Мы, Мигель Мартинес. Война (СИ) - Тарханов Влад
Вот когда я серьезно пожалел, что не отзывается Кольцов. Но напрягаться, так напрягаться. Получилось жестоко и хлёстко. Тринадцатого января Радека отозвали в Москву. Он накануне выступал на митинге в Дрездене перед бойцами Республиканской армии. В этот день он казался всем особо взвинченым, требовал жестоко и принципиально беспощадно бороться с контрреволюцией, которая готова уничтожить Веймарскую республику и вернуть в Германию прогнившую монархию. Как оратор, он во многом уступал своему товарищу Троцкому, чувствовал это, и еще более этим фактом раздражался. Рано утром недалеко от Мерзебурга его машина попала под обстрел разведывательного отряда белогвардейцев. Карл Бернгардович Радек получил тяжёлые ранения и скончался от ран двадцать девятого января тридцать четвертого года. Могу сказать абсолютно точно, что никто из наших к этому руки не приложил: случайность, на которые богата любая война, тем более, гражданская.
Теперь пришлось писать статью — эпитафию. Но, как говориться, о мертвых или хорошо, или никак. Но это не в данном случае. Пришлось подчеркнуть и его положительные черты, заслуги перед Революцией, но и пройтись по троцкистским идеям, подчеркивая при этом, что в рамках внутрипартийной демократии он, как любой рядовой партиец, имел право на свое мнение и мог его отстаивать. Конечно, если бы его позиция была официально осуждена партией, то получился бы другой коленкор, но пока так. Говорили, что эта статья не понравилась очень многим на самом верху, но кто-то ее воспринял очень хорошо, как и предыдущую. И я подозреваю, что хорошо знаю, кому она пришлась по нраву.
А четырнадцатого января я выехал в Любек. Надо было самому на месте посмотреть, что там происходит и чем можно помочь. Дело было в подавляющем преимуществе белых в артиллерии — в первую очередь, за счет морских пушек. В мастерских Киля белые соорудили два бронепоезда, на которые поставили морские 105-мм орудия (подобные стояли на легких крейсерах и некоторых эсминцах). И эти два панцера доставляли нам массу неприятностей. А еще флот. Правда, он обстреливал город всего один раз, но канонерские лодки, имеющие небольшую осадку и мощную артиллерию постоянно работали по приморским позициям 3-ей республиканской армии, которая обороняла Любек. Надо сказать, что Мерецков подготовился к обороне города, при строительстве укреплений создавались мощные рубежи обороны. Учитывая опыт Империалистической и зная о наличии у противника мощной артиллерии, бойцы и добровольцы из местного населения вырыли километры окопов в полный профиль с блиндажами и запасными позициями. И таких линий сделали три. К двенадцатому числу две из них были заняты противником. Фактически, бои уже шли неподалеку от границ города.
Когда я прибыл в Любек, обстановка в городе оставалсь крайне напряженной. Больницы забиты ранеными, правда, хаоса не было — чувствовался военный порядок. Но вот нормы продовольствия заметно урезали даже по сравнению с остальной страной — сказывалось большое количество военных. Город патрулировали отряды ополченцев. Пока я добрался до штаба, трижды проверяли документы, в самом штабе такую же процедуру прошел два раза.
Кирилл Афанасьевич Мерецков принял меня сразу же, вот, не поверите, я его сразу и не узнал — как-то привык к другим изображениям, а тут он молод и свеж, да и прическа непривычная — короткая стрижка, вообще он мне показался слишком молоденьким и, не знаю, готов ли он был к этой работе. Но, во-первых, он проходил обучение в Германии и знает, как думают и действуют немецкие командиры, во-вторых, был начальником штаба целого округа (Белорусского), а ему начштабом дали проверенного специалиста — Захарова. Пусть тот еще таких высот не достиг, но человеком оказался целеустремленным и мужественным.
(Кирилл Афанасьевич Мерецков приблизительно в эти годы)
(Матвей Васильевич Захаров)
При этом важно, что они оба последнее время работали в Белорусском военном округе, знали друг друга, то есть были небольшим сработанным коллективом, правда, должность Мерецкова была побольше, фактически, Захаров — его подчиненный, эта же ситуация оставалась и в 3-ей армии.
— С чем прибыли, товарищ Мартинес? — поинтересовался Мерецков, когда я зашел в его кабинет. Надо сказать, что он был обставлен по-спартански лаконично: стол, несколько стульев, карты и шкаф с бумагами. Да, еще массивный сейф. На столе лампа под зеленым абажуром и письменный прибор.
— Мне поручено организовать вывоз в Росток промышленного оборудования и специалистов местных предприятий. Планируется отправка каравана из Ростока в Ленинград в апреле месяце. Но в связи со сложной ситуацией в городе решено поторопиться с эвакуацией.
— И что вас интересует в первую очередь?
— Оборудование завода «Orenstein Koppel».
— Да, тут получается не очень хорошо. Мы на нем наладили производство бронеавтомобилей для нужд фронта. Без ножа нас режете.
— Я мог бы сказать, что это приказ. Но не буду. Предлагаю посмотреть, что необходимо вам оставить, я так понимаю, что сами автомобили вы тут не делаете, а только их блиндируете и оснащаете оружием.
— Верно.
— Тогда у нас есть два варианта — использовать для этого портовые мастерские, а завод вывозить. Они производят очень важное оборудование — и для железных дорог, и строительное. Есть договоренность с его владельцем, что мы размещаем производство у нас в СССР и они получают там паевое участие плюс мы им компенсируем его стоимость. Это было непросто, но они согласились. Поэтому никаких препятствий для вывоза нет, тем более, что есть согласие и на привлечение рабочих и инженерных кадров для налаживания производства.
— Хорошо, окажем содействие, правда, учтите, у нас с людьми напряженка, вам придется привлекать для этого рабочие руки самостоятельно.
— Потом меня интересует завод «Hochofenwerk Lübeck» — но оттуда мы ничего не позаимствуем, кроме специалистов, так же и с верфью «Flender-Werke», тоже только квалифицированных рабочих и инженеров попытаемся привлечь ля работы в нашей стране. А вот оборудование компании «Drägerwerk» надо будет аккуратно вывезти. Там с хозяевами не договорились, а это производство медицинской техники, которая у нас в дефиците.
— Ну, тут я точно не специалист, это ведь надо как-то замаскировать, операция получается противозаконная.
— И последнее — это производство оборудования для пищевой промышленности, в том числе для переработки рыбы. Сами знаете, насколько важно решить вопросы продовольственной безопасности страны, а возможность за короткое время построить несколько консервных заводов — это дорогого стоит.
— А с этим как? — поинтересовался будущий маршал.
— Тут есть договоренности — всё будет оплачено по факту поставки на склад порта Росток. Учитывая войну, мы покупаем это оборудование чуть дороже цены металлолома. Хозяева боятся, что их имущество будет просто уничтожено, ведь на военные действия страховка не распространяется, это форс-мажор.
В общем, переговорили. Мерецков мне понравился — он вел себя совершенно спокойно, был вежлив, вообще, не высказал неудовольствия, что его отвлекают от важных дел, в целом оставил очень положительное впечатление. Чуть больше мне пришлось общаться с Захаровым, который решал основные организационные вопросы — через него шло обеспечение транспортом, то есть вся логистика. И без его помощи у меня ничего бы не получилось.
Решив самые важные организационные вопросы, я нашел Лину. Она была в штабе 2-й интербригады имени Парижской коммуны. И она была ранена. Нет, ничего серьезного, но ведь не сообщила мне про ранение шальным осколком, не хотела расстраивать. Ну, у неё получилось. Я был расстроен. Клялась, что не будет лезть в самое пекло, но я ей не поверил. Но зато с ее помощью решил разобраться с оборудованием. У супруги тут есть несколько боевых товарищей, с которыми она ходила за весьма условную линию фронта — они, оказывается, произвели несколько подрывов на железной дороге, сумели даже один бронепоезд повредить. Нет, под откос его полностью не пустили, но эту подвижную батарею перетащили в Киль ремонтировать. На отходе Лина получила пулю в плечо, та прошла по касательной, фактически, царапина, но… звоночек неприятный. В общем, в этом ее небольшом коллективе было несколько саперов, а это было как раз то, что мне нужно.
