Тяжело в учении, легко в бою (СИ) - Лифановский Дмитрий

— Стаин боец. И командир. Очень хороший командир, я бы сказал. А нарабатывать тактику использования вертолетных групп нам все равно придется, и делать это необходимо в боевых условиях. Учебников и наставлений для этого мало, нужен настоящий боевой опыт. Тут я со Стаиным согласен.

— Значит, сагитировал Вас, паразит?! — хмыкнул Сталин.

Шапошников улыбнулся.

— Это было обоюдное решение, товарищ Сталин.

— Авантюристы! От Вас, Борис Михайлович, я такого не ожидал! — Сталин задумался, постукивая трубкой по краю бронзовой пепельницы. — Хорошо. Оставьте мне документы по группе Стаина, я подумаю. А теперь расскажите, как двигается работа над новыми Уставами?

— Спокойно, Ида, не нервничай. У тебя все получится, — Сашкин голос излучал уверенность, которой у него совсем не было. Одно дело летать самому, другое учить кого-то. Да еще и без права на ошибку. Аварию ему могут и не простить. Двадцать четверки в ближайшее время нужны будут на фронте, а их всего три, причем одна из них учебная. — Газу прибавь и колонку вперед. Спокойно, Ида, не дергай, плавненько, плавненько… Вот так, отлично! — Вертолет поднялся в воздух. Сашка держал руки на рычагах управления, страхуя Весельскую. — А теперь висим. Научишься висеть, будешь летать! Вертолет начало раскачивать. — Ида, спокойней, не дергай колонку. Движения должны быть плавные. Выравнивай. Ты же все это делала на тренажере. Тут то же самое! Машина стала выравниваться. — Умница. Теперь медлееееннооо вниз. В обратном порядке. Таааак. Медленно-медленно шагу вниз и газ убирай. Толчок и вертолет встал на землю. Жестковато, но в целом нормально. — Молодец, Ида! Я же говорил, что все получится. Ты как?

— Нормально, командир, — в голосе девушки чувствовалось напряжение.

— Отдохнешь или продолжим?

— Продолжаем, — хрипло произнесла Весельская.

— Хорошо, теперь давай все сама. Подсказывать не буду. Поехали.

После разговора с Шапошниковым пришлось менять все планы по подготовке курсантов, акцентируя особое внимание на системы вооружения для Лиды, Насти и Лены и на летную подготовку для Никифорова и Весельской. Остальные курсанты пошли по остаточному принципу. Представление будут иметь и ладно, остальное на месте, в училище получат. Тем более, судя по всему, летать им придется на вертолетах, которые будут производиться уже здесь. Так что особого смысла гонять их на Ми-8 и Ми-24 не было. Но возникла другая проблема. У курсантов появилось свободное время, ведь инструктора сами проходили подготовку на тренажерах. Пришлось разговаривать с девушками и парнями, чтобы они занялись самоподготовкой. Теперь, когда Никифоров и Стаин были заняты на тренажере, курсанты самостоятельно изучали материал, с упоением зубря спец литературу, которую готовил и распечатывал для них ночами Сашка, тщательно вымарывая все, что могло бы указать на ее иновременное происхождение.

Нагрузка на Стаина и Никифорова увеличилась. Приходилось заниматься самим, отвечать на возникающие в процессе самостоятельного обучения вопросы курсантов, ночами готовить материалы для них. А еще в любую свободную минуту парни корпели над картами и материалами аэрофотосъемки современными и из будущего, изучая предстоящий театр боевых действий. Все свои соображения и вопросы тщательно записывая, чтобы потом обсудить с Шапошниковым. Маршал сам попросил об этом, готовясь к докладу Верховному.

В таком режиме прошла еще одна неделя. Наконец, Сашка доложил руководству, что смысла держать курсантов на базе больше нет. Теперь только полеты, только учения. И через три дня вылетели домой, в Москву. Долетели без приключений. Видимо сыграло свою роль то, что в ночь вылета ударили морозы, и авиация не работала. А вот для вертолета, предназначенного для использования в условиях Арктики, это проблемой не было. По прилету Шапошников с Мехлисом тепло попрощались с Сашкой и тут же уехали. Судоплатов и Старинов остались на базе.

