Совок - 11 - Вадим Агарев
Пришлось собраться и постараться не проявить ответных эмоций. Дабы не подтвердить небеспочвенного его недоверия. Я без труда удержал на своём лице смесь обиды и библейского безгрешия. Всем своим видом показывая, как тягостно мне переносить последствия непонятных мне и уже состоявшихся интриг. Навлёкших на меня, столь обидное для комсомольца, недоверие областной партийной организации.
- Думаешь, я не знаю, что это Копылов тебя науськивает? – приоткрыл завесу над своей осведомлённостью партийный секретарь. – Дочку свою тебе подсунул и в зятья тебя тянет. Ты даже не сомневайся, Корнеев, я давно уже всё про тебя знаю! Так, что ты лапшу мне на уши не вешай, не трать время ни моё, ни своё!
Я вскинул на оппонента насмешливый взгляд. И не удержавшись, иронически ухмыльнулся. Проявляя тем самым не только очередной всплеск нахальства, но и молодецкой лихости и несдержанности. В виде воды, которая не держится в моей заднице.
- Неверная у вас информация, Валентин Павлович! – наверное, слишком уж неуважительно скривил я физиономию, – Извините, но уж очень узко вы мыслите! Я бы даже сказал, примитивно! При вашем-то непревзойдённом опыте!
- Чегооо? – скорее удивлённо, чем обиженно протянул мой контрагент по иезуитской беседе, – Ты что себе позволяешь, паскудник недоношенный?! Это я-то примитивно мыслю? А ну пошел вон отсюда, пащенок!
Стакан с чаем взбешенный Матыцын пожалел. Зато не пощадил перекидной календарь. Схватив правой рукой зелёный булыжник, он швырнул его в меня. Увернуться я успел, но острых ощущений от прошуршавшего мимо головы девайса хапнул от души. Глухо грохнувшившийся о красный ковёр массивный численник дал понять, что мне несказанно повезло. Бронза и малахит, из которых он, помимо бумаги, был изготовлен, оказались настоящими, и потому полновесными.
- Пошел вон, стервец, я сказал! Вон отсюда! – продолжал громогласно настаивать на моём уходе обкомовский начальник, – Всё, доигрался ты, гадёныш, п#здец тебе! И Копылову твоему тоже п#здец! Так ему и передай!
Похоже, и впрямь я немного заигрался. Лишканул и перегнул палку, как говорится. Хотя вроде бы ничего и не предвещало. Да, если честно, то и не сказал я ничего такого, чтобы вот так на меня вдруг обидеться! А, может, у этих утонченных нетрадиционных эстетов, как и у женщин, не те дни иногда случаются? Когда они становятся аномально нервными и гормонально непредсказуемыми? И вместо тарелок на кухне, календарями в своих кабинетах швыряются?
- Напрасно вы, Валентин Павлович, тяжелыми предметами в мою голову угодить пытаетесь! – опасливо косясь на красномордого Матыцына, покачал я головой, – И на Сергея Степановича вы тоже зря сердитесь! Он, между прочим, точно так же, как и вы пострадал от уголовного дела по этому чертову ЛВЗ! И тоже голову ломает, пытается понять, кто его так подставил!
В налившихся кровью бычьих глазах Второго секретаря тускло промелькнуло неуверенное удивление. Он всё еще продолжал дышать, словно только что пробежал стометровку, но в его взгляд уже начало возвращаться здравомыслие.
- Вы мне можете не верить, но ни при чем здесь Копылов, он сам боится последствий от разбирательств на ликёро-водочном заводе! Не меньше вашего боится!
Ослабив узел галстука на толстой шее, Матыцын отхлебнул из стакана и как курица склонил голову набок.
- Поясни, почему я тебе должен верить? – всё еще будучи насупленным, задал он мне волнительный для него вопрос, – Это почему Копылову должно быть плохо от моих неприятностей, если он, сука, всегда им радовался?
У меня с души медленно начал сползать камень. Я, вытянув под стол, расслабил напряженные для экстренной эвакуации ноги и отвалился на спинку стула.
- Ваших дел я не знаю, может он раньше и радовался, но только не в этом конкретном случае! – принялся я наводить тень на плетень, стараясь, однако, не удаляться от логики и от объективной жизненной реальности.
- Вы же наверняка в курсе, что некто Никитин Борис из городского УВД является, вернее, являлся до недавнего времени выдвиженцем Сергея Степановича? – поймал я беспокойные глаза Матыцына, – Он замом был у начальника ОБХСС УВД города, – напомнил я партийцу про беглого майора, на место которого он в рекордные сроки пристроил подполковника Зинченко.
- Ну? – неохотно промычал партиец, – Допустим, знаю. И что? Ты думаешь, меня интересует эта копыловская шестёрка? Мне по хер, кто такой этот Никитин! Ты, Корнеев, что, совсем идиот?! Ну на хрена ты у меня время драгоценное отнимаешь? – мой раздраженный собеседник снова начал пыхтеть, как паровоз.
- Этот майор Никитин сейчас находится в розыске! И в этот розыск его я подал! – поторопился я направить злобно-суетное внимание Матыцына в нужное мне русло, – И он теперь есть ни что иное, как самое больное место Сергея Степановича Копылова, как вы, я надеюсь, понимаете! В афёрах на «ликёрке», чтоб вы знали, уважаемый Валентин Павлович, майор Никитин принимал самое непосредственное участие! И снова, чтобы вы имели четкое понимание, он был там не рядовым фигурантом, а одним главных из организаторов хищений! Они там еще «левую» водку из этого ворованного спирта бодяжили в промышленных масштабах. И на территории вверенной вам области реализовывали!
После этих моих слов ответственный кабинетосъёмщик на какое-то время задумался.
- Интересно брешешь! Ну ладно, хрен с тобой, если ты только, повторяю, не врёшь! – неуверенно произнёс он, – Но объясни, для чего ты мне всё это сейчас рассказал? Или вы с Копыловым больше не в одну дудку дуете? Зачем ты мне этот козырь против него выдал? – глаза товарища Матыцына наполнились подозрительностью и он их сузил так, что синева через щелки пухлых век уже не просматривалась. – Отвечай!
- С Сергеем Степановичем у нас пока всё ровно. В том смысле ровно, что ни с ним, ни с его дочерью я, слава богу, не ругался, – пояснил я свой жаргонизм из двадцать первого века, – И никакого козыря против Копылова я вам не дал, Валентин Павлович, не наговаривайте на меня! Про грехопадение зама начальника городского ОБХСС Никитина вы, я думаю, и без меня уже многое знаете. А чего не знаете, так не сегодня, но завтра вам все эти тухлые подробности будут известны! Источники в УВД и в прокуратуре у вас наверняка имеются! Ну и какой смысл тогда мне от вас что-то скрывать?
Нетрадиционный партиец снова завис, глядя
