Новая жизнь 5 - Виталий Хонихоев
— Конечно! — говорю я в ответ. Спорить с мамой — дураков тут нет. Никто в этом доме с мамой не спорит. Во-первых — бесполезно. Что же касается остальных причин… как говорил Наполен, когда маршал Ней, оправдываясь за сдачу города начал перечислять восемь причин такой конфузии — «Мой император! Во-первых, у нас не было пороха!» — «Достаточно одной этой причины!». Вот и тут, спорить с мамой — непрестижно, трудно, болезненно и все равно проиграешь. Потому задействуем принцип айкидо — предупредим маму и сами нанесем себе болезненный удар! Вот она, квинтэссенция боевых искусств — противник хочет напасть, а ты такой — раз! И сам себе в челюсть! И по печени! Ошеломить! Упасть на пол и стонать!
— Да! Я и сам подумал — продолжаю я: — совсем я учебу запустил. А ведь мне в университет поступать, семью кормить, вас поддерживать, не век же вам работать. Младшую сестру… — при этих словах Хината фыркает, но пламенный взгляд мамы тут затыкает ее.
— Младшую сестру поднимать, за учебу платить… дел невпроворот, а я тут с телевиденьем связался. Нет мне прощения. — покаянно опускаю голову я: — и когда! За несколько месяцев до выпускного экзамена! Люди готовятся к экзамену за два года, а я тут позволил себя из колеи выбить! Нельзя так. Действительно, как я мог…
— Ээ… — мама на секунду теряет хватку, но тут же восстанавливается: — вот именно! И вчера тебя домой пьяная девица привезла! Опять! И под глазом синяк!
— Кхм?! — моргаю я. Вот слово «опять» тут неприменимо. В этой жизни у меня это первый опыт вообще всего. Первый раз выпил пива, хорошее тут пиво, слов нет. В первый раз выхватил от Косум за то, что ее пиво увел, она приколы любит только когда она сама прикалывается, а когда над ней — терпеть не может. В первый раз подрался в пабе … опять-таки с Косум. Кстати — в первый раз в этой жизни меня с ней выкинули из паба и запретили там появляться. Насыщенно провел вечер, да. Косум — мировая девчонка, будь парнем, классный друг получился бы… ну а так — классная подруга. Сидели мы с ней потом на обочине у паба, свесив ноги в местный канал и болтали о чем-то… я сгонял в киоск с якитори, купил два куска мяса, мы с ней сидели рядом, качая ногами и прикладывая мясо к синякам. Улыбка сама собой появляется на лице, едва вспомню об этом. Да, простые радости жизни — выпил в баре с другом, с ним же подрался, помирились, поболтали… и все такое. Жалко, что она меня школьником считает и не дает, потому как «может испортить дружбу». Чушь собачья, дружбу сексом не испортишь. Эээ… хорошим сексом.
— И еще улыбается мне тут! — вскидывается мама и я понимаю свою ошибку. Срочно стираю улыбку с лица и принимаю покаянный вид. Нет мне прощения, горе побежденным и вообще мир — страдание.
— Красивая хоть девица-то? — шепотом спрашивает у меня Хината и тут же получает скрученным в жгут полотенцем по голове. Несильно, но так, чтобы знала.
— Очень — признаюсь я, вспоминая Косум. Она не то, чтобы модельной внешности, если убрать ее личность, ее харизму, ее энергетику, то обычная девушка, смуглая и спортивная, с подтянутой фигурой, но! Убрать Косум из самой Косум не получится. Она — грубиянка, прямолинейна и неудобна в разговоре, совершенно не японка, никакого следа от Ямато Надешико, диаметрально противоположна Соре-тян, там, где Сора промолчит — она молчать не будет. Там, где Сора добавит немного сарказма и тонкого юмора — она заржет как конь и парочку похабных и солёных шуточек добавит, да таких, что даже я краснею, а портовые грузчики блокноты достают, чтобы записать и не забыть. Юрико тоже не прочь пошалить, но … она у нас ниндзя Скрытого Коварства, она все исподволь, да со спины… а Косум это ж танк. Бульдозер. В общем тайский бокс ее характеру только огонька добавил, такое же прямолинейное и силовое искусство. И когда Косум в своем спортивном топике, покрытая мелкими бисеринками пота — вздымает свое колено для удара — она сосредоточена и красива, да. Особой, хищной красотой, красотой бойца, красотой выверенных движений, просто посмотреть, как она ставит босую ногу, как перебрасывает вес с ноги на ногу, перетекая из стойки в стойку… эх… мне бы такую… — сказал бы я, будь мне пятнадцать. Но в моем возрасте и с моим жизненным багажом — не, не, не. Красиво, да, не спорю. Но… Косум в твоей жизни — это ж как жить на бочке с порохом, жонглируя пятью заведенными бензопилами, куря сигару и танцуя канкан — все равно рванет рано или поздно.
— Бац! — прилетает и мне полотенцем. В последнюю секунду сдерживаю рефлекс убрать голову в сторону — нечего тут умничать, когда мама говорит.
— Ты хотел что-то сказать? — мама упирает руки в бока.
— Ээ… нет! Я только хотел сказать, что отныне все свои усилия брошу на учебу! Чтобы не опозорить нашу семью!
— То-то же… — ворчит мама, расслабляясь: — а то перед семьей Соры-тян будет стыдно. Она такая молодец, одни «ОТЛИЧНО» по всем предметам. И спортивная. Ты знаешь, что у нее сертификат мастера третьей категории чайной церемонии? Она уже может этому обучать… вот с кого брала бы пример, Хината! — сестренка морщится. Она не хочет брать пример с Соры-тян. Это скучно, это много работы и вообще, вся эта дисциплина и прочее. Но вслух она ничего не говорит. Инстинкт самосохранения — могучая вещь.
— А… откуда ты знаешь, какие у нее оценки? — удивляюсь я. Сора же на домашнем обучении, у нее додзе и какая-то семейная школа кен-дзюцу, местный филиал.
— Натсуми-тян озаботилась — отвечает мама: — какая молодец. Вот кто думает о твоей маме — подбирает кандидатуры, собирает досье, анализ и …
— Кандидатуры?!
— Ээ… — мама понимает, что сболтнула лишнего. Я укоризненно смотрю на нее и она слегка краснеет.
—
