Двойник Короля 5 - Артемий Скабер
Ух… Мои рёбра затрещали сначала с одной стороны, а теперь и с другой. Больная дура!
Остаётся заларак. Иголочка выскользнула из пространства и замерла в опасной близости от её глаза.
— Кольцо… — прошипела Жаннет, не сводя взгляда с зависшей в воздухе иглы. Капля пота скатилась по её виску.
— Прости, солнышко, — я выпрямился и вдохнул, морщась от боли в рёбрах, — но моё сердечко уже занято. Только что женился на двух…
— Кольцо! Амбивера, — голос женщины стал жёстче, в нём прорезались командные нотки. — Есть оно у тебя или ты подосланный?
Заларак продолжал висеть в миллиметрах от её глаза. Хорошая штука, точно нужно несколько таких артефактов.
Я разглядывал Жаннет, отмечая каждую деталь: напряжённые мышцы перекатывались под кожей, на лице застыла маска сосредоточенности, взгляд прикован к игле. Сейчас она больше походила на хищника, готового к прыжку, чем на хозяйку лавки артефактов.
— Ты меня сама схватила и повела за собой, — улыбнулся, наблюдая за реакцией.
— Кольцо! — снова повторила женщина, и в её голосе появились истерические нотки.
Вот же помешанная! Что ей нужно-то? Впрочем, плевать!
Вспомнил о подарке Дымова, вытащил побрякушку из потайного места. Раскрыл ладонь и показал Жаннет. Она впилась в кольцо взглядом и облегчённо выдохнула.
— Убери свою иглу, — потребовала дамочка, расслабляя плечи.
— Хрена с два! — плюхнулся на кровать, не отводя заларак от неё взгляд.
— Не мог сразу показать? — оскалилась она, но в голосе уже не было прежней агрессии.
— А ты могла объяснить, что тебе нужно? — парировал. — Кто вообще так ведёт диалог, а? «Тебе передали? Кольцо… Амбивера».
— Тот, кто отдал, должен был сказать, что это знак, — села Жаннет напротив, стараясь не делать резких движений. Заларак неотступно следовал за каждым её жестом.
Рёбра пульсировали болью. А ведь я пошёл за ней только ради одной цели — узнать, как снять долбаную метку некроманта.
— А теперь давай, Жанночка, объясняй, какого буя тут сейчас произошло? Почему пыталась меня сдать следователю? Зачем разместила записывающие кристаллы?
— Он тут… — женщина поёжилась, и впервые я увидел в её глазах настоящий страх. Воительница исчезла, уступив место загнанному зверю. — Тут… Он придёт за мной. Его глаза… Муж уже уехал, я всё бросила — и за ним. Не думала, что здесь тебя встречу.
— Крайне несодержательная мысль и ноль ответов на мои вопросы, — сказал, наблюдая, как дамочку начало потряхивать. Её руки дрожали, комкая ткань дорожного платья.
— Жмелевский, — вышло как-то с придыханием, словно само имя причиняло женщине боль.
— Жаннет, давайте как-то информативнее, чтобы я не тянул из вас по каждому слову, — поморщился. Рёбра снова напомнили о себе.
Глушилка ещё работала, когда её прорвало. Женщина тараторила, путалась и сбивалась. Приходилось напрягаться, чтобы вообще хоть что-то понять. Удивительно, но мой заларак пугал её меньше, чем бывший генерал. На смертоносную иглу она почти не обращала внимания.
Насколько я понял, Жаннет довелось сойтись с ним в битве пару раз, и она проиграла. Виктор Викторович пощадил, хотя мог убить. Сначала дамочка потеряла целый ранг, а потом и вовсе — свою честь воина. С каждым словом её голос становился всё тише, словно она заново переживала то унижение.
Жмелевский обещал, что следующая их встреча станет последней. Поэтому она и спряталась здесь, под Енисейском. Далеко от столицы жила себе тихо-мирно, развлекалась с мужем. А тут появляется Дымов и предупреждает о том, что бывший генерал в городе.
Первым делом дамочка собрала и отправила своего благоверного. Какими бы странными ни казались их отношения, она его действительно любит. В её голосе появились тёплые нотки, когда женщина говорила об Эдике.
И вот Жаннет закончила свои дела и бежит. Трусливо, бесчестно бежит, чтобы прожить оставшиеся годы с мужем в спокойствии. Они уже придумали, куда отправятся, — к ней на родину. Пока границы с Европой открыты и у женщины есть деньги.
Как бы я ни пытался остановить Жаннет и задать нужные вопросы, она продолжала рассказывать то, что мне неинтересно. Будто прорвало плотину — слова лились потоком.
Кое-что я всё же узнал. Кольцо, которое мне дали, называется Амбивера. «Две истины или две правды» — это знак тех, кому можно доверять.
Когда к Жаннет припёрся Дымов, он сообщил, что я, скорее всего, предатель и служу императору. Поэтому женщина согласилась на установку записывающих кристаллов. Но, раз следователь дал колечко, то мне можно доверять.
— Магинский… — кажется, пришла в себя дама. Её дрожь почти прекратилась.
Я убрал заларак и посмотрел ей в глаза. В них плескался такой страх, что стало не по себе.
— Бойся Жмелевского, — выдала Жаннет, сжимая кулаки. — Он… очень силён. Я была на многих войнах, дралась с разными людьми — слабыми, могущественными. Но он… Никто ему и в подмётки не годится.
— Приму к сведению, — кивнул и поморщился от боли в рёбрах.
— Если он тут, значит, всё уже решено. Соглашайся на условия, которые выдвинет. Просто сразу скажи «да», и тогда он не тронет тебя и твоих близких. Но стоит ему отказать… — её голос сорвался. — Жмелевский не терпит подобного. После ты для него — цель. А он всегда получает то, что хочет. Запомни это.
— Хорошо, — выдавил улыбку, хотя внутри всё похолодело.
— Ты же ему не отказывал? Ещё не встречался? — вскочила Жаннет, и в её глазах мелькнула паника.
— Нет, — мотал головой, пытаясь казаться спокойным. — Конечно, нет…
Может, она больная? Или?.. Если всё сказанное Жаннет — правда, то я уже сделал свой выбор и, даже будь у меня эта информация, ложиться под Жмелевского и императора не собираюсь. Ладно, будем работать с делами по мере их возникновения. А пока…
— Метка некроманта? — задал ей свой вопрос. — Вы нашли информацию?
— Да, — кивнула женщина и, к моему удивлению, достала из бюстгальтера пожелтевший листок. Ткань платья на груди натянулась от этого движения. — Хотела тебе потом отправить, когда окажусь в безопасности.
Она протянула толстый пергамент, покрытый какими-то бурыми пятнами, похожими на засохшую кровь. От бумаги исходил странный запах — смесь пыли, старых книг. Взял его в руки, разглядывая витиеватые символы, что змеились по странице причудливыми узорами.
— Спасибо, конечно, — положил листок на кровать, стараясь не думать о тепле, всё
