Великий перелом - Михаил Алексеевич Ланцов
Денег это все стоило не мало. Во всяком случае по сравнению с бюджетами обычных фильмов. Но Политбюро выделило. Ведь в фильме Всемирный Советский Союз сражался за выживание человечества. Да еще и раскинувшийся на много обитаемых планет. И опытная минутная короткометражка произвела на них неизгладимое впечатление.
Понятно — таких сложных в съемке сценок было по времени не очень много. Едва ли минут десять из стандартного к 1927 году полуторачасового формата. Но там и других интересных сцен хватало. Сражения «имперских штурмовиков» с «орками» в Карелии. Сценки битвы с тиранидами в песках пустыни Каракумы. И так далее. Под Москвой же собирались построить маленький «фанерный» макет города будущего. Буквально кусочек. В стиле одежды же выдерживался стиль «Звездных войн». А именно максимальная «бомжеватость» и «колхозность» будущего. В котором прорывные технологии пересекались с крайне скудным и примитивным бытом.
— Да… — покачав головой Беляев, когда он с Толстым, Булгаковым и Фрунзе вышли со съемочной площадки. — Впечатляет.
— Лихо придумано. — заметил Алексей Толстой. — Это ведь и «Звездный десант» мой можно будет так снять.
— Именно Алексей Николаевич. Именно. Я вас и привел на съемочную площадку из-за этого. Кинематограф — настоящий волшебник наших дней. Так что прошу вас — не отвлекайтесь. Сейчас у Эйзенштейна есть запал. В том числе и потому, что у него есть сюжет. Он снимет полнометражную ленту. И тут вы со своими проектами. Один другого интереснее. Проработанными. Уверен, что он заинтересуется.
— Вы оптимист, — вяло улыбнулся Булгаков.
— Отнюдь. Я ему пообещал красноармейцев на массовку. Так что великие баталии он снимет достаточно легко. Там все будет упираться только в костюмы. Но это — дело техники. Если этот фильм в прокате соберет хорошие деньги, а я в этом не сомневаюсь, то их хватит на все…
Такие обещания Фрунзе мог давать вполне смело.
Потому как Эйзенштейн не «мог увлечься», он увлекся уже книгами, которые писали эта троица. В том числе и потому — как это происходило. Текст произведений публиковался по главам в литературных журналах Союза. А чтобы продвинуть Советскую фантастику на новый уровень, была создана творческая студия. В которой создавали комиксы по уже опубликованным главам. Плакаты. И даже первые настольные игры. Например, к весне 1927 года в Союзе вышло уже первые пять номеров комиксов. По правильному «Властелину колец» — один, по «Чужому» и «Звездному десанту» — по два. И готовилась новая партия из трех номеров.
Это все было необычно и невероятно. Но красочно и интересно.
Понятно — масштабы и тиражи пока страдали. Все-таки страна была бедной. Но благодаря интересу к этому проекту со стороны руководства партии удалось договориться о выкупе на государственные деньги минимального тиража в библиотеки.
Писатели пока куксились. Они ожидали большего успеха. Но Фрунзе не унывал. Он знал — после выхода фильмов — тиражи будут космические. Да еще и переводные пойдут. Как по комиксам, так и по самим книгам. Жизненный опыт ему об этом просто вопил.
Комиксы в СССР последнее время стали очень мощным трендом.
Не развлекательные, правда. Отнюдь, нет. К сожалению высокий уровень бедности общества не позволяла их еще продвигать в широкие массы. Хотя они и пересекались с безумно популярным в народе лубком.
Но вот в армию они «зашли» очень прочно.
Казалось бы — где армия и где комиксы? Но низкий уровень образования требовал более комплексных инструкций и наставлений. Поэтому в войска уже ушли тиражи почти что сотни разных «номеров» таких вот учебных комиксов.
Например, повествующих о сборке-разборке и чистке оружия.
Полистал.
Посмотрел.
Краткие пояснения почитал.
И понятно.
Во всяком случае где-то на несколько порядку лучше для простых красноармейцев, чем сухой текст. Тем более написанный каким-нибудь дубовым канцеляритом, который без «поллитры» не поймешь даже при подходящем образовании.
Параллельно шло создание короткометражных учебных фильмов, диафильмов и многочисленных, просто бесчисленных плакатов. Причем плакаты были как агитационного содержания, вроде «Чем чище руки, тем тверже кал», так и учебно-образовательного с какой-нибудь взрыв-схемой оружия или кинематическим принципом чего-то.
Подхватил эту тему и Дзержинский.
Ведь перед ним стояла задача подготовки не только пары сотен новых сотрудников центрального аппарата ОГПУ. Это было лишь начало. Обновление ждало все НКВД на всех уровнях. Для чего требовались наставления, инструкции и прочие справочные материалы.
Вот в учебном центре их и начали «генерировать» ведомственные комиксы. Например, довольно толстую брошюрку комикса «Осмотр места преступления». И так далее.
В этом всем деле ключевую роль сыграл даже не сам Фрунзе, а Наркомпрос РСФСР и его незабвенный руководитель — Анатолий Васильевич Луначарский. С которым Михаил Васильевич начал активно сотрудничать еще в 1926 году, когда стал налаживать массовый выпуск учебных комиксов.
Потом через него была продавлена творческая студия для трио из Толстого, Беляева и Булгакова. А фантастика была объявлена магистральным направлением советской литературы. Как инструмент формирования будущего в сознании граждан. Правильного будущего. Не в лоб, понятно. А через образцы и маркеры… Так что, когда супруга Фрунзе пришла к Луначарскому с предложением издать сказки, почва там была очень основательно прогрета.
Анатолий Васильевич — фигура для Советского Союза фундаментальная. Да, обычно, при изучении политической истории эпохи он уходит на второй, а то и третий план, уступая таким монументальным личностям как Сталин, Дзержинский, Каганович и прочим. Ведь, безотносительно их компетентности и благости реальных намерений личностями они являлись очень яркими.
Михаил Васильевич же эпоху знал чуть лучше, чем средний обыватель. Особенно, если обыватель этот из секты «свидетелей коммунизма», воспринимающий как личное оскорбление любую, даже самую конструктивную и вежливую критику Союза и всего советского. Безотносительно реального положения дел. Сразу записывая в «антисоветчики» или «мерзавцы» всех, кто посмел назвать вещи своими именами.
Фрунзе их не осуждал.
Прекрасно осознавая, что стремление этих людей спрятаться за сказку и красивые лозунги — не более чем рефлексия. Жизнь не проста. Всякой грязи на
