План битвы (СИ) - Ромов Дмитрий

— Может быть, совсем чуть-чуть, — пожимаю я плечами. — Но это неплохо. Закрутится сейчас, а может и одумается.

— Теперь видишь, что зря козла в огород запустил? Хотел меня уравновесить? Сознавайся, комбинатор.

— Я хотел, в первую очередь посадить его на крючок.

— Посадил?

— Пока не полностью. Наживка уже во рту, но он хитрожопый, может ещё сплюнуть. А про уравновешивание вы зря, разве он может для вас угрозу представлять? Так, смех один, детский лепет. По Самойлову, кстати, нет никакой инфы для меня?

— Нет пока. Попросил одного товарища выйти с ним на контакт, но пока тишина.

Мы сидим в «Льдинке» на Советском и пьём кофе под «Бони М» и другие остро актуальные хиты мировой эстрады.

— Ладно, — вздыхаю я. — Прорвёмся.

— Ты как, вообще, чувствуешь себя?

— Хреновенько. Надо лежать, а я вот ношусь, как сумасшедший по городу.

Роман кивает, типа всё понимает, но помочь не может.

— Ты с Новицкой не поговорил ещё?

— Поговорил, но ответа пока нет. Ещё поговорю, не беспокойтесь, всё что можно сделаю. Валя-то сама как настроена, по-боевому?

— Валька-то боец, ты не думай. И благодарной быть умеет.

— Роман Александрович, да ладно вам, о чём вы говорите, можно подумать, я благодарности ради. Мне самому хочется, чтобы Валентина место получила. Она умная и дальновидная. С ней работать хорошо будет.

— Ты это… — запинается он. — В дела её не надо никакие посвящать, она ведь чисто по комсомолу.

— Ну, вы шутите что ли? Это-то уж мне ясно.

— Это я так, на всякий случай.

— Понятно. В общем, сделаю, что могу. Мой голос совершенно не решающий, но будьте уверены, я приложу все усилия. Слушайте, вот что хотел спросить. У вас выхода на детдом Берёзовский нет? А то туда товарища моего малолетнего законопатили и я не могу даже встретиться с ним.

— А чего хочешь, свидание?

— По большому счёту, его бы сюда к нам перевести, но и свидания тоже лишними не будут. Да просто с директором поговорить, мосты дружбы навести.

— Спрошу у ребят, так навскидку никого нет.

— Спасибо.

Когда захожу домой, телефон разрывается, причём, похоже, межгород. Кто же это? Не разуваясь, пробегаю в комнату и снимаю трубку. Успеваю.

— Алло…

— 3−11–04? Москве ответьте! Говорите!

— Да, слушаю…

— Егор?

— Да, я.

— Привет, дружище. Как ты там? Это Скударнов.

— О, Даниил Григорьевич! Здравствуйте! Рад вас слышать. Я нормально, а вы как? Не выписались ещё?

— Да тоже нормально. Нет, ещё не выписался, но скоро уже обещают, так что буду свободен. Зав отделением по дружбе разрешил позвонить.

— Ну, это же здорово. Приезжайте к нам на реабилитацию. У нас тут места знаете какие! Красивые и дикие. Красота просто. Баня, водка, гармонь и лосось. Лосось, правда, консервированный или копчёный только, но зато хариус прямо из реки, это, знаете, вообще лучшая на свете рыба.

— Вот не поверишь, как раз хотел тебя спросить. Мне тут сказали, только не смейся, ладно? Так вот, сказали, что у вас там есть такой дед Матвей, старец и народный целитель. Я сам в это дело не верю, но друг мой говорит, будто о нём слава идёт, что лечит всё на свете. В общем, легендарная личность и надо его обязательно посетить. Вроде живёт в тайге, в глуши, правда очередь к нему нев… охрененная, в общем. Ничего не слыхал?

— Э-э-э… так, краем уха слышал кое-что. Но я узнаю, соберу полную информацию и сообщу.

Вроде действительно слышал, но хрен его знает… надо разузнать, короче.

— Ну ладно, спасибо тебе. Не знаю, а вдруг правда, может что-то дед ваш? А? Что думаешь?

— Что дед не сделает, то природа сумеет. Так что готовьтесь к поездке. Вы бывали в наших краях?

— Нет, не приводилось пока.

— Значит, первая встреча. Я всё организую, не переживайте. Очень рад, что вы приедете. Правда, порадовали меня.

— Пока ещё решения нет, ты не торопи события, просто мысль родилась. Товарищ настаивает, вот даже позвонить решил. Мы ещё понимаешь, — понижает он голос, — инкогнито хотим, чтобы разговоров не было.

