Беглец. Книга вторая - Андрей Евгеньевич Первухин
— Да, — на лице мужчины появилась радостная улыбка. — Жаль, что систему обороны так же не взломать.
— Начните передавать всем на станции, что скоро начнётся штурм. Все, кто будет оказывать сопротивление, будут убиты.
— Хорошо, — кивнул мужчина.
Кривой решил оборонять свою станцию до последнего, придётся моим штурмовикам отрабатывать вложенные в них средства. Конечно, можно было просто уничтожить станцию с дальнего расстояния из космоса, но она мне нужна, настало время моим командирам показать, чего они стоят на самом деле. Не думаю, что будет слишком трудно, всё же имеется поддержка из космоса, истребители тоже будут наносить удары по очагам сопротивления.
Ему удалось нас неприятно удивить. Когда мои истребители и боты со штурмовиками приблизились к планете, по ним начали бить, причём из всего оружия, которое имелось у защитников. Два бота с людьми, в которых было человек тридцать, были сбиты. В одном из них люди погибли в полном составе, а второй просто сбился с курса и промахнулся мимо станции, к нему сразу же направился наш корабль, чтобы спасти людей.
Мы тоже не смотрели на всё это просто так, с кораблей подавляли любое сопротивление, пару раз даже ударили главным орудием, нанеся очень серьёзные повреждения станции. Впрочем, минут через двадцать первые группы проникли на станцию и начались бои внутри неё. Первый раз я начал нести такие серьёзные потери, но, по всей видимости, это беспокоило только меня. Штурмовые роботы тоже участвовали в схватке, их послали в первую очередь, чтобы подавить турели в коридорах.
Кривой, этот козёл вонючий, хорошо спрятался. С трудом удалось найти, где прячется эта сволочь, после чего разнесли это место из главного калибра крейсера, похоронив главаря под обломками. Похоже, вместе с ним погибла большая часть командиров, потому что сопротивление резко стихло. Штурм продолжался девять часов, то и дело вспыхивали непродолжительные перестрелки. Смогли подавить всё серьёзное вооружение, теперь штурмовые группы поддерживали истребители, где это возможно. На этой станции проживало около пяти тысяч человек. Хорошо, что пиратов было всего около тысячи, они старались оказать сопротивление в надежде, что мы уйдём или им удастся выторговать более приемлемые условия сдачи.
При штурме мы потеряли сто двадцать девять человек убитыми, раненых было в несколько раз больше, но ничего, приложим все силы, а умереть им не дадим. После захвата начали сортировать людей, многие пираты пытались спрятаться в рядах простых рабочих. Не знаю, на что надеялись эти умники, потому что мы уже были в курсе, кто и чем занимался на станции, да и поднять дело труда не составляло. У меня уже была кое-какая служба безопасности, вот им работы привалило.
Мои штурмовики после боя особо не церемонились, любое возмущение подавляли жёстко, правда, старались обходиться без стрельбы, всё же не какие-то мясники. Только когда станция была полностью взята под контроль, мне позволили на неё высадиться. До этого Лив с пеной у рта орал, что не пустит меня, вдруг она заминирована. Едва мы высадились на станцию, как тут же прибежал один из командиров штурмовых групп. Он с самого начала был со мной, это один из подчинённых Лива из того же охранного агентства.
— Корби, там есть пленные! — Сообщил он мне.
— И зачем мне эта информация? — Удивился я.
— Я не про пиратов, это у них были какие-то пленные. Одна девка орёт как резаная, что является серьёзной особой и что всем нам конец, если не приведут главного.
— Ну, веди, посмотрим, что там за важная особа такая, — хмыкнул я.
Само собой, девушка была мне незнакома. Она уже успела довести бойцов, из-за чего одна из моих валькирий выписала ей подзатыльник, сидела молча, сверкая глазами. Надо сказать, что с ней было ещё три человека, но они вели себя спокойнее. Лив сразу же определил в них бойцов, сидели отдельно от остальных.
— Кто так сильно хотел меня видеть? — Спросил я, осмотрев эту компанию.
— Я! — Девушка тут же вскочила на ноги, но покосившись на женщину, одну из моих штурмовиков, тут же села обратно. — Немедленно свяжитесь с моим отцом.
— А сами почему не свяжитесь? — Уточнил я.
— Работает система подавления, — пояснил Лив.
— А ещё вот, — девушка шмыгнула и показала мне свой сломанный считыватель, у её сопровождения тоже все сломаны. — Позвоните папе, я хочу домой.
После этих слов она уставилась на меня, но увидев мою реакцию, нахмурилась и хотела что-то сказать, только женщина штурмовик её опередила.
— Бестолочь, как зовут твоего отца⁉ — Рявкнула женщина. — Какой у него личный номер⁉
Девушка быстро продиктовала номер, который я вбил в свой считыватель.
— Разместите их где-нибудь, — приказал я Ливу. — Как только снимем систему подавления, я тут же поговорю с твоим отцом.
— За меня наверняка объявлена награда, советую поспешить! — Тут же осмелела девушка.
— Угу, — кивнул я. — Звать тебя как?
— Миралинда, — представилась девушка.
— Понятно, — вздохнул я, после чего пошёл осматривать свои новые владения.
Как выяснилось позже, отец Миралинды Саксон. Был владельцем серьёзной оружейной корпорации, довольно влиятельный человек. Почему на него не вышли пираты, было понятно, они опасались, что этот мужчина сотрёт их в порошок. Вот и не знали, кому бы передать эту девку так, чтобы потом не вышли на них. У пиратов она просидела два месяца и за это время так и не смогли напасть на её след. Взяли её совсем в другой системе, где эта дурёха каталась на своей «яхте», если можно так назвать космический корабль, который богатеи дарят своим деткам для развлечений. Передать сигнал о нападении с «яхты» смогли, а потом она была захвачена, погружена в трюм большого корабля и дальше её след простыл. Кстати, о судьбе дорогого судна выяснить удалось, его просто уничтожили. Наверное, чтобы подумали, что на нём все погибли или для чего-то ещё, у Кривого уже не спросишь, он мёртв.
Я, конечно, человек благородный, но не был намерен отказываться от денег за спасение этой вздорной девчонки. Вон с премии хотя бы семьям павших бойцов компенсацию выделю, к тому же я владелец охранного агентства и работаю за деньги, поэтому сразу же попытался связаться с отцом Миралинды. Впрочем, из этого ничего не вышло,
