Надежда Мамаева - Попаданка по обмену, или Альма-матер не нашего мира
Рина
– Что вы здесь ищете, господин следователь, да еще в столь неурочный час? – Голос говорившего показался мне смутно знакомым.
– Пришли результаты от отдела экспертизы магического фона. Необходимо кое-что проверить, – Прозвучавший говорок я слышала впервые. В этом была абсолютно уверена. Нотки подтекста, неуловимые в первые мгновения, в целом создавали отвратное впечатление о декламаторе. Кто это? Напарник следователя-мозгоправа? А может, я просто заранее испытывала неприязнь к местным Лестрейдам после первой с ними встречи.
– Позвольте полюбопытствовать о результатах?
– Извините, но не позволю. Это тайна следствия, – запыхтел любитель покопаться в чужих воспоминаниях. – Я бы и не побеспокоил вас, если бы сам мог отпереть ящики этого секретера, но, как видите, ваш коллега к вопросу сохранности ценных бумаг относился весьма щепетильно…
– Но вы же изъяли все документы из него?
Я не совсем понимала, о чем они говорят. Лишь могла предположить, что речь идет о подобии сейфа, у которого в роли автоматической защелки выступает заклинание. Скорее всего вскрыли такой один раз, взяли что-то, закрыли, а когда опомнились, что забрали не все – потребовались услуги «медвежатника». Иных предположений не было.
Интересно, кто выступил в роли взломщика – помощника следователя?
Меж тем смутно знакомый голос продолжил допытываться:
– Но хотя бы сказать, в каком направлении продвигается расследование, вы можете? Педагогический коллектив, представьте себе, переживает, хочет знать хотя бы в общих чертах о ходе следствия…
– Все подробности будут освещены лишь на суде, когда обвиняемый или обвиняемая предстанет перед присяжными. Пока могу лишь сказать, что наиболее перспективным кажется направление научной деятельности погибшего. Как мне объяснили наши специалисты, изучившие записи вашего бывшего сотрудника, он работал в области… – Раздалось шуршание, так, словно говоривший разворачивает сложенный в несколько раз листок. Прозвучавшие далее слова, а особенно тембр и интонация, говорившего, подтвердили догадку – читает следователь по бумажке: – Аккумуляции и сублимации энергии, выделяемой при слиянии миров. Эта энергия в чистом виде представляет собой мощнейший заряд, детонация которого может разрушить целый материк, в обоих мирах. Как удалось выяснить, его научными разработками интересовались бомбисты нашего мира и террористы с Земли. Также скажу вам по секрету, – следователь понизил голос. Плохая слышимость стала почти нулевой: – по непроверенным данным одна террористка есть среди группы, прибывшей с Земли по обмену…
Я почувствовала, что еще немного – и чихну, раскрыв тем самым место нашего пребывания. Вердж, сидевший рядом, судя по всему, тоже это понял, поскольку еще сильнее зажал мне рот. А у него ведь рука наверняка болит, обожженная-то. Я задержала дыхание, надеясь, что это сработает. Обошлось.
– Ну да, что это я разоткровенничался. – Мозгоправ повысил голос. – Приступайте.
Далее раздавалось лишь пыхтение и шуршание, продолжавшееся, к слову, значительно дольше, чем у Верджа, когда он «близко знакомился» с замком. То ли взломщик был на уровень ниже в мастерстве, чем мой сошкафник, то ли просто амплуа медвежатника было для него в новинку.
– Прошу.
Ответа не последовало, лишь звуки копошения.
– Я закончил, спасибо. – Это уже мозгоправ. – Мы можем идти. И еще, напоследок, если вас не затруднит, поставьте на дверь кабинета заклинание понадежнее, а то это разомкнулось с первого прикосновения, так словно его пытались взломать…
– Конечно-конечно.
Нежданные визитеры покинули кабинет, и мы с Верджем вывалились из шкафа.
– Это был помощник того следователя? – Я задала мучивший меня вопрос.
– Хуже. – Несмотря на короткий ответ, тон Верджа отдавал матерным душком. – И нам крышка. В перспективе – надгробная.
– Почему?
– Потому что вместе со следователем был проректор академии, которого назначат, скорее всего, заниматься вами, иномирянами, вместо погибшего профессора. А его охранные заклинания славятся тем, что их взломать не под силу никому. Он даже отвечает за безопасность императорского дворца.
Вот это мы влипли! Теперь ни зайти, ни выйти. Стараясь задвинуть панику в сознании куда подальше, я излишне бодро произнесла:
– Давай решать проблемы по мере их поступления. Сейчас нам надо постараться найти какие-либо бумаги, которые дадут хоть одну зацепку…
– Сама же слышала, что следаки все вынесли уже.
