Звезда заводской многотиражки 4 (СИ) - Фишер Саша

Не наркотики. Не зарубежные шмотки. Просто конфиденциальная врачебная помощь.

Какой же ты молодец, Иван Мельников, что из всех противозаконных вещей выбрал именно эту область!

— Интересная семья, — сказала Даша, когда мы вышли из подъезда «дома художников». — Очень миленькое застолье, даже удивительно.

— Ага, — улыбнулся я, подставил лицо кружащимся снежинкам, потом, поддавшись неожиданному порыву, крепко обнял Дашу. — Спасибо тебе!

— Неожиданно, — она хихикнула. — Это за что еще?

— Просто так, — я чмокнул ее в щеку и разомкнул руки. — Может, прогуляемся? Погода отличная!

Мы вышли на аллейку в центре проспекта Ленина и неспешно направились в сторону площади Октября. В теплом свете фонарей снег мерцал разноцветными искорками. Навстречу нам шли такие же парочки. Кто-то держался за руки, кто-то шагал на «пионерском расстоянии». Из боковых дверей кинотеатра «Россия» высыпала шумная толпа. Светились уютным светом окна. Город сегодня был похож на милую новогоднюю открытку. А может это просто у меня было хорошее настроение. Я задумчиво посмотрел на вывеску «Петушка», но есть не хотелось совершенно. Даже наоборот казалось, что всю ближайшую неделю мне даже думать о еде не захочется.

— Иван? — вдруг окликнул меня женский голос. — Иван Мельников?

— Эээ... Света? — осторожно сказал я, вспоминая кто это такая. Ну да, конечно же! «Киневские плесы», «Второй микрофон не работет, а электрика найти не могу»...

— Ай-яй-яй, Иван, как не стыдно? — девушка покачала головой. — Я разве зря тебе оставила свой телефон? Да и мог бы просто зайти! Мы же договаривались!

— Ох, прости, Света, закрутился совсем, — совсем даже непритворно извинился я. Действительно, зря я про нее забыл. Горком комсомола — это очень серьезная контора. И это мне надо было приложить усилия, чтобы эту связь не потерять. Конечно, у меня была уважительная причина в виде свалившегося нам всем на головы ЭсЭса, но... — Света, знакомься, это Даша. Мы вместе работаем.

— Мы знакомы, — прохладно сказала Даша.

— Значит так, Иван! — Света стянула с руки варежку и полезла в карман. — Я про тебя как раз вспоминала буквально вчера. А раз тебя сегодня встретила, значит не зря вспоминала. Так что давай-ка ты перестанешь от меня бегать и займешься полезным делом...

— Полезным делом — это я всегда рад стараться, — я шутливо вытянулся по стойке смирно. — Партия сказала «надо!», комсомол ответил: «Есть!» и все такое. Что за дело?

— Надо заменить руководителя кружка во Дворце пионеров, — Света продолжала рыться в карманах. — Да где же это?! А, вот! Значит так, Коля и так справлялся не очень хорошо, а сейчас он вообще ногу сломал и ближайший месяц будет в гипсе дома сидеть.

— Сочувствую Коле, — покивал я. — Но я-то вообще не педагог!

— Коля вел во дворце пионеров кружок юных журналистов, — продолжила Света, не обратив на мои слова никакого внимания. — И вел из рук вон плохо! Последний раз никто из его подопечных не прошел в юнкоры «Пионерской правды», позорище! Так что на этот месяц ты его заменишь.

— А ничего, что у меня есть работа? — усмехнулся я.

— Ничего, это во внерабочее время, — безжалостно ответила Света. — По вторникам и четвергам с шести тридцати. Там много ребят из второй смены занимается.

— А... — начал я. Дети? Заниматься с детьми?! Да ладно, вот уж чего я никогда не умел!

— Никаких возражений! — отрезала Света. — Ты журналист. А нам позарез сейчас нужен журналист, ясно тебе? И хороший журналист, чтобы ребята не ударили в грязь лицом снова. Вот, держи!

— Что это? — я посмотрел на слегка помятый листок бумаги. На нем был написан номер телефона, номер кабинета «Валерия Германовна Борк».

— Это директор Дворца пионеров, — объяснила Света. — Позвонишь ей завтра, это домашний телефон. И скажешь, что ты от меня, понятно?

— Понятно, — кивнул я. — И отказаться не получится?

— Ни за что! — Света вздернула подбородок, помпон на ее шапке качнулся. — Позвонишь завтра и скажешь, что на следующей неделе принимаешься за работу. С энтузиазмом, понятно?

