Старкрафтер (СИ) - Тепеш Влад
Конечно же, Кирсану было приятно. Правда, на этом этапе незнакомка не стала продолжать знакомство, но он осознал: мирок этого громадного корабля — не высший свет, элиты, которая с тремя профессиями, тут очень мало, остальные — в общем-то, «плебеи» типа Эвады, и потому снискать каплю уважения к себе здесь будет все-таки попроще. И если он теперь еще и выиграет у полноценного легата второй лиги, да еще и в напряженном, зрелищном противостоянии — а матч доступен для наблюдения всем, кто на корабле — может быть, та незнакомая летчица или какая другая девица сочтет Ская достаточно интересным, чтобы дать ему шанс.
Так что дня матча Кирсан ждал с нетерпением.
Вот он, разбуженный Вардой, встает, одевается, умывается, идет по коридору, дважды едет на лифте, спускается по ступенькам и заходит в зал с тренировочной кабинкой. Забирается внутрь, за ним закрывается дверка, включается освещение.
Скай посидел секунд десять — а экраны все не включаются.
— Алло, — сказал он в микрофон, — Варда, у меня поломка. Не включается ничего.
— Все нормально, — отозвался тот, — матч еще не начался. Ты пристегнулся?
— Э-э… Зачем?
— Болтать будет.
— В смысле?!!
Тут на канале раздался голос Эвады:
— Скай, а ты разве не обратил внимание, что твоя тренировочная кабинка выглядит точь-в-точь как командный модуль в «Игре»? Мы сейчас сбросим тебя и твою армию с орбиты на планету, которую тебе предстоит отвоевать у вражеского легата.
— В смысле?!! Это шутка такая⁈
— Нет, Скай, это не шутка. Это война.
В шкуре агрессора
Кирсан несколько секунд боролся с охреневанием, а когда пришел в себя достаточно, чтобы что-то возразить, желудок резко подкатился к горлу: высадочный модуль резко пошел вниз.
А ведь сероухие уроды не шутят, подумалось ему. Они на полном серьезе сбросили его с корабля, если только это не симуляция.
Тут действительно началась болтанка, и Скай поспешил пристегнуться.
Твою ж мать, а что дальше делать-то⁈ Вот он дурачок-то, повелся… «Нам очень нравится, как ты играешь в „Старкрафт“»… Критическое мышление Кирсана в этот момент было наглухо заткнуто ликующим инстинктом самосохранения, который праздновал сказочное спасение, танцуя страшно веселый танец пингвина на головах у этого самого критического мышления и у здравого смысла заодно.
А на практике все оказалось предельно плохо. Непрестижная профессия, которой не хотят заниматься сами балларанцы? Ну действительно, кто хочет пойти на войну? Никто, вот потому и вывозят с Земли несчастных, а потом тупо отправляют на убой! И вот Кирсан летит с орбиты на вражескую планету с кучей настоящих боевых машин… Что за война? С кем? За что? Никто не сказал.
Но даже больше того, что он летит на войну, куда не соглашался отправляться, Кирсан взбешен тем, что его держали в неведении до последней секунды. «Понимаешь, Скай, мы ведем войну и нам нужны такие, как ты, чтобы командовать полчищами беспилотных боевых роботов»… Вот если б ему так сказали в самом начале, еще на Земле — это было бы хотя бы честно. И Кирсан все равно согласился бы, потому что когда тебе остается жить считанные удары сжатого аневризмой сердца — выбирать не из чего.
Но ему ничего не сказали.
Ему даже не стали впаривать лажу типа «мы хорошие, а они плохие, надо спасать галактику!» — просто скинули с корабля в пекло.
Воюй или умри.
Тут начало сильно трясти, пришлось вцепиться в подлокотники.
Впрочем, в данной ситуации, со всех сторон плохой, есть одна маленькая утешающая грань. Кирсан почти наверняка орудие захватчиков — но слепое орудие. Он в абсолютном неведении, не знает даже, кто его враг, не знает ничего. Ему не оставили никаких моральных дилемм и выборов, все, что у него есть — инстинкт самосохранения. Кирсан — жертва вероломных балларанцев, и теперь ему остается просто не дать себя убить. Если смотреть с этой стороны — то получится, что он, Скай, просто защищается от нападения местных жителей. То есть, понятно, что их нападение на самом деле адекватная самозащита, но с точки зрения Кирсана, который не имеет ничего против местных, это все же покушение на его жизнь. Если с ним выйдут на связь и спросят, какого хрена он забыл на чужой планете — он, конечно же, сразу расскажет все, как есть, и сдастся в плен, это не его война.
…Но что-то подсказывает Скаю, что с ним никто ни о чем не будет говорить, и ему остается только защищаться. Сероухие ублюдки обставили все таким образом, что две стороны боестолкновения будут сражаться, защищая свое право на жизнь, а они с орбиты будут поглядывать и ухмыляться…
Мрази.
Голос в наушниках принялся отсчитывать секунды до посадки. Капсула коснулась поверхности почти мягко, совсем на так, как это ожидается от падения с орбиты.
В следующую секунду вспыхнуло освещение, замерцали экраны.
Ну, где наша не пропадала, Кирсан ни в чем не виноват, он просто хочет жить. Все грехи — на уродах, которые его сюда сбросили.
Быстро осмотрев экраны, Скай обнаружил, что находится на безжизненной планете бурого цвета, и вокруг него бушует средней силы песчаная буря. Во всем теле легкость — значит, гравитация ниже привычной.
На боковом экране вывелся план местности: типичная марсианская или лунная поверхность с кратерами, и как раз недалеко от одного из них Скай и высадился. В самом кратере находится вражеская горнодобывающая база, и задача миссии — прорваться к краю этого самого кратера хотя бы малой группой, что будет означать победу. Враг, разумеется, попытается любой ценой не подпустить Ская к базе.
Кирсан попытался пощелкать переключателями связи, чтобы высказать Эваде все, что он о нем думает, но получил сообщение, что связь не установлена: враг задействовал активные средства радиоэлектронной борьбы.
Тваюжмать.
Он быстро просмотрел свою армию: костяк состоит из привычных «таранов», но имеются также их модифицированные экземпляры, «часовые», вооруженные одним дальнобойным рельсотроном вместо спаренных массдрайверов Гаусса, а также два десятка легких машин на «антигравитационной подушке» для разведки и огневой поддержки. Также возможен один сброс резерва, если Скай заполнит шкалу «успеха», уничтожая вражескую технику и развивая наступление.
К слову, что там у врага?
Он выдвинул вперед авангард и бегло просмотрел сводку: состав сил противника неизвестен, но следует ожидать, что в распоряжении вражеского легата вдвое больший тоннаж армии и превосходство по числу единиц при существенном отставании в качестве отдельной боевой машины. Дополнительное преимущество противника в том, что он сидит не в уязвимом коммодуле на поле боя, а на самой базе, защищенной толстыми стенами. Ему не нужно беспокоиться за свою собственную жизнь.
Скай указал коммодулю укромное местечко за холмом в складках местности и своим вестибулярным аппаратом почувствовал, как тот начал движение. Так, первая линия за укрытиями, валунами и на «своих» склонах: когда противник попрет, эти машины смогут стрелять «крест-накрест», будучи укрытыми от прострела «в лоб», при этом противник подставит борта. Вторая линия чуть дальше в углублениях будет принимать атаку.
На значительном удалении, вровень с коммодулем, Кирсан расставил дальнобойных «часовых»: план в том, что видимость низкая, но всякая машина может стрелять вслепую, наводясь по данным о местоположении противника, переданным остальными. Таким образом, «часовые» будут стрелять как бы из невидимости. Дополнительно он задал им инструкцию на время перезарядки, которая у них занимает свыше шести секунд,приседать, опускаясь на днище и таким образом почти полностью скрываясь за укрытием.
Расставив на флангах легкую технику и пару с тыла — мало ли что — Скай осторожно двинул вперед одного разведчика и практически сразу обнаружил приближающегося врага.
Эти машины он узнал сразу: шагоходы, передвигающиеся на шести конечностях и имеющие странный, гротескный насекомообразный дизайн. Раньше, когда Кирсан встречался в матчах против компьютера, он не придавал их внешности особого значения: ну мало ли что там за фантазия у дизайнера, создававшего трехмерные модели. Но теперь, столкнувшись с ними в реальном бою, Скаю стало жутко. Они — не плод фантазии дизайнера, это машины, созданные чуждым, неведомым разумом неизвестного противника.
