Не боярское дело - 2 - Сергей Александрович Богдашов
— Замечательный! — охотно согласился я, — После вашего рассказа я и сам у своих пацанов инвентаризацию игрушек проведу. Сдаётся мне, надо будет солдатиков, пушек и машинок побольше приобрести. Пусть ломают, рушат и разбирают.
Вот так, улыбаясь каждый своему, мы с графом и вышли на лётное поле, а там…
— Это что они делают? — не смог скрыть Бельский своего удивления, глядя на действия летающих гвардейцев.
— Похоже, моё чучело в дирижабль затаскивают, имитируя эвакуацию, — довольно мрачно оценил я увиденное, — Не находите, что как-то не очень смешно, не правда ли? Думаю, ночная тревога будет куда как веселее. Дюжину мешков с песком, по центнеру каждый, мне успеют заготовить, и чтобы жизнь кое-кому мёдом не казалась, «спасать» их надо будет из леса, который окажется километрах в двадцати от базы. И вовсе не факт, что мне и секундомеру первые попытки эвакуации покажутся успешными. Я даже сейчас наблюдаю, как они «меня» чуть было не уронили, пытаясь в дирижабль вверх ногами засунуть, — мрачно завершил я, глядя, как от чучела отвалилась нога и полетела вниз, рассыпаясь в воздухе на палки и солому.
— Вы знаете, князь, мы вылетаем только завтра, но у меня при себе имеется отличный швейцарский хронометр. С вашего позволения, я охотно выступлю в роли вашего секундомера сегодня ночью. Иначе, где же я ещё такой цирк увижу! — проникновенно и с полным пониманием доложился граф, с трудом сдерживаясь, чтобы не заржать в голос.
Глава 10
Штутгарт нас встретил мелким моросящим дождём.
Пара наших дирижаблей приткнулась под вечер на краю аэродрома, который немцы построили для авиации. Полдня мы гуляли по городу, изображая из себя туристов. Даже неплохо посидели в кафе на рукотворном каменном островке, воздвигнутым посреди реки, отдыхая и переваривая впечатления после посещения музея.
Штутгарт, на фоне остальных виденных мной немецких городов, смотрится зажиточным бюргером, знающим, куда и когда поместить свои активы, чтобы они принесли максимум выгоды. Чистый и ухоженный, он живёт своей неторопливой жизнью, демонстрируя основательность и достаток. Впрочем, финансовое благополучие и стабильность — это отличительная черта всей земли Баден-Вюртемберг, столицей которой Штутгарт и является.
Город расположился в верхней части Дуная и Рейна. Местные жители именуют себя швабами и общаются на уникальном диалекте — швэбише. Остальные немцы жителей Штутгарта, как и всего Баден-Вюртемберга, немного недолюбливают за их миролюбие и нежелание влезать в военные авантюры. В частности, в годы Второй мировой швабы были единственными, кто не проникся идеями фюрера, успев организовать на главу государства пару неудачных покушений.
Сманить на прогулку по городу, даже не в самую лучшую погоду, меня смогли очень легко. Достаточно было Антону сказать, что немцы два с половиной года назад восстановили легендарный музей автомобилей, как я тут же начал рыть землю копытом. Ещё бы — родина Порше и Мерседесов!
Автомобилей, в том виде, в каком они получались у предков, у нас пока ещё нет. По дорогам ездят машинки попроще, если не вести речь об отдельных штучных экземплярах, которым кузова чуть ли не вручную выделывают. Во всём технологии виноваты, точнее, их недостаточный уровень, а заодно и невысокий спрос на машины, чему виной низкая покупательная способность людей.
Букет этих условий не даёт автозаводам возможности применять дорогостоящие многотонные прессы с их фантастически дорогой оснасткой. Если пресс с усилием в несколько тысяч тонн теоретически какой-то из заводов и сможет сделать, а потом где-то найдутся умельцы, способные изготовить очень сложные штампы с минимальными допусками, то дальше вступает в дело вопрос стоимости и спроса на рынке. Не один десяток тысяч однотипных автомобилей придётся сделать и продать, чтобы такое оборудование хотя бы окупилось.
Вот и получается — хочешь сделать достойный кузов для автомобиля, относительно быстро и недорого — готовь умопомрачительное количество денег на производственное оборудование.
Всё это, словно картинки в калейдоскопе, промелькнуло у меня в голове, когда я с открытым ртом ходил по музею.
Понятное дело, что не все автомобили за прошедшие века сохранились в первозданном виде и приличном состоянии. Многие подверглись серьёзной реставрации, но по крайней мере стало понятно, к чему стоит стремиться.
Заодно я уровень современного мирового автопрома оценил.
От самых последних моделей предков мы отстаём примерно лет на пятьдесят — шестьдесят, если не больше. И несмотря на то, что многие чертежи машин сохранились, перепрыгнуть даже через одно поколение не получится. Причин тому тьма — тьмущая. Начиная от наличия пластмасс, которых у нас производят мало и в очень скудном ассортименте, недостатке высокоточных станков и мастеров к ним, но даже если бы всё это было, то элементарного качественного бензина и машинного масла пока не найти.
Посмотрел бы я на глаза тех немцев, чьи автомобили последних марок сейчас стоят в музее, когда ему бы в двигатель начали заливать веретенное масло непонятного состава и неизвестно откуда доставленное, в радиатор залили бы воду, а в бензобак плеснули бензина с октановым числом меньше восьмидесяти.
А что вы думали? Стоит отъехать от Москвы километров на сто и ничего другого на заправках вы не найдёте. Там обычно всего-то две колонки стоят. В одной бензин, который шофера называют семьдесят вторым, опираясь на его предполагаемое октановое число, а во второй колонке солярка.
Думаете, в Германии вопрос с бензином лучше обстоит? Как бы не так. Синтетический бензин А3 и А3+ имеет октановые числа семьдесят и восемьдесят. Только его продают на местных заправках.
Появление наших самолётов в немецкой армии произвело довольно приличные подвижки. Бензины Б4 и С3, с октановыми числами восемьдесят девять и девяносто четыре перестали быть экзотикой, но их цена не для рядовых немцев, да им эти сорта никто и не предлагает. Их и для армии мало пока.
Так что, как не скачи, а впереди паровоза не побежишь. Прогресс в такой отрасли, как автомобилестроение зависит от сотен смежников и без промышленной кооперации автомобиль не сделать. А пока что та же Германия у меня подшипники закупает. Ни много ни мало, а почти двести тысяч недавно заказали, в основном четырёх самых ходовых размеров. Так что мой завод Подшипник теперь на три рабочих смены перешёл, а самые опытные рабочие получили статус мастеров.
Растём, господа, растём!
* * *
