Времена грёз. Том 1 - Мелисса Альсури
Замотав головой, я прикоснулась к прикроватной лампе и постаралась отыскать взглядом хотя бы один циферблат в отведенной мне каюте. Корабль дрогнул, послышался еле заметный скрип дерева и топот в коридоре. В дверь аккуратно постучали.
— Серафина, мы почти приплыли, одевайся, жду тебя на палубе.
— Да, хорошо!
Растерянность и грусть, оставшиеся мне от сна, смели новые заботы, и, встав с постели, я быстро начала сборы, скидывая остаток разбросанных по комнате вещей в дорожный саквояж. Затем, наспех умывшись и натянув простое хлопковое платье с ненавистным капроном чулок, заколола шпильками чуть растрепавшуюся косу на голове, водрузив сверху одну из любимых шляп с вуалью. Все вместе смотрелось неплохо, хоть и напоминало очередной наряд на похороны и довершалось не слишком удобными туфлями на невысоком каблуке. Простив себе этот траурный образ, я подхватила саквояж и вышла из каюты, направившись к лестнице, где уже блестело ночное небо.
Спустя каких-то полчаса распрощавшись в порту с Деем, мы сели в машину, закинув в нее оставшийся багаж. Чувствуя себя несколько неловко в новом месте, я постаралась лишний раз не глазеть по сторонам, но все равно заприметила необычную архитектуру местных зданий. Хотелось посмотреть поближе и получше, но темнота и переезд пока не предполагали остановок, поэтому, уткнувшись в единственное доступное окно, я едва не прилипла к стеклу. Снаружи, на темных чистых улочках, сияли молочного цвета фонари, обрамляя главные дороги Санктума. В неярком блеске света я различала плавные изгибы украшений, растительные рисунки на кованых решетках и рамах опрятных двух-трехэтажных домов, близких по стилю к знакомому мне модерну. Прозрачные козырьки у входов обтекали витиеватые узоры диковинных цветов, почти что смешиваясь с ветвями огромного множества деревьев у тропинок из светлого камня.
Еще чуть позже, вдалеке, подсвеченный большим количеством огней показался местный универмаг, возвещающий цветистыми буквами о каком-то фестивале на фоне живописного панно с прекрасной девой в центре. Я хотела было приглядеться, как штора моего окна внезапно опустилась, глухой бархатной стеной скрыв от меня столь интересный элемент искусства.
Нахмурившись, я повернулась к Каину, спокойно смотрящему в свое окно. Его лицо казалось безмятежным, но я подспудно ощущала чужое недовольство.
— Тебя не должны увидеть раньше времени.
— Меня и так бы никто не увидел.
— Безопасность сейчас превыше всего.
— Просто признайся, что ты теперь и к городу меня ревнуешь.
— Едва ли у меня есть на это время.
Откинувшись на спинку кресла, я скрестила руки на груди, рассматривая чуть подрагивающие золотые кисточки подхватов.
— Я же все равно увижу город рано или поздно, к чему эти ужимки?
— Неужели он так сильно тебе понравился?
— Я архитектор, если ты не забыл, и обращаю внимание на новые места и необычные для меня здания.
— В Кадате ты не была столь заинтересована архитектурой.
— Тебе это откуда знать? Мне нравится темная столица, и я не раз ей любовалась в прогулках, просто она другая, с другим настроением и с другой красотой.
Каин повернулся ко мне и, поняв, что я не шучу, вздохнул, вновь возвращаясь к своему окну.
— Только не обманись тем, что увидишь здесь.
— Не волнуйся, я не повторю ее судьбу.
Привычно развернувшись на диванчике, я скинула туфли и позволила себе еще одну вольность, закинув ноги на сидение и положив голову на мягкую спинку. Отсутствие хоть какого-то развлечения работало не хуже снотворного, веки быстро тяжелели, стараясь утянуть меня хотя бы в дремоту. Остановив взгляд на Каине, я постаралась удержать ясность ума, рассматривая изменения в его внешности. Полагаю для того, чтобы не слишком сильно походить на брата, он носил украшение, подобное моему, только вместо шрамов оно слегка корректировало разрез глаз, высоту скул и добавляло едва заметную ямочку на подбородке.
Теплая ладонь легла на подъем стопы, приятно согревая ноги.
— Заметила что-то интересное?
— Н-нет, просто ищу отличия.
— И как?
— Пока только три.
— Осталось еще одно.
Зевнув, я поежилась и обхватила плечи, в войне со сном я явно проигрывала, но даже так где-то в голове мои рассуждения и мысли связывались в единое полотно ощущений.
Мне снова чудился театр. На бал в честь Дня Рождения Авеля мы оба явимся будто в масках. С чужими лицами расточая благодарности, будем играть роль раскаявшихся темных, улыбаясь и притворяясь благочестивыми людьми. Похоже, как и Ньярлу, мне придется устроить собственный спектакль, постановку, каких еще не видывал целестинский свет, и вновь свергнуть короля, посадив вместо него нового. Потяну ли я такое выступление? Кто знает. Придется немало врать и изворачиваться, а невозможность все проделать сразу в первый же день и прямо на балу растянет представление на долгий срок. Каин будет обязан связаться со мной и выбрать подходящий момент, когда в столицу сможет войти темный король со всей своей свитой и частью армии. А пока мне остается лишь нянчиться со светлым.
Из вязкой дремоты меня выдернул голос Каина и его прикосновение к плечу.
— Сэра, проснись, мы уже на месте. Все вещи перенесли, спальня готова, можешь продолжить сон буквально через минуту.
— Ох, как благородно разбудить меня лишь под конец. Хозяева дома, наверно, в шоке от того, что я не вышла их встретить.
— Сейчас четыре утра, они не меньше тебя хотят спать, взаимно расшаркиваться будете часов через пять.
— Шесть.
— Хорошо, после завтрака, давай вставай.
Поддержав меня под руку, Каин дождался, пока я обратно надену туфли, и вывел из машины. Задерживаться, чтобы разглядеть фасад дома, на подъездной дорожке мы не стали, и, быстро проводив меня в прихожую, Каин лишь мельком показал расположение столовой и гостиной, сразу уводя меня наверх к спальням. Моя, как и в Кадате, находилась на втором этаже, последняя в коридоре, но внутри оказалась меньше прежней и без балкона, его заменяла решетка в нижней части окна, оплетенная розами. Из преимуществ: своя ванная, крохотная гардеробная, большая кровать, зеленые обои с крупными кремовыми цветами, тяжелые плотные портьеры пыльно-розового оттенка, пушистый бежевый ковер с коротким мягким ворсом и мебель из светлого дуба с изогнутыми ножками, изящной резьбой и латунными ручками в виде бутонов. На миг показалось, что всю комнату увили стебли диковинных, вьющихся цветов, создав из нее красивую клеть.
Впиваясь взглядом в обилие растительных орнаментов, я едва
