Гувернантка для эльфийки
Валентина подняла голову и посмотрела на напугавшего ее эльфа. Перед ней стоял отец Аники – Инглор. Высокий крепкий эльф со светлыми волосами, заплетенными в практичную косу.
– Уже проснулась? – эльф улыбнулся и присел на соседнее бревно, протягивая озябшие ладони к огню.
– Да, кажется, выспалась, – улыбнулась Валентина, – вышла, чтобы девочек не разбудить.
Костер разгорался сильнее, языки пламени охватили свежие дрова, обнимая котелок, в котором уже закипала вода. Было так уютно сидеть, слушать уютное потрескивание и совсем не бояться далеких вскриков диких зверей и ухания совы.
– Кажется, твой первый день верхом прошел не очень хорошо? – участливо поинтересовался Инглор. – Как себя сегодня чувствуешь?
– Ну, сначала было не очень приятно, – усмехнулась Валентина, – а потом я даже смогла выспаться.
Они оба засмеялись, вспоминая ее вчерашнее фееричное появление в лагере в обнимку с Мирихаром. Было удивительно, но именно с отцом своей подопечной Аники Валентина чувствовала себя абсолютно спокойно и надежно, как дома. Было ощущение, что он взял на себя заботу об этой человеческой девушке, словно она стала второй дочерью для него и Арендель.
– Послушай меня, девочка, – после некоторого молчания продолжил Инглор, – я вижу, как на тебя смотрит принц. Никогда внимание наследников не доводило до чего-то хорошего даже простых эльфиек, не говорю уж о людях. Не подавай ему надежды, иначе наплачешься еще.
– Спасибо, я тоже об этом подумала, – проговорила Валентина, – хотя я даже повода не давала, он как-то сам.
– Поводом стало твое внезапное тут появление. Ты интересная, необычная, отличаешься от всех, кого он знает с детства. Но в стремлении заполучить себе новую игрушку принц может сломать и тебя, и Мирихара, да и самому себе шишек набить. А если вдруг у тебя к нему будут взаимные чувства, тогда жди беды от короля.
– Прекрасно это понимаю, – ответила Валентина, – сложная ситуация.
Эльф бросил в кипящую воду различных трав и снял котелок с костра, поставив его на камни, чтобы отвар настоялся. Они еще посидели немного молча, затем Инглор налил отвар в кружки, одну протянул Валентине, а вторую взял себе.
Темнота понемногу начала рассеиваться, на востоке небо стало едва заметно светлеть. Из ближайшей палатки вышел Мирихар, как всегда подтянутый и свежий, словно и не в палатке на земле спал, а в своих покоях.
– Доброго утра! – приветствовал он Валентину и Инглора. – Все ли в порядке в лагере?
– Приветствую тебя, Мирихар, – ответил Инглор, наполняя для советника кружку с отваром, – сейчас моя смена, а Валентина вчера на лошади выспалась.
Кажется, Мирихар не заметил шутки и серьезно ответил:
– Надо будить всех и сворачивать лагерь. На сегодня у нас небольшой переход на лошадях, а потом пешком в горы. Надеюсь, – обратился он к девушке, – пешком ты ходишь лучше, чем держишься в седле?
Валентина залилась краской. Когда она вчера прибыла в лагерь в одном седле с Мирихаром, это не осталось незамеченным для всех участников похода. И, кажется, это становится излюбленной темой для шуток у эльфов. Девушка лишь неопределенно кивнула в ответ на вопрос осветника.
Постепенно лагерь оживал, эльфы выходили из своих шатров. Горячий завтрак готовить не стали, хватило сыра, хлеба и фруктов, привезенных с собой.
Сборы в дорогу проходили довольно быстро. Лёгким движением рук эльфы убирали шатры, и уже на рассвете от ночной стоянки не осталось и следа, исчезло даже кострище.
В этот раз лошади шли шагом: до гор было ещё несколько часов пути, но тут и там начали попадаться валуны и булыжники, поэтому двигаться быстрее было опасно. Валентина держалась в седле намного увереннее и старалась не привлекать излишнего внимания к свой персоне.