— Яволь... — пробормотал я. Иррационально мне хотелось как-то отмазаться от внезапно напавших на меня общественных обязательств. А вот сознательно я понимал, что мне вообще-то только что очень повезло. Не пришлось ходить за Светой хвостом, доказывая свою нужность, активность и энтузиазм. Она сама на меня напала, и теперь мне прямо-таки необходимо не ударить в грязь лицом. И если я буду молодец, то у меня может получиться пролезть на какое-нибудь уютное кресло в комитете комсомола. И подобраться поближе к кормушке.

— Ну все, Иван, я на тебя рассчитываю! — Света по-товарищески хлопнула меня по плечу. Холодно кивнула Даше и пошагала по своим делам. Размахивая почему-то только одной рукой.

— Терпеть ее не могу, — сказала Даша и насупилась. — Откуда ты ее знаешь?

— В «Киневских плесах» познакомились, — ответил я. — А вы?

— В школе вместе учились, — буркнула Даша, замолчала и отвернулась.

Вот жеж! Обиделась? Черт, неприятно-то как! Мне хотелось пуститься в пространные объяснения, почему именно я не отшил сейчас эту Свету, а даже скорее наоборот обрадовался повешенным на мою шею неизвестным пионерам, над которыми мне предстояло взять шефство, чтобы натаскать их на журналистику. И задачка нетривиальная, и...

— В школе она тоже была активисткой? — спросил я.

— Еще какой, — фыркнула Даша. — Сука...

Хм, похоже, тут имела место какая-то личная драматичная история. Я пристал с расспросами. Даша сначала отнекивалась и отворачивалась, но потом раскололась. В десятом классе был один мальчик, с которым она дружила. Школа была строгих правил, и классная руководительница — настоящий инквизитор, так что свою нежную первую любовь они старательно скрывали. Сидели в разных концах класса, не смотрели друг на друга. А встречались строго после школы. И даже из своего района уезжали, чтобы их никто вместе не увидел. И завидовали другим школам, где старшеклассников не гоняли друг от друга. Ну и случилось так, что они гуляли в парке, а навстречу им — Света. А они — о ужас! — за ручки держатся. Разумеется, комсорг класса все сразу же поняла. Даша со своим молодым человеком пытались убедить девушку никому ничего не говорить, и та даже сначала согласилась. В обмен на шоколадку и пару импортных шмоток, которые пообещал парень. Но молчание продлилось совсем недолго. Буквально на следующей неделе Света подняла вопрос аморальной связи Даши и Сережи. Их пропесочили на собрании, потом классная вызвала в школу родителей, устроили несчастной парочке позор на всю школу. Потом Света взяла над нерадивым Сережей шефство. Потому что это Даша безответственная вертихвостка, а он — хороший парень, активист и все такое. В общем, к выпускному Света и Сережа стали официальной парой и поженились, как только им исполнилось по восемнадцать. А когда он вернулся из армии — развелись.

— И вот так она все делала, — закончила свою историю Даша. — Делала вид, что заботится о коллективе, а подгребала под себя. Да что там, они все так делают! Активисты!

Последнее слово она выделила особенно зло. Я снова ее обнял, но она вывернулась.

— И не вздумай меня жалеть! — буркнула она.

— Даже и не думаю ни о чем таком! — сказал я и притянул ее к себе. — Просто я тебя отлично понимаю. Тоже никогда не мог понять, как они так ловко себе всего нагребают.

Прикусил язык. Не хотелось объяснять, что мне как раз у этой самой Светы и хотелось бы научиться, какие телодвижения нужно совершать, чтобы получить от государства всякие общественные блага, типа квартир например.

— Вот увидишь, когда ты этих молокососов научишь писать статейки, она твои заслуги присвоит себе, — сказала Даша. — А ты получишь три рубля от Дворца пионеров. Ну и еще, может быть, пару чеков на комплексные обеды. И значок какой-нибудь.

Я замер. Хм, а ведь она умничка. Реально, бьет не в бровь, а в глаз. И не исключено, что она права на сто кругов. Я ведь как только перестал мысленно отбрыкиваться от своих будущих подопечных, немедленно начал думать о чем? Правильно! О том, как бы так ребятишек научить статьи писать, чтобы они в конкурсе юнкоров победили. Чуть ли не учебный план в своей голове составил. А вовсе не о том, как бы себе кусок пожирнее выторговать. Какой-то я неисправимый...