Боги, пиво и дурак. Том 8 - Юлия Николаевна Горина
— Как будто я сам в восторге от сложившихся обстоятельств, — буркнул я. — Мне, знаете ли, тоже не очень-то улыбается лезть в пасть дракона с напарником, который в любой момент способен обделаться. Но нам придется. Или срочно вызывайте дрессировщика теней! А еще лучше — фокусника. Чтоб р-раз — и дело в шляпе!
Челюсть дворецкого недовольно заерзала. И он проговорил:
— У нас здесь все-таки не цирк, Даниил. Давайте рассуждать серьезно?
Вот тут уже разозлился я.
— Ну давайте попробуем. Людей для слежки у вас нет. Хакеров нет, Камеры кое-как достаем через жопу. Оборудование уже два часа как должны были привезти, а до сих пор нет. Информаторов у вас якобы куча, а сведения нужные достать через них невозможно. Так что, на мой взгляд, вашей организации самое время завести фокусника. А еще лучше — парочку.
Тут Бельский не выдержал и вмешался в наш разговор своим «кака», и методом перебора сообщил дворецкому, что он со всем согласен.
В итоге все было готово только ночью.
Отправившись покурить перед сном на крышу, я любовался лиловым небом, которое все еще не до конца освободилось от хмельной и манящей прелести белых ночей. Пахло чем-то сладковато-свежим, вкусным. Сигарета вспыхивала оранжевым огоньком, табачный дым оставлял на языке подзабытый привкус местного табака. И думалось мне о том, как же прав был философ, придумавший аксиому про реку и невозможность войти в нее дважды.
Все непрерывно меняется. И вот мне уже не хватает привычной папиросной горечи на языке, и город родного мира кажется гостевой локацией. Вот взять бы сейчас меч и порубить иллюзорную свинью на заднем дворе! Отличный получился бы антистресс. Или хотя бы соломенное чучело. Выпить с кошкой, или поболтать с зеленой пандой. Но где все это взять в центре Петербурга?
Нет, Даня. Отсохли твои местные корни. Так что гаси сигарету, похожую на безалкогольное пиво, бережно пересчитай папиросы и позволь себе выкурить одну перед сном.
С этой мыслью я и отправился в постель. Или, вернее, на надувной матрас с пледом, где, широко улыбаясь своим снам, уже во всю посапывала моя богиня.
А на следующий день ровно в семь утра из парадной номер три вышел странный человек.
Одет он был в простые джинсы, вырвиглазную желтую футболку и белую кепку. Знак ГТО на груди у него…
Хотя, о чем это я. На груди у него был рюкзак-кенгуру цвета крокодила, из которого торчала большая белая панама и детские ручко-ножки, радостно подергивающиеся на каждый шаг. Из кармашка кенгурятника выглядывал край запасного подгузника — важный стратегический объект, между прочим.
На спине странного человека имелся короб с символическим изображением пчелиной жопы и надписью «Яндекс Еда». В коробе лежали горячие бургеры из Бургер Кинга. Забавная, кстати, штука, которую я никак не мог понять: почему Макдак исчез, а Кинг остался?
Следом за странным доставщиком появилась не менее странная троица — дистрофик в очках, черном худи с капюшоном и с черной маской на лице, высокая стройная девушка в спортивном костюме с длинным чехлом за спиной и миниатюрная блондинка в криминально коротких шортах и рюкзаком за плечами.
Чуть поодаль этой странной троицы шел молодой мужчина в темных очках, с гарнитурой в ухе и в наглухо застегнутом сером костюме, под пиджаком которого время от времени подозрительно оттопыривалось что-то похожее на кобуру.
На всю эту группу поддержки я обернулся только один раз.
Да уж. Может, в нашем цирке и не было фокусников, но зато клоунов было предостаточно.
И я — самый главный из них. Так сказать, гвоздь программы, который в случае неудачи может оказаться в крышке нашего всеобщего гроба.
Я сверился с картой в телефоне, свернул на перекрестке, прошел еще немного вдоль просыпавшихся кофеен и бутиков и потопал вдоль набережной, щурясь на солнце. На третьем светофоре перешел дорогу и направился вглубь узкого переулка, где должно было случиться мое Фермопильское сражение. Надеюсь, бескровное.
Улыбнулся старушке с забавной болонкой на красном поводке и остановился возле закрытой арки. Выключил гарнитуру, убрал в карман.
Все, погнали. Вдох. Выдох.
И я набрал на домофоне номер квартиры.
— Кто? — рявкнул в ответ недружелюбный мужской голос.
— Это курьер, доставка еды! — жизнерадостно сообщил я.
На той стороне повисла небольшая пауза, и домофон гостеприимно пикнул, приглашая войти.
— Дай! — радостно констатировал Бельский, дергая ножками.
— Ага, — проговорил я, направляясь в обшарпанный двор. — Главное, чтобы это «дай» в «кака» не превратилось, и все путем…
Отыскав нужную парадную, я снова набрал номер квартиры и очутился на лестнице. Пахло чем-то кислым и неприятным. Поднявшись на второй этаж, я подошел к двери — и чуть не получил ею в лоб.
На пороге стоял худощавый дядька с небольшой бородкой в спортивных штанах и белой футболке.
Он явно хотел сказать мне что-то нелицеприятное, но при виде ребенка слегка опешил.
— Это что еще за… Бридж-Бэби — переросток? — проговорил он, окинув взглядом меня целиком. — Ты что, нес нам груз через пустоши, или параллельно нянькой еще подрабатываешь?
— Да нет, этот бэби мой личный, — обезоруживающе улыбнулся я, деловито скидывая с плеч свой короб. — Оставить не с кем, а работать как-то надо. Такая вот у нас непростая история. Одну секундочку, ваш заказ…
— Ну чего ты там застрял? — из-за двери появился еще один мужчина в похожем прикиде. Взглянул на меня — и тоже сразу как-то потерялся. И тихо добавил: — А может, кстати, это Семен заказывал? Он вечно всякую дрянь ест.
— И чего ты там привез? — вместо того, чтобы ответить приятелю, спросил у меня дядька с бородкой.
— Четыре воппера и картошка, — с непробиваемой уверенностью заявил я, вытащив из короба пакет.
А сам неприметно ткнул Бельского пальцем в бок. Ну же, работай! Младенец кряхтел, но хитрый маневр у него никак не выходил.
В буквальном смысле.
— А у вас тут… хороший двор! — ляпнул я полный бред, чтобы хоть немного потянуть время.
— Это у нас-то? — хмыкнул второй мужик, подозрительно осматривая коробки с едой.
— Э-ээ… Ну да.
— А на чье имя, говоришь, заказ был сделан? — спросил бородатый.
И тут, наконец, у Бельского все получилось!
Недвусмысленный клокочущий звук разорвал тишину, и противный кислый запах парадной приобрел новые животрепещущие оттенки.
— Ну что ты будешь делать! — схватился
