Ученичество. Книга 5 - Евгений Понарошку
— Напряжение один и восемь, — наконец неуверенно произнес маг.
По залу прошел гул удивленных голосов. Русские также явно были в теме уровней, потому что они не удержались от удивленного переглядывания. Единственный, кто резал подметки на ходу, был, разумеется, Харрингтон.
— Вы явно не ожидали элемент, аналогов которого в мире нет и не предвидится, — уверенно произнес он. — Признаться, мы сами были не уверены, что новый тип батареи получится, поэтому решили не говорить об этом заранее.
— Не надо никакой огласки! — произнес русский. — Мы будем скупать весь поток этих эм-м-м, особых…
Он замялся, явно не зная, какое название дать батареям новой мощи. Благо, Стэнли Харрингтон был стабильно в ударе.
— Двойным! — тут же сказал он, глянув на меня. — Новая линейка Двойных батарей.
— Как скажете, — спокойно произнес русский — Мы будем скупать всю продукцию такого уровня.
Тут уже я не удержался и вмешался:
— Вообще, я пока не уверен в объемах продукции, — произнес я. — Сами видели, процесс создания был нелегким. А подготовка к нему заняла несколько дней.
Неожиданно, русский ответил мне со всей серьезностью.
— Мы понимаем, — не унимался он. — Мы готовы ждать.
Я кивнул, оставив лазейку для себя. Быть рабом на мануфактуре Харрингтонов желания у меня не было.
— Этот вопрос мы еще решим, — вмешался толстяк. — Тем более, у нас еще крупный заказ от государства. Сами понимаете…
— Свое желание мы высказали, — спокойно произнес русский. — Уверен, позже мы придем к согласию. Деловые люди всегда договорятся.
— Верно подмечено, — поддержал его аристократ. — Харрингтоны умеет ценить хороших партнеров.
Он показал рукой на куратора магов.
— Мой помощник проведете вас по производству и покажет остальные линии, — произнес он. — После этого вас ждет обед в нашем имении, где мы перейдем к обсуждению деталей.
Только когда делегация степенно удалилась в соседнее помещение, Стэнли позволил себе расслабиться. Из аристократа словно выпустили весь воздух. Ссутулившись, он тяжело выдохнул, после чего обтер лицо платком.
Наконец придя в себя, он повернулся к обсуждающим случившееся магам. Одного взгляда хватило, чтобы те быстро разошлись по своим линиям. Вскоре загудели ленты, подавая заготовки. Восстановив порядок, Стэнли подошел ко мне.
— Виктор, — обратился он безапелляционным тоном. — Эти новые двойные батареи поднимут нас над всеми! Ты должен…
Отсутствие других слушателей позволило мне быть немного фамильярным и перебить его:
— Ничего не знаю. Вы и сами заметили, что я чуть не сдох, пока делал эту фигню, — сказал я. — Горбатиться так на постоянной основе я не собираюсь.
— Но договор о практике… — начал было Стэнли, но под моим насмешливым взглядом замолчал.
Технически он был прав, но заставить мага работать против воли — дело гиблое. Харрингтон это, видимо, понял, так как решил перейти на деловой разговор.
— Чего ты хочешь? — вздохнул он. — Я же говорил, что мы дадим тебе доступ к станкам.
— Да, доступ к станкам, — кивнул я. — Также все материалы по созданию артефактов, ну, и материалы по моему запросу.
В ответ я удостоился внимательного, даже подозрительного взгляда. То, что я запросил, было фактически доступом к наработанным с большим трудом технологиям. Наверное, только то, что я был подростком, не давало ему мгновенно отказаться.
— Я подпишу договор о неразглашении, — добавил я. — Да и сами понимаете, я не из болтливых.
— Сколько ты сможешь давать Двойных батарей? — спросил Стэнли.
— По одной в день практики, — подумав, сказал я. — Сами видели, эта штука меня выжала.
Я ожидал, что торговец будет недоволен, но тот все же принял условия. Едва ли в мире есть еще один Двойка, который согласится на такую каторжную работу, поэтому двойные батареи будут эксклюзивом Харрингтонов. Цены можно будет поднимать и поднимать.
Именно такие мысли явно промелькнули в голове аристократа, судя по выражению его лица.
— Хорошо, — кивнул он и добавил. — Надеюсь, я могу тебе доверять такую секретную информацию?
— Кажется, я не давал поводов во мне сомневаться, — пожал я плечами.
Толстяк кивнул, удовлетворенный нашей сделкой. Доволен был и я. Теперь я собрал все необходимые условия для создания нужного артефакта.
* * *
Как бы ни хотела деканша контролировать мои передвижения, последние изменения просто не оставили ей шанса. Винтерс, который должен был быть моим наставником, защитником и нянькой, теперь был отряжен на работу в аномалии. Ну, а охватившая школу реконструкция еще более облегчила возможность улизнуть.
Когда началась очередная приемка строительных материалов, и без того измученный патруль уже не особо смотрел по сторонам. Смешавшись с потоком работников, я вышел за ограду, пока мимо проезжал особо габаритный грузовик.
Меня заметил только стоящий чуть в стороне старшекурсник. Кивнув мне, он отвернулся и сделал вид, что очень занят изучением рисунка на тенте энергомобиля. Я же наконец вышел за территорию замка.
— Проще пареной репы, — произнес я.
Не рассусоливая, от греха подальше я пересек площадь и обошел мемориал в его центре. Вскоре я уже сел в энергобус, едущий к центру города.
«Ну и упарился», — вздохнул я.
Последние несколько дней я провел за изготовлением двойных батарей. Хоть это и не занимало много времени, но капитально уматывало меня, выжимая до капли. Несмотря на тяжесть процесса, я не жаловался. Это дело способствовало прокачке тела не хуже прожига.
Второй частью была обещанная плата. Я усиленно изучал опыт Харрингтонов по использованию их станков, попутно делая расчеты для собственных заготовок.
«Вскоре я уже смогу сделать для Альбионы оружие», — удовлетворенно подумал я.
Но это дело могло подождать. Сегодня я собирался просто потратить время на отдых и планировал повидать наконец друзей. Миру я последний раз видел еще до последних событий и немного беспокоился за нее. Неплохо было бы узнать, как у нее дела.
«Поэтому двигаем в стражу, — кивнул я своим мыслям. — Эта трудоголичка точно сейчас на работе».
Пока энергобус неспешно ехал к центру, я приник к стеклу, наблюдая за жизнью на улицах. Потрясение первых дней, кажется, проходило. Люди могли приспособиться к чему угодно. Привыкли они и к аномалии под боком. Последние дни жизнь потихоньку восстанавливала свой привычный ритм. И никакая
