Околозима - Павел Смолин

— Совсем об этом не подумала! — Хихикнула Хэруки и прикрыла ладошками рот, потому что в переулок важно ввалился пузатый лысый японец в дорогом костюме и с дипломатом. Мне кажется, или я видел его в «свите» нашего губернатора?

— Араи-сан, добрый день, — Поклонился он девушке.

— Добрый день, Синго-сама, — Поклонилась она в ответ.

— Прекрасная погода, не так ли? — Начал он разговор издалека, открывая дипломат.

— Полностью с вами согласна, Синго-сама! — Вежливо поддержала диалог Араи, принимая из рук мужика бумажный пакет.

— Ты ведь тщательно соблюдала меню? — Поинтересовался очередной извращуга.

— Все, как вы и заказывали, уважаемый клиент! — Улыбнулась одноклассница и сунула два пальца в рот.

Хэруки позеленела, я закусил ветку куста, изо всех сил пытаясь не ржать.

— Вот! — Вытирая рот платочком, протянула Араи наполненный пакетик крайне довольному клиенту.

— Нет соуса лучше, чем полупереваренное красивой школьницей карри! — Заявил мужик, с благодарным поклоном протягивая девушке пяток десятитысячных купюр. Вип-клиент, получается.

— Мы должны рассказать об этом ее родителям! — Поджав губки, решила Хэруки.

— Согласен. Добром это не закончится, — Кивнул я.

Да, я не стукач, но ведь дуреху рано или поздно изнасилуют, и, возможно, убьют. Даже, возможно, съедят! Временно покинув место действия, пошли к замеченному по пути телефону-автомату.

— Может, ее семья бедная? — Попыталась Хэруки найти оправдание.

— Мой верный агент Кейко говорила, что у отца Араи около пятнадцати магазинов какой-то фигни по всей Японии, — Опроверг я эту версию, — Сама же слышала, она хочет колье. Видимо, родители не хотят покупать ей такую дорогую штуку, и она решила заработать таким вот образом.

— В этом мире полно грязи, — Вздохнула Хэруки.

— Не парься, — Улыбнулся я ей, — Света ведь все равно гораздо больше!

— Ты прав! — Улыбнулась она в ответ.

Набрав номер старосты, стрельнули у нее домашний номер семьи Араи. Кейко удивилась, но вопросов задавать не стала. Набрал, вручил трубку Хэруки, сам наклонившись поближе, чтобы слышать разговор.

— Дом Араи, — Ответила трубка мужским голосом.

— Добрый день! А вы знали, что ваша дочь торгует собой? — Не подвела лучшая девочка, заставив меня в очередной раз закусить губы и затрястись в беззвучном приступе смеха.

— Что?! Кто ты?! Это какой-то розыгрыш?!

— Если не верите, приезжайте на перекресток между… — Хэруки продиктовала адрес, — Доказательство — запасное нижнее белье в ее сумочке и куча заработанных на извращенцах денег в ее лифчике!

— Я приеду, но если ты соврала, тебе… — Начал угрожать глава семейства, но Хэруки положила трубку, не желая это выслушивать.

— А теперь пошли, понаблюдаем самое интересное из первых рядов! — Заявил я и потащил лучшую девочку обратно в кустики.

— Как ни странно, мне совсем не совестно! — Поделилась ощущениями Хэруки.

— И не должно! — Успокоил ее я, — Мы ведь делаем доброе дело, спасая Араи-сан от самой себя!

— Да, мы — очень добрые! — Улыбнулась Хэруки.

— Мы такие! — Охотно подтвердил я.

Родители Араи прибыли буквально через пять минут — похоже, живут недалеко — на черном седане марки «Тойота», своим появлением спугнув как раз появившегося в поле зрения очередного клиента — почти точная копия первого, в таком же каноничном плаще. Увидев резко затормозившую перед панически заозиравшейся Араи машину, мужик четко повернулся на 180 градусов и быстро свалил.

— Дочь, так это правда?! — Заорал одетый в «домашнее» кимоно и тапки на босу ногу мужик под сорок, каштанововолосый, худощавый и высокий — выше моего бати где-то на полголовы — буквально «вылетев» с водительского места и хватая дочь за руку, — Ну-ка показывай сумку!

— Там нет ничего особенного, папа! — Пискнула Араи.

— Тогда нет ничего особенного в том, чтобы показать ее содержимое нам, верно? — Логично ответила симпатичная, темноволосая, пышных форм женщина лет тридцати пяти, вылезая с пассажирского места.

Не дав дочери придумать еще отмазку, отец отобрал у нее сумку, открыл и высыпал содержимое на землю — несколько пар трусиков, лифчиков, чулок и стандартные помады-пудреницы-расчески. Тем временем подошедшая вплотную мать, игнорируя возмущенный писк дочери, залезла к ней в лифчик и извлекла оттуда «котлету».

— Моя дочь — шлюха!!! — Заорал на всю улицу расстроенный глава семейства, падая на колени и хватаясь за голову.

— Бл*дь, я больше не могу! — Выдохнул я сквозь слезы, хватаясь за ноющий от долгого напряжения пресс, и заржал на всю улицу.

Глава 8

Слава лучшей девочке — она быстро сориентировалась и утащила мое временно недееспособное от смеха тело подальше от места действия. Успокоившись, выдохнул, огляделся и повел девушку в какой-то оказавшийся рядом торговый центр, пояснив:

— Нужно переключить внимание и выкинуть весь этот трешак, — Указал пальцем за спину, — Из головы.

— Согласна, тоже не хочу обо всем этом думать, — Кивнула Хэруки и спросила: — Скажи, Иоши…

— М?

— Тебе нравятся такие вещи?

— С чего ты взяла?! — Аж подпрыгнул я от возмущения.

— Просто ты так смеялся, — Пожала она плечами.

— Защитная реакция психики, — Пожал я плечами, — Вижу мерзость — смеюсь. Вижу насилие — смеюсь. Вижу несправедливость мира — смеюсь. Но вот здесь… — Приложил руку Хэруки к своей груди, — Я — добрый человек. А здесь… — Приложил к голове, — Твердое понимание добра и зла и железобетонные моральные ориентиры! Но! — Поднял палец вверх, как бы подчеркивая серьезность моих следующих слов, — Не тогда, когда страдают невинные или близкие мне люди! Последние — особенно!

Девушка понятливо кивнула, вздохнула, улыбнулась и погладила меня по голове:

— Иоши — хороший! — Скаламбурила она.

— Я такой! — Нескромно подтвердил я.

Вошли в ТЦ, и я предложил:

— Пойдем музыку посмотрим?

— Пойдем! — Не стала сопротивляться Хэруки и выкатила претензию: — А почему ты записал песню для Нанако, а для меня — нет?

— Так я же тебе все демки ношу, — Возразил я.

— Это — совсем другое! Я хочу, чтобы для меня пел ты! И вообще — ты ведь обещал мне песни, когда немного подучишься?

— Ты права,