Князь из будущего. Ч. 1 - Дмитрий Чайка
Исполинского роста фигура, с ног до головы закованная в железо, застыла по правую руку князя, приводя в ужас степняков оскаленной мордой железной маски и топором, на который опирался воин. Торчащие вперед клыки, приклепанные к маске, были личной идеей князя, чем он безумно гордился. И сейчас Самослав читал на лицах наивных кочевников одну и ту же мысль. Они, вне всякого сомнения, видели перед собой того самого ручного дэва и знаменитый топор, которым он зарубил хана Тоногоя. На их лицах читался плохо скрываемый ужас.
— Ну что, почтенные, — обратился, наконец, к ним Самослав. — Как жить теперь будем? У вас выбор небольшой теперь.
— Сейчас твоя воля, хан, — прочистив горло, — ответил самый уважаемый из старейшин, носивший имя Онур. — Хочешь, убей нас всех. Хочешь, прогони с наших земель. Нам нечем тебе ответить. Наши воины погибли в походе. Мой род выставит едва ли одного из пяти воинов от того, что было раньше. Кто не погиб в походе, был убит твоими ручными псами. Этими предателями…
— Ну, а если я не стану вас убивать? — неожиданно спросил Самослав. — А если я и с земли вас не стану сгонять? Что вы будете делать тогда?
— Ды… Э-э-э, — многозначительно промычали старики, пытаясь сохранить умный вид. Получилось не у всех. — Зачем тебе это? Разве ты не враг нам?
— Враг! — легко согласился Самослав. — Но могу быть другом. А зачем мне это, я тебе сейчас объясню. Вот, скажи, уважаемый, не придут ли соседи, чтобы согнать остатки твоего рода с пастбищ?
— Придут, — хмуро согласились старейшины. — Придут, и прогонят нас. Если ты слаб, все тебя гонят, словно шелудивого пса. Тебе даже убивать нас не нужно. Придут новые хозяева в эту степь, и мы станем их слугами, войдя в новое племя. Наши дочери станут наложницами, а сыновья станут нукерами у нукеров нового хана. Мы первыми пойдем в бой, и последними будем получать добычу. И так до тех пор, пока племя кочагир не будет забыто всеми. Так всегда было и так всегда будет.
— А вы хотите себе такой судьбы? — поинтересовался Самослав с серьезным лицом.
— Зачем ты смеешься над нами, хан? — с обидой сказал Онур. — Разве мы заслужили это? Наши сыновья и внуки воевали достойно, и погибли, как воины. Мы примем свою судьбу, как подобает.
— Тогда слушай мое предложение, старик, — наклонился вперед Самослав. — Я оставлю вам родовые земли, и даже добавлю еще, если твои соседи окажутся слишком глупыми. Но вы присягаете мне, и даете воинов, когда я иду в поход. Вы торгуете на моих землях без пошлин, и купцы на ваших землях тоже торгуют спокойно, и им никто не чинит обид. Вы платите дань конями, а взамен я защищаю вас так, словно вы мои родственники.
— Великий каган не потерпит этого, — с грустной улыбкой покачал головой старейшина. — Мы бы рады сохранить свои земли, но кто сдержит набег народа хуни, или племени огуров, если они захотят прийти сюда?
— Я помогу вам, — ответил Самослав. — Я предлагаю договор племени кочагир. Вы сохраните свои земли, и я помогу вам при набеге соседних племен. А взамен вы прикрываете мораванские земли на этой стороне Дуная. Ну, и сами без моего разрешения за Дунай больше ни ногой. А когда подрастут новые воины и захотят добычи, поверь, я дам им возможность смочить мечи в крови врагов. А каган… А кагану мы ничего не скажем. Вы будете на словах изъявлять ему покорность. До тех пор, пока я не прикажу обратного. Родичам скажете, что откупились от меня конями, баранами и серебром.
— Ну, если только так…, - старейшины задумались. — Ну, раз так, то мы согласны, хан. Жизнь племени важнее, чем глупая гордыня.
— Сколько у вас осталось воинов, что носят тяжелый доспех и могут биться длинным копьем?
— Два десятка, — сгорая от стыда, сказали старики. — И половина из них не слишком молода. Потому и не пошли в тот поход. К чему тебе это?
— Они будут учить мою конницу, — пояснил Самослав. — У меня теперь много хороших коней, а вот таких бойцов, как ромейские катафрактарии, нет ни одного. Я готов взять этих всадников в свое войско и дать им высокие чины. Платить буду солью.
— Да??? — раскрыли рты старейшины. Род после всех навалившихся на него несчастий изрядно обнищал. — Так мы тут и сами еще ого-го. А сколько платить будешь?
— Не обижу, — улыбнулся в усы Самослав. — Но у вас будет всего год, почтенные. Через год мне нужна лучшая конница в этих землях.
— А много? — полюбопытствовали старейшины.
— Полтысячи, — небрежно бросил Самослав.
— Полтысячи …, - изумленно прошептали старики. — Да с таким войском ты заберешь всю степь на неделю пути. В кочевьях бабы, старики и мальчишки. Но великий каган не позволит… Ты либо сумасшедший, либо отмечен богами. Хотя… пока боги на твоей стороне. Значит, и нам с тобой по пути.
— Кстати, почтенные, а когда вы ждете набега соседей? Когда придут гнать вас с родовых пастбищ?
— Думаем, весной, по свежей траве, — пояснили старейшины. — Пока вести дойдут до кагана, пока ханы подумают и договорятся, кто двинет свои стада на беззащитные земли, уже и зима наступит. А зимой мы не воюем.
— Тогда у вас нет года, почтенные, — с людоедской улыбкой сказал словенский князь. — В ваших же интересах научить моих людей
