Второй Шанс 2 - Аргус
— Спасибо! И что?
— Думаю, они будут уговаривать тебя не заявлять о том, что Алексей уже хотел тебя убить однажды. Тогда ему точно от обвинений в убийстве не отвертеться.
— Может не говорить об этом милиции?
— Тот, кто пытался сделать это дважды, сделает это и в третий, пока не добьется своего. Не знаю, почему он так одержим идеей тебя убить, но он не успокоится. Особенно, если ему все будет сходить с рук. Когда будешь жалеть и выгораживать его, подумай о Кате. Кто ее пожалеет, если он тебя все-таки убьет! — мама Кати встала со стула и направилась к выходу. У самого порога, она притормозила и, не оборачиваясь, негромко проговорила: — Саша, хорошо подумай, прежде чем примешь окончательное решение, — и она вышла, столкнувшись в дверях с родителями Саши.
— Сашенька, как ты себя чувствуешь? — мама бросилась к младшему сыну.
— Здравствуй, батя! Здравствуй… — он осекся, но, преодолев себя, сухо процедил: — Мама.
— Как ты, сын? — спросил отец с волнением в голосе. — Ну ты меня напугал. Когда заорала Нина, я выскочил на улицу, а там ты лежишь с ножом в спине. Сотрудники госбезопасности крутят руки Алексею. Просто ужас. Хорошо, что скорая помощь быстро приехала и тебя в больницу сразу отвезли.
— Чувствую себя хорошо, все функции в норме, память и сознание тоже! — отрапортовал Старик-Саша безэмоционально.
— Здравствуйте, Людмила Петровна и Сергей Николаевич! — поздоровалась с родителями Саши вошедшая Катя. Она успела привести себя в порядок и выглядела, не смотря на усталость, очень хорошо.
— Здравствуй, Катенька! Девочка моя! — мама Саши обняла его подружку. — Мы так тебе благодарны за то, как ты ухаживала за нашим мальчиком.
— Иначе и быть не могло. Ведь он мой жених! — абсолютно не смущаясь, ответила девушка.
— Мы так рады, что у нас будет такая невестка! — заулыбался Сергей.
— Саша, нам нужно серьезно поговорить, — сразу перешла к делу мама.
— Может отложить этот разговор? — предусмотрительно перебила Катя, прекрасно понимая о чем именно собираются говорить родители. — Саша еще не совсем себя хорошо чувствует.
— Отложить никак нельзя! — настаивала мама.
— Катенок, я чувствую себя хорошо! — успокоил подружку Старик-Саша, тоже осознавая суть предстоящей беседы.
— Мне выйти? — задала вопрос Катя, обращаясь к своему молодому человеку.
— Нет! Ты моя невеста, и имеешь право знать обо всех моих делах, — твердо сказал юноша. — Прошу тебя, останься!
— Конечно, если ты так хочешь! — девушка по-хозяйски уселась на кровать своего кавалера и бережно взяла его ладонь в свои руки.
Родители тоже сели на стулья. Помявшись, словно пытаясь подобрать более подходящие слова, чтобы помягче завести разговор, мама начала:
— Сашенька, ты же знаешь, что произошло с Алешей?
— Я знаю, что он ударил меня в спину ножом и что его за это арестовали. Также я знаю, что это уже вторая попытка Алексея меня убить, — отрезал младший сын.
— Ну, может быть… это не совсем так? — робко сказала мама. — Может быть на нож ты наскочил сам, когда тебя толкнула Нина? Может, все же это была… трагическая случайность?
— Мама! Давай честно! — разозлился Старик-Саша. — Ты выходишь, случайно, с ножом в руках, на улицу? Подходишь, так же случайно, тихо и незаметно со спины? Держишь, случайно, нож ни лезвием вниз к земле, а целишься мне прямо в сердце сзади? Если это случайно, то что тогда специально?
— Ты говоришь точно так же, как следователь из милиции, — вздохнула мама всхлипывая. — Саша, но ведь он же твой родной брат, а ему грозит до пяти лет тюрьмы! А если они узнают, что это вторая попытка, то ему могут дать и все десять!
— Чего ты от меня хочешь? — устало спросил младший сын.
— Чтобы ты не говорил, что он тебя хотел убить раньше, что на нож ты напоролся случайно, и что претензий к нему не имеешь, — мать в точности повторила то, что рекомендовал ей ранее адвокат, которого она наняла для защиты старшего сына.
— Врать я не буду! За дачу ложных показаний, тоже существует уголовная ответственность, — твердо ответил Старик-Саша. — Если меня не спросят — я говорить не буду, но такое ощущение, мама, что тебе важнее отмазать Леху, нежели выяснить, почему старшенький хотел убить младшенького. Я про себя сейчас. Это правда очень странно. На сколько я понимаю, мы оба твои родные дети. И вот что еще, если ему и это все снова сойдет с рук, то не известно, на что он пойдет в следующий раз, уверенный в своей безнаказанности. От себя, скажу честно, я не хочу больше видеть ни тебя, ни «его высочество» Алексея. Для меня существует лишь отец.
— Саша! — вмешалась Катя. — Нельзя такое говорить своей родной маме!
— В самом деле? А я подумал, что у мамы только один сын, и это не я! — с сарказмом ответил ее кавалер. Затем, устремив задумчивый взгляд на, убитую горем, мамашу, торжественно произнес: — А знаешь что? Я согласен! Но при одном условии!
— Каком? — женщина тут же оживилась, спешно смахнув не пролитую слезу.
— Если его отпустят, он пойдет служить в армию. Возможно, это последний шанс вставить ему мозги на место! Вернется и получит высшее образование!
— Отличная мысль! — одобрил его отец.
Мама не успела ничего сказать, когда дверь в палату отворилась и вошел крепкий, среднего роста, человек в костюме и наброшенном на плечи белом халате.
— Здравствуйте, товарищи! — поздоровался он. — О! И родители тут! Очень хорошо. Я — следователь из Уголовного Розыска, майор Потапов. Мне нужно допросить Иванова Александра, фигурирующего в качестве потерпевшего, по уголовному делу. Прошу родителей, как представителей несовершеннолетнего, присутствовать при этом процессуальном действии.
Его слова были приняты единогласным молчаливым согласием.
Майор сел за стол, открыл свою папку и вынул бланк протокола. Заполнив «шапку» документа, он спросил у раненого его паспортные данные и внес их в протокол. После чего, начал задавать вопросы.