— За это не беспокойтесь, всё сделаем шито-крыто.

Поговорив со Скударновым, звоню маме и сообщаю, что вернулся домой, в профилактории не понравилось. Условия не очень комфортные, да и техническая оснащённость слабовата. Так что возвращаюсь домой.

Кладу трубку и иду к дивану, но повторяется вчерашняя история, заставляющая остро пожалеть о том, что мобильники ещё не изобрели. Хотя отец мне на днях рассказывал о будущем и настоящем. Говорил, что в Японии уже есть такие плоские телевизоры, что их можно прямо на стену вешать. А в недалёком будущем у всех будут радиотелефоны, которые можно везде с собой носить. Круто да?

Потом звонит Скачков.

— Егор, ну ты мне подсуропил, меня сегодня целый день таскают по горкомам, обкомам, ДОСААФам и дворцам пионеров. Уже не рад, что с тобой связался.

— Виталий Тимурович, не со мной а с государством. Но дело ведь действительно нужное. И крыша отличная. Зарплату начислили?

— Да. Оклад сто шестьдесят три рэ. Но вроде ещё премии обещают.

— Думаю, меньше, чем вы в училище получали, но у вас же ещё и пенсия будет щёлкать, так что жить можно. И вы не забывайте, это же не единственные источники. Меня-то со счетов не сбрасывайте.

— Не сбрасываю, ладно, короче, речь не о деньгах сейчас. У нас послезавтра операция, так?

— Так точно.

— Ну, а чё ты сидишь, молчишь, думаешь чё попало. План надо разрабатывать или нет? Завтра, чтобы все пришли. Но не в школу, а во дворец пионеров. Там у нас куча комнат, короче. И кстати, завтра пазик обещали привезти. Это что за скорости такие космические? Первый раз в жизни с таким сталкиваюсь. В общем, обзвони пацанов и сообщи мне во сколько собрание.

Поговорив с тренером, я звоню Юрке и перепоручаю организацию ему, а сам отвечаю на следующий телефонный звонок.

— Алло.

— Ага, здорово. Это Баранов.

— Здравия желаю. Случилось чего?

— Ну, там… Переговорить бы надо. Вопрос серьёзный, обсудить надо. Можешь сейчас?

— В принципе могу. А где?

— Надо как-то чтоб нас не видели вместе… Так, чисто на всякий пожарный, да?

— Ну, не проблема. Где? Можно в кафе, можно в казино.

Он соображает.

— Вилен Терентьевич, если хочешь, можем у нас во дворе за серым, там детские садики, заросли клёна и лавка есть. Место глухое, прохожие редко ходят. Можем там. Знаешь где я живу? В «Золотой осени», а во дворе серый дом, так вот за ним. Там, правда Рыбкин часто шастает, но он-то никому не скажет.

— Ладно, давай там тогда минут через сорок.

— Ока. Договорились, в смысле. Приходи.

Кладу трубку. Что за срочность такая. Неспроста. Блин, как говорится, у Шпака куртка, у посла медальон. Меня терзают смутные сомнения, в общем.

Ну что, все позвонили или нет? Нет. Звонит Юрка, сообщает, что сходка завтра в двенадцать часов. Гуд.

Ладно, вроде со всеми переговорил. Нет, надо бы ещё Платонычу позвонить, но это уже потом, когда вернусь. Я иду на кухню, вытаскиваю из холодильника котлеты и прямо так, не разогревая, кладу на кусок хлеба и ем как этакий гамбургер. Да, кстати, ещё и кетчупом поливаю. Выпиваю чай с печеньем и иду на встречу с Барановым. Хорошо, что встречаемся рядом с домом, далеко идти не нужно.

Выхожу из подъезда и становлюсь свидетелем явления Рыбкиных. К их подъезду подъезжает уже знакомый мне бобик с Хаблюком за рулём. С переднего пассажирского места появляется дядя Гена, а с заднего — Наташка. Это сколько мы не виделись, пару месяцев что ли?

Повзрослела, девица хоть куда, красотка. Блин. Блин! У меня даже сердце ёкает. Оказывается, я соскучился. Блин-блин-блин. Себя не узнаю. Сердце учащается, улыбка расплывается от уха до уха. Красотка. Как так можно измениться за пару месяцев? Я знаю от Гены, что она поступила в универ. Ох, какая! Деловая, посмотрите только… А это кто? Не понял…

Следом за ней из милицейского уазика появляется тощий патлатый пацан. Родственник что ли какой? Весь в джинсе, кроссовки «адидас», мама дорогая…