать, Сергей не раз и не два пользовался его советом, и срабатывало всегда. Ну… почти всегда.
Гекель ушел, а Сергей закутался в свой нечистый халат и снова повалился на кушетку – добирать упущенный сон. Увы, после получения порции бодрящего заклинания спать стало невозможно.
Усевшись на край кушетки, Сергей стал осматриваться, придумывая себе занятие, и, когда заметил на табурете неподалеку стопку одежды, ничуть не удивился. Костюм, похожий на одеяния мастера и Ханара, подходил Сергею как нельзя лучше – он приложил к плечам куртку, прикинул штаны – все впору. Вздохнув, встал и потащился в душ.
Хотя потащился – сказано слишком пессимистично. Сергей чуть не подпрыгивал от переполнявшей его силы, энергии, бодрости, будто не он сутки назад валялся на простыне, пуская слюни и делая под себя. Теперь при каждом шаге он едва не отрывался от пола, подброшенный сильными, жилистыми ногами. Пока что – излишне жилистыми.
Осмотрев свое тело насколько мог, Сергей пришел к выводу, что такую жилистую, тощую девку не захотел бы никогда в жизни. Хотя… сколько налить? Если уж на продавщицу с грудями-арбузами хватило духу после бутылки виски, тощую культуристку как-нибудь бы уж оприходовал.
Помылся, измылил кусок ароматного мыла, докрасна растер себя губкой, с удовольствием обнаружив, что в женском теле есть свои преимущества – гибкость позволяла дотягиваться до недосягаемых в мужском обличье секторов спины. А еще обнаружил, что может задирать ноги…
«Выше… выше… оп! Выше головы! Ни фига себе! У меня, оказывается, сумасшедшая растяжка?! Это что – Сарана была такая продвинутая или я стал такой гибкий? Результат трансформации? Точно, точно – я раньше не замечал за собой таких способностей «женщины-змеи»! Ну-ка, а вот так? Слов нет! Видел бы меня кто-нибудь! Стоя на левой ноге, правая за шею?! Да я в цирке могу выступать! Или в стриптизе. А что, фигура у меня очень даже… стриптизная. Нажрать жирка, и можно кружиться вокруг шеста…
Интересно – не сожгут на костре за такие вот голые кружева? Сколько здесь нахожусь, а так и не удосужился как следует расспросить о местных нравах. Вернее, так – о местных нравах я Абину расспросил, но что она знает? О нравах Винсунга… вернее – о полном отсутствии этих самых нравов. Нужно будет поговорить с учителем чтения. Потом…»
Сергей натянул штаны, куртку, поморщившись – трусов никто так и не положил, похоже, что в этом мире не знали, что такое банальные труселя.
Впрочем, а нужны ли они? Раньше Сергей считал, что если и нужны, то только кружевные, и то лишь для того, чтобы их было приятно снимать. С женщины, конечно…
А вот став женщиной, понял, что без трусов как-то не очень комфортно, особенно в эти самые дни, когда женщины Мира, не мудрствуя лукаво, просто заматывались тряпкой, импровизируя на тему трусов.
Посмеялся, подумав: что, если открыть производство трусов? Можно озолотиться, наладив выпуск труселей! Раскрутить рекламу – мол, если ты успешный, принадлежишь к высшему обществу – как ты можешь ходить без трусов? «Если ты без трусов, тебя не пустят в приличное общество! Купи самые лучшие трусы в фирме «Серг»!»
То же касается лифчиков – вместо тряпок, зажимающих грудь, – разбогатеть на них можно!