А на следующий день начали полетную подготовку. И если у Никифорова получалось отлично, все-таки Петр уже имел боевой опыт и опыт полетов, хоть и штурманом на бомбардировщике, но уверенности в себе это ему добавляло, то у Иды получаться начало не сразу. Девушка нервничала, действовала скованно, из-за чего часто ошибалась. И вот сегодня она смогла выполнить все правильно, практически без ошибок! А это надо было поощрить и закрепить.

Ида сама подняла вертолет в воздух и выполнила висение. Машину опять начало болтать, но девушка без подсказок со стороны Сашки сама смогла справиться с управлением.

— Хорошо, Ида. Ты — молодец!

— Спасибо! — в голосе Весельской слышалась неподдельная радость и напряжение.

— А теперь добавь газу и колонку вперед, постепенно добавляя газ.

— Но…

— Это приказ! — в голосе Сашки послышалась сталь. Весельской пришлось подчиниться. Вертолет подпрыгнул еще немного вверх и, опустив нос, с набором высоты начал двигаться вперед, набирая скорость. — Поднимаешься на полторы тысячи, держишь скорость двести пятьдесят и даешь круг над заводом, потом выход на посадку и приземление.

Пролетела Ида четко выдержав высоту и скорость. Пришлось немного помочь с посадкой, но это уже мелочи. Лишь только остановились винты, Сашка тут же выскочил из кабины. Ида еще не покидала вертолет. Наконец, дверь открылась, и девушка кое-как сползла на землю, тут же мешком опав в снег. Парень бросился к Весельской:

— Ида, что с тобой?!

Девушка подняла на Сашку взгляд и с измученной улыбкой произнесла:

— Нормально все со мной. Просто сил что-то нет. У меня получилось, да? Я летела?

— Получилось! Конечно, получилось! Ты — молодец! — парень заметил, что Весельская, видимо от волнения, скинув шлем, не надела шапку, и сейчас от ее мокрых от пота волос шел парок. Сашка ту же кинулся в кабину и, схватив ушанку, нахлобучил ее на голову. — Вставай, Ида. Простудишься же!

Девушка кивнула и попыталась подняться, но ее тут же повело в сторону. Пришлось Сашке подставить плечо, чтобы она снова не завалилась в снег. Ида постояла, приходя в себя, и вдруг, взглянув на парня, рассмеялась. Сашка непонимающе уставился на Иду, потом, будто спохватившись провел рукой по лицу, подумав, что может с ним что-то не так, раз Веслеьская так хохочет, глядя на него. От Сашкиного жеста и удивленного лица, девушка расхохоталась еще сильнее и делала это так заразительно, что губы парня непроизвольно сами растянулись в улыбке. И спустя мгновение они вдвоем завалились на снег, заливаясь смехом. И с этим смехом исчезало то неимоверное напряжение, что не отпускало их последние недели. Ида наконец-то поверила в себя, а Сашка понял, что у него все получится, и три экипажа будут готовы к наступлению. А к весне и остальные подтянутся до их уровня. Теперь дело только за Милем, Юрьевым, Братухиным и другими конструкторами, инженерами, механиками, работающими над новым вертолетом, призванным стать заменой техники из будущего и прародителем нового вида авиации.

Наконец, отсмеявшись, Ида отступила от Сашки на шаг и, вытянувшись, вскинув руку к криво сидящей на голове ушанке, с трудом давя улыбку, отрапортовала:

— Товарищ инструктор, курсант Весельская учебно-тренировочный полет закончила! Разрешите получить замечания?

Парень собрался было ответить, как был прерван криком бегущего к ним бойца из охраны заводского аэродрома:

— Товарищ лейтенант государственной безопасности! Товарищ лейтенант государственной безопасности! Вас срочно к Начальнику училища!

Что за спешка такая?! Что опять случилось?! Сашка повернулся к Иде:

— Курсант Веслельская, проконтролируйте размещение вертолета в ангар и в расположение, отдыхать. Все замечания потом. В целом — молодец! Остальное приложится. Давай, Ида, занимайся тут, а я к Максимову, — и парень бросился бежать в сторону учебного корпуса, майор не тот человек, чтобы так неожиданно срывать инструктора во время занятий, значит дело действительно серьезное.

Сашка буквально взлетел на крыльцо, на бегу потопав сапогами, стряхивая снег, и стрелой метнулся к кабинету Максимова. На несколько секунд задержавшись перед дверью чтобы отдышаться, постучался и шагнул внутрь: