Алексей Замковой - Майорат на двоих
– Почему? – хрипло спросил Фарри.
– Что «почему»?
– Почему нам ничто не должно было угрожать, если враги стояли под стенами замка?
– Потому что милорд Бовкрос не скрывал, что не намеревается уничтожать Дом Дормайл. Как тогда говорили, Бовкрос объявил, что голова Сама Бровина Дормайла займет свое место на городской стене, а главой Дома, по достижении соответствующего возраста, станет законный наследник. Но ваш отец почему-то решил иначе. Может, Алмостер и знал о причинах, но мне он их не раскрывал. Дормайл назначил его протектором и услал вместе с двумя сыновьями, которые родились всего лишь за несколько дней до штурма его замка. Алмостер говорил, что Дормайл велел ему спрятать вас до тех пор, пока не минует какая-то опасность. Да, именно тогда я и видел Алмостера в последний раз…
Капитан замолчал, погрузившись в воспоминания. Молчали и братья, переваривая услышанное. Какое-то время в кабинете царила тишина.
– Протектором Дома Грах еще два года, до совершеннолетия Зелина, будет Свойл Малк Грах-Добаси, – снова заговорил капитан. – Это муж Реаны Грах – младшей сестры вашей матери. Впрочем, там правит скорее сама Реана. Кого Бовкрос поставил протектором в Доме Дормайл, я не знаю, но и не слышал о том, что Дом уничтожен.
– Так, может, нам стоило обратиться к тете? – спросил Фарри. – К этой Реане?
– После того как этот Зелин обвинил нас в краже? – фыркнул Слов.
– Во-во. Неспроста Зелин так поступил. – Капитан нахмурился и поднял со стола перстень. – Он мог видеть это у вас?
– Мы встречались с ним в гостинице, – ответил Слов. – Тогда чуть не вспыхнула ссора. А перстень был на пальце Фарри…
– Ваше появление означает, что Зелин Грах теряет право на Дом, – кивнул капитан. – Сомневаюсь, что ваша тетка с радостью примет племянников, которые лишат ее сына всего. Кроме того, кое-кто связанный с Грахами уже намекал этой ночью, что будет очень благодарен, если вы не выйдете из тюрьмы.
– Так, может, это она подослала людей, которые убили дядю? – спросил Слов, а в глазах Фарри зажегся огонек.
– Может быть. Но сейчас ситуация стала еще сложнее. – Он снова задумался и молчал несколько минут. – В Доме Бовкрос происходит что-то странное. Никто раньше не обращал на это особого внимания, но за последние пятнадцать лет при сомнительных обстоятельствах погибли девять человек, которые имели право наследования по родственной линии Великого Дома Бовкрос. Кто-то утонул, купаясь в реке, кто-то погиб в мелкой стычке с Гирайя, кто-то съел что-то несвежее… – Капитан снова поднялся и нервно зашагал по кабинету. – Никто не обращал на это внимания, пока не погиб сын милорда Бовкрос. Старик остался без наследников, и он уже не в том возрасте, когда можно зачать еще одного. В данной ситуации права на наследство переходят по родственной линии.
– А мы-то здесь при чем? – спросил Фарри.
– При том, что Дом Дормайл, если, конечно, найдутся законные наследники, станет первым претендентом на наследование Дома Бовкрос, когда умрет старый милорд. – Капитан резко повернулся к братьям и застыл на месте. – А теперь сами подумайте, сколько людей будут рады вашему появлению. Подумайте, у скольких Домов – тех, которые стоят за вами в своем праве на вступление в наследство Великого Дома, – есть основания желать вашей смерти.
Фарри и Слов так и замерли, раскрыв рот от неожиданности. Они… Один из них может стать не просто лордом, а главой Великого Дома? Такого они себе даже представить не могли! Почему же дядя ничего им не рассказывал? Хотя Слов решил, что дядя, живя фактически отшельником в глуши, мог и не знать, какая ситуация сложилась в Доме Бовкрос. Но ведь он не рассказывал и о том, что один из братьев имеет право на титул лорда обычного Дома… Единственным разумным объяснением, которое смог придумать Слов, было то, что дядя пытался защитить их с Фарри от той паутины, в которую они сейчас как раз и попали. Но все равно – стать благородным лордом!
– Теперь вы отпустите нас? – Фарри, в отличие от впавшего в глубокие раздумья брата, говорил почти весело. Возможно, подумал Слов, он еще не полностью осознал, во что они вляпались, – так похоже на брата! А может быть, Фарри, также по своему обыкновению, смотрел не дальше, чем мог увидеть под своим носом…
– Отпустить вас? – От тона капитана улыбка на губах Фарри померкла. Капитан покачал головой. – Рад бы, да не получится.
– Почему? – Слов удивленно посмотрел на него. Юноша нахмурился. Ведь вся их беседа шла так, что братья имели все основания надеяться на то, что все, по крайней мере сейчас, закончится благополучно. Капитан же признал, что их аресту были причиной только интриги Грахов!
Фарри хмуро смотрел на капитана. Похоже, юноша, как и его брат, уже чувствовал себя на свободе.
– Не все так просто. – Капитан хорошо представлял себе, что творится в голове юношей, сидящих перед ним. Поэтому он старался говорить как можно мягче, тщательно подбирая при этом слова. – Вас, появившихся ниоткуда, обвиняет в краже человек благородного происхождения. Если я отпущу вас, то как объяснюсь перед своим господином, лордом Вудаксом? Ведь Грах, узнав, что вы снова на свободе, тут же обо всем доложит ему.
– Скажите правду! – потребовал Фарри. – Вы же…
– До тех пор, пока ваше право не признает Совет Домов, вы, парни, всего лишь простолюдины, оскорбившие благородного человека! – отрезал капитан.
– Но как Совет сможет признать нас, если мы сидим в тюрьме? – спросил Слов.
Капитан пожал плечами.
– Я подумаю, как вам помочь, – пообещал он. – Эй, там! – Подойдя к двери, капитан грохнул по ней кулаком так, что Слов удивился, не услышав треска дерева.
– Да, господин капитан? – Их недавний конвоир появился, словно все это время только и ждал зова своего господина. Возможно, так оно и было.
– Увести! – Капитан кивнул на Фарри и Слова, продолжавших сидеть, оторопело глядя на него.
Когда дверь за братьями закрылась, он вновь вернулся на свое место. Да, в непростой переплет попали ребята… Да и он вместе с ними. Что же делать? Капитан всем естеством чувствовал, что должен помочь этим двоим. Не только потому, что юноши были ни в чем не виноваты. В свое время он немало задолжал Алмостеру Бровину. И счет этот измеряется отнюдь не в деньгах… Опершись локтями о стол, капитан обхватил руками голову. Как же им помочь? Просто выпустить из тюрьмы? Грахи тут же поднимут шум. И чего это будет стоить ему самому – предугадать сложно. Но ведь если не выпустить, то на суде у племянников Алмостера не будет никаких шансов! Капитан напряженно размышлял. До боли в голове. Для начала необходимо сделать так, чтобы эти двое вообще дожили до суда. Эта проблема разрешима – достаточно объявить своим подчиненным, что он будет очень недоволен, если с братьями что-то случится. На суде… Что ж, он может попытаться организовать все так, чтобы судья вынес самый мягкий приговор. Да, надо переговорить с судьей. Дальше все будет зависеть от того, что скажет суд. Приняв решение, капитан кивнул сам себе. Если все сделать правильно, то эти Фарри и Слов не слишком пострадают, да и сам он будет ни при чем.
– …А еще говорил – дядин друг! – Фарри снова расхаживал по камере, бормоча себе под нос. Он резко остановился и посмотрел на брата, который лежал на своих нарах, заложив руки за голову. – Если он друг, то почему просто нас не отпустил? И вообще, как ты можешь так спокойно лежать?
– А что – метаться туда-сюда, как ты? – Слов проигнорировал первую часть вопроса. – Так здесь места на двоих не хватит.
– «Помогу вам найти юриста»! – Фарри дошел до двери и изо всех сил грохнул в нее ногой. – «Постараюсь что-нибудь придумать»! Трус проклятый! Поверь мне, Слов, этот капитан, хоть и называет себя другом дяди, даже зад со своего кресла не поднимет, чтобы нам помочь!
К огорчению братьев, несмотря на то что капитан поверил их истории, они снова оказались в камере. Во время разговора с капитаном Фарри и Слов было воспрянули духом, надеясь, что выйдут из его кабинета на свободу. Однако не тут-то было! Вся помощь капитана ограничилась тем, что он обещал поспособствовать Фарри и Слову на суде. О том, чтобы выпустить их, не шло и речи.
– Я здесь для того, чтобы в этом городе соблюдались законы, – заявил капитан, глядя прямо в глаза братьев, в которых вначале появилось непонимание, а потом, по мере слов капитана, стало разгораться отчаяние. – Нарушь порядок в чем-то одном, потом – в другом, а потом все здесь рассыплется в прах.
Единственным послаблением для братьев стало то, что теперь в их камере не царила такая тьма, как раньше. Запустив арестованных в застенок, стражник поставил на пол у двери фонарь. Кроме того, закрывая за собой дверь, он пообещал принести Фарри и Слову на завтрак что-нибудь более или менее съедобное. Однако Фарри в сердцах посоветовал стражнику найти той еде другое, не совсем приличное применение.