– Может, они чего не заметили?
Вердж обреченно вздохнул:
– Раз тебе втемяшилось, давай поищем, но уверяю, ничего путного…
– Вот и отлично! Приступим, – перебила я некроманта, не давая озвучить пессимистическую мысль. – Давай так: ты посмотришь в столе, там, скорее всего, одни научные разработки, а я гляну полки с книгами. Если найду что-то необычное – пометки какие-то на полях или личный дневник покойного…
Последнее – это я, конечно, загнула, оптимистка. Наверняка, если таковой и был, следователи его в первую очередь оприходовали.
Не дожидаясь ответа, пошла к стеллажу. Вердж лишь хмыкнул, не прокомментировав ничего. Знаю-знаю. Наверняка думает, что я раскомандовалась. Но это всяко лучше, чем просто сидеть и горевать по поводу уже случившегося. Вот как найдем, что искали, так и думать будем, как выбираться отсюда.
Копошились мы в кабинете, по ощущениям, часа два, не меньше. Некромант, просматривая бумаги, периодически тер глаза и чесал переносицу. Я пыталась удержаться от чихов: пыли на полках оказалось в избытке.
– Нашел что-нибудь?
– Что-нибудь нашел, а вот по делу – нет. Оказывается, наш проректор занимался одновременно всем сразу и ничем конкретным…
– Что ты имеешь в виду?
– У него этих разработок: и по слиянию миров, и по особенностям эмпатии у дивов, и даже антитараканье заклинание шестнадцатого порядка…
Особенно впечатлил меня этот шестнадцатый порядок, хотя что это именно обозначает – понятия не имела, лишь по тону Верджа поняла – это ну очень круто.
– А у тебя?
Я повертела в руках клочок бумаги, использованный убитым в качестве закладки. Ничего особенного. Лишь две строчки, да и то неполные: «Господин Фрейнер! Сим письмом уведомляю… (разорвано) За чернила, которыми вы заполняли… (оторвано)».
Я показала находку Верджу. Некромант, повертев клочок, озвучил мои мысли:
– Ясно, что ничего не ясно. То ли революционное воззвание, то ли просто слезная записка, а может просто ерунда какая.
Крыть было нечем.
– Как я и предполагал, ничего стоящего мы здесь не нашли, – подвел итог поисков Вердж.
– Зато услышали. Может, возьмем за основу версию следствия? О террористах.
– А ты думаешь, что тебя приняли за главную террористку?
– Мне на это очень толсто намекнули, – буркнула я.
– С чего бы это? – хмыкнул Вердж, окинув меня внимательным взглядом. Не иначе как оценивал, гожусь ли я в экстремистки. Почему-то вспомнилась Мата Хари, хотя она вроде шпионкой была…
Я промолчала. Не рассказывать же ему об этом идиотском обмене. И так кто не надо уже прознал.
– Впрочем, других-то вариантов все равно нет. А теперь давай выбираться. – Вердж посмотрел на свои ладони.
– Может, сразу через окно? – внесла я предложение.
Как оказалось, и оно было основательно опечатано. Проректор подошел к просьбе основательно.
Уставшие, мы сели на пол, прислонившись к шкафу. Я положила голову Верджу на плечо. Веки немилосердно закрывались. Даже не поняла, как дрема свалила меня. Уже скользя по нити сновидений, поймала себя на мысли: а удобное все же у некроманта плечо. Да и запах Верджа… были в нем такие мужские приятные нотки, что захотелось уткнуться носом в его рубашку, чтобы вдохнуть поглубже, но сон был все же сильнее…
Очнулась от того, что Мейнс тряс меня за плечо:
– Просыпайся, кто-то сюда идет!
За окном лучи солнца уже разбивались о стеклянную твердь, пуская на стену кучу зайчиков. Утро, причем не раннее.
За дверью послышалась возня, стук, словно ведро или еще что железное поставили на пол, и ворчливый голос прогнусавил:
– Убирай – не убирай, разобрались бы сначала. То в кабинет под страхом увольнения не пускали, а сейчас: «Прибрать все немедля…» и даже пропуск на заклинание не поленились именной выдать…
– Это уборщица, баба Капа, – пояснил Вердж, почему-то разом подобравшись. – Ей объяснять сейчас замучаешься, как мы тут оказались и что делаем… Хотя есть одна идея. – На секунду он задумался и выпалил: – Раздевайся!
Я намеревалась залепить ему увесистую пощечину. Ну почему у мужиков мысли только об одном? Вот только Вердж, видя мое выражение лица, все ж таки пояснил:
