Шумер. Искупление Бога. - Константин Петрович Черников
- Погоди, Кумал, надо разобраться, - остановил своего друга Алгар, - А вдруг он говорит правду и всё это вышло случайно?
- Случайно?! Целил в нас каменюкой случайно?
- Ну, да. Он охотился и целил в птицу, - рассудительно продолжал златокудрый юноша, - А, когда промахнулся и понял, что чуть было не попал в нас, то разумеется, испугался и пустился бежать. Твоего же приказа он, и вправду, за шумом мог не расслышать.
- Да, какое там! Выдумки всё это, - решительно заявил тот, кого завали Кумалом, - Это он всё придумал, чтобы избежать заслуженного наказания. Неужели ты ему веришь?
- Верно! Кумал всё правильно говорит, - поддержали его ещё двое их товарищей, подоспевших к месту разборки, - Если каждый лулу начнёт тут безнаказанно швыряться в нас камнями, то ничего хорошего не жди. Всыпать ему плетей, да побольше, чтобы впредь не повадно было. Тридцать ударов длинными плетьми – в самый раз будут.
- Не многовато ли? Да и вина его ещё не доказана, – усомнился вдруг Алгар, - Вы гляньте – он ещё совсем зелёный юноша. А тридцать ударов не каждый взрослый и сильный мужчина выдержит. Мальчишка может умереть.
- Ха! И что с того? Одним черноголовым больше, одним меньше….сам виноват. Каждый из них должен знать своё место. Совсем распустились!
Приговорённый парнишка затравленно переводил взгляд с одного господина на другого. Поначалу казалось, что участь беглеца была решена. Но после слов златокудрого юноши он внезапно почувствовал свой шанс на спасение и кинулся тому в ноги:
- Помилуй, божественный господин, раба твоего! - заверещал он, - Клянусь величайшим сиянием самого Ану, что говорю истинную правду. Всё вышло случайно. Я не хотел. Поверьте. Я не осмелился бы….
- Кажется, он вполне искренен, - проговорил Алгар, внимательно разглядывая парня с высоты своего роста сверху вниз.
- Ещё чего! – безжалостно хохотнул Кумал, - Знаем мы их, лицемеров. В глаза славят нас до упаду, а за спиной – ненавидят. Да ещё и камнями кидаются. Он тут сейчас наплетёт что угодно, лишь бы выкрутиться. Живо зовите сюда лугаля.
- Пощадите! Во имя Ану! – запричитал приговорённый, ползая в уличной грязи.
- Замолкни, ничтожество, - рявкнул на него один из дингиров, - Взываешь к пощаде именем Великого Ану, а сам швыряешь камни в его внука! Безумный! Думаешь это сойдёт тебе с рук? На какую пощаду ты теперь рассчитываешь?
- Внука самого Великого Ану?! – в ужасе пролепетал парень, побледнев, как полотно, - Не может быть…О, небо… я погиб…
- Раньше надо было думать, - хохотали дингиры, обступив несчастного, - Да, где же этот лугаль? – оглядывались они по сторонам, - Мы давно отправили ему мысле-приказ. Нерасторопный боров. Как бы ему самому плетей не отведать!
Они были явно в предвкушении увлекательного зрелища. На улицах и площадях Урука и других городов Шумера непокорных лулу иногда жестоко наказывали плетьми. Бывало, что особо провинившихся забивали даже насмерть. И это не считалось казнью, а лишь наказанием. Для молодых же дингиров это было, своего рода, весёлое развлечение. Такое себе «сафари».
Для них, большую часть времени проводивших в своих скучных Святилищах, это было редкое «шоу». А потому и весьма притягательное. Пожалуй, больший интерес у них вызывали только пиры, да тайные походы в вертепы смертных женщин.
Тем временем, в дальнем конце улицы появился дородный человек в чистой белой шубате и такой же тунике из тонкой шерстяной ткани. На ногах у него были кожаные сандалии, а на голове замысловатый тюрбан. В руках он держал внушительный медный жезл, символ его власти. Это и был лугаль – местный страж порядка и судья. Рядом с ним молчаливо топали два его босоногих здоровенных помощника, вооружённые дубинками и длинными плетьми с металлическими вставками. Их появление было встречено одобрительными возгласами дингиров:
- Ну, наконец-то!
При виде лугаля и его подручных, немногочисленные зеваки, ещё остававшиеся на улице, тут же поспешили ретироваться куда подальше. Лишь пара любопытных голов робко выглядывала из соседнего переулка. Очевидно им очень уж хотелось тайком понаблюдать за экзекуцией. И почему только чужие страдания так притягательны?
Осуждённый уже смирился со своей неизбежной участью и молча сидел на земле, поджав ноги и продолжая, что-то невнятно бормотать себе под нос. Кажется, он всё ещё пытался оправдываться, но его уже никто не слушал. Дингиры вынесли свой приговор, отменить который вправе был лишь только представитель Вечной Династии. И теперь они жаждали зрелища.
- Стойте, - сказал вдруг Алгар, - Так ведь нельзя. Не даром же «примитивные» лулу называют нас «справедливыми». А вы слишком поспешно вынесли свой вердикт, даже не разобравшись толком во всём. Кто-нибудь может утверждать, что видел, как он сделал это специально?
- Алгар! Во имя Нибиру! Прошу тебя, - откликнулся Кумал, - Брось ты эти штуки. Конечно же, он сделал это специально. Никаких сомнений. Ну, подумай сам - на кого он тут, по-твоему, мог охотиться с пращей? На ворон что ли? Кто их станет есть? А другой дичи тут нет.
- Эти черноголовые живут очень бедно и часто голодают, - настаивал Алгар, - Возможно, они едят даже ворон. Ничего удивительного.
- Фу, какая гадость, - скривился кто-то из дингиров.
- Друг мой, пожалуйста, перестань церемониться с этим «примитивным», - проговорил Кумал, кладя руку на плечо Алгару, - Он безусловно виноват. Позволь же нам немного повеселиться. Ну, если тебе его так жалко, то пусть ему дадут лишь двадцать плетей или даже десять. Он, скорее всего, выживет. Зато другим не повадно будет. И всё будет по справедливости, как ты и любишь, - лицо Кумала расплылось в широкой улыбке.
- Нет, друзья мои, - решительно заявил юноша, - Мы должны быть прежде всего такими, какими нас почитают - справедливыми. Тогда нас будут не бояться и проклинать, а славить и уважать.
- Но…
- Перестань. Никаких «НО»! - жестко сказал Алгар и глаза его неожиданно ярко сверкнули, - Это уже не шутки. Окончим наш спор. Я
