Стилист из другого мира - Татьяна Александровна Захарова
Ясно, теперь мне осталось подходящего артефактора найти. Начала расспрашивать отца, где есть мастерские с сообразительными и амбициозными артефакторами.
– Что ты задумала? – с любопытством уточнила Ребекка, перебивая меня.
– Да есть пара идей, – туманно ответила я и снова глянула на отца, который в свою очередь тоже выжидающе смотрел на меня. – Хотя бы более удобные утюги сделать! А то они же вообще неподъёмные.
–– А зачем? – уточнила Ребекка. – Глажкой ведь прачки занимаются, они к таким утюгам привычные.
Я уставилась на сестру, начиная понимать, почему технический прогресс тормозит. Ведь многие изобретения реально могли упростить жизнь, но обычной чёрной работой занимаются бедные люди. А кто о них думает? Хотя… гильдиям, например, выгодней было бы облегчить какие-то процессы, но в этом случае, наверное, играет роль инертность мышления. Зачем изобретать что-то новое, если и старое неплохо работает?
– Если утюг будет более лёгким и удобным, то прачки быстрее справятся со своей работой, – озвучила я вполне очевидную вещь. И достаточно разумный для нас довод.
Прачкам платят за смену десять серебряников. Если работать без выходных, то реально заработать три золотых в месяц. Так, а сколько часов в этой рабочей смене? Уточнила вслух, оказалось, что всё зависит от прачечной. Но когда прачки идут в наём, как наши, то рабочий день составляет десять часов. С учётом того, что стирка и глажка комплекта постельного белья стоит четыре серебряника, то мы в любом случае в плюсе. Кстати, утюгов-то мы и не купили, решив, что одним нашим обойдёмся. И это к лучшему. Но сколько может стоить артефакт?
– Папуль, – обратилась я к Эгмонту. – Мне нужно ещё пять золотых. Я хочу всё-таки попробовать с утюгом. Думаю, его даже можно будет запатентовать и после деньги с изобретения получать. И ещё есть у меня одна идея насчёт отжима белья. А также я планирую купить для горничных одинаковые платья, чтобы они смотрелись более гармонично. Как ты думаешь, какой цвет лучше подойдёт: коричневый или тёмно-синий?
Собственно, спрашивала я для того, чтобы отец начал думать в нужном мне направлении. А не зарубил эту идею на корню. Зачем лишние траты?
И эта хитрость сработала. Общим собранием решили, что лучше тёмно-синий цвет. Он больше ассоциировался с ветром. А вот в «Привале странника», как вслух подумала Ребекка, коричневый цвет подойдёт. Он ассоциируется с землёй.
Уже за чаем Ребекка рассказала отцу про приглашение Фредерики. Отец дал добро и на это мероприятие. Убрав со стола, я сбегала в комнату, где быстренько затолкала в саквояж ещё два розовых безобразия. Подхватив листок с меню, поспешила вниз. Отец был в кабинете. Обменяла меню на кошель с золотыми и уже было пошла на выход, но Эгмонт меня остановил, чтобы посоветовать пару лавок неплохих артефакторов. Одному из них мы периодически сдавали светильники, чтобы их подзарядили. Брали там вполне приемлемую цену, но лавку держал уже немолодой артефактор.
– Анни, – неожиданно встрепенулся отец. – А ведь теперь этим можешь ты заниматься! – Я кивнула. Да, на этом мы теперь можем сэкономить. И я потренируюсь в управлении магическими потоками. – Так давай я тебе буду платить за подзарядку.
Я пожала плечами, но сказать ничего не успела: в кабинет ворвалась Ребекка.
– Идём? – уточнила она у меня с улыбкой.
По дороге в гостиницу мы с ней обсудили предстоящий маршрут. Сначала ательё, потом оранжерея и уже в последнюю очередь лавка артефактора. Горничных нашли на втором этаже гостиницы.
– Девочки, собирайтесь, – объявила я. – Мы едем в ательё заказывать вам форменную одежду.
Девочки удивленно переглянулись, но возражать не стали. На улице Ребекка привычно подозвала нам экипаж, мы втиснулись в одно ландо: мы с сестрой сели с одной стороны, а горничные втроём на другом сидении.
В ательё не планировала задерживаться долго. Ткань, цвет и фасон обсудили с владелицей, пока её помощницы снимали мерки. Довольно простые длинные платья с рукавами в три четверти и треугольным вырезом обошлись в тридцать серебряников каждое, ещё на тридцать заказала каждой девушке по два белых фартука. В качестве оплаты отдала собственные платья, а вот за срочность пришлось доплатить уже серебром. Зато пообещали всё сделать к вечеру воскресенья.
– А теперь в оранжерею, – поторопила я девчат. Они засмотрелись на платья на манекенах, совершенно забыв о времени.
И там я не планировала застрять надолго, но это едва не случилось. Не была я ботаником в прошлой жизни и к домашним растениям относилась довольно прохладно, а тут будто переклинило: такая красота кругом. Причём многие цветы и растения были знакомы, но не все. И даже не знаю, с чем это связано: то ли пробелы в моих знаниях, то ли эти самые комнатные растения не имеют аналогов в нашем мире. Названия тоже звучали интересно. Один только снежноцвет чего стоит. А уж какие красивые белоснежные цветы распустились на нём… Но цена больно кусалась, поэтому с его приобретением решила пока повременить. Выбрали с десяток разных растений, дополнительно прикупив горшки с подставками.
– Тебе задание, Ребекка: выяснить, как всё это размножается, – на выходе пробормотала я. Ибо разговорить работников оранжереи у меня не получилось. Парень помог дотащить горшки до экипажа, благо в нём было что-то вроде багажного отделения – небольшой ларь на задниках. Шесть горшков сгрузили туда, остальные повезли в руках. Я назвала адрес лавки артефактора, но не того, что нам светильники подзаряжал, а второго. Просто боялась, что старику придётся долго объяснять требуемое.
Возле лавки вышли мы с сестрой, а девчат отправили в гостиницу. Оплатив кучеру проезд, наказала им составить горшки в столовой. На пороге я ненадолго помялась в нерешительности и всё же зашла. Всё дело в том, что в пути я снова начала обдумывать устройство утюга и неожиданно осознала, что не знаю, из чего делать его корпус – пластика-то в этом мире нет (и не надо).
Артефактор встретил нас благожелательной улыбкой, и это немного успокоило. Мужчине было за тридцать, русые волосы, серые глаза. В целом приятная и даже привлекательная внешность производила хорошее впечатление. А цепкий и внимательный взгляд выдавали в нём умного человека.
– Добрый день, – поздоровался он. – Чем могу помочь вам, дамы?
Я улыбнулась и кокетливо поправила распущенные волосы.
– Добрый
