Элегия войны - Михаил Злобин
— Д… да. Я видел, как они у… увели его.
— Получается, что Его Благовестие всё ещё жив? — напряженно потер подбородок орденец.
Дворянин набрал в грудь воздуха, чтобы ответить, но тут вдруг его взгляд потускнел и поплыл. Кажется, парень уже не просто терял сознание, а вплотную подступил к черте, за которой его ждала смерть.
— Экселенс! Экселенс, прошу вас, не закрывайте веки! — встревожился паладин. — Продолжайте говорить, скоро прибудут целители, дождитесь их!
— Я… я… ух-х…
— Смотрите на меня, господин, не сдавайтесь! Кто вы? Как вас зовут⁈
— Р-ризант… нор… Адама…
Аристократ прервался, сморщившись от боли, и учащенно задышал. Похоже, его душа уже начала сгорать в предсмертной агонии.
— Черное небо Абиссалии, где целители?!! — в отчаянии взревел орденец.
И именно в этот момент дверные створки распахнулись. Внутрь впорхнула невысокая милария в сопровождении солдата, держащего в руках подсвечник. Дамочка ожидаемо впала в полнейший ступор, узрев, во что превратилась большая пиршественная зала. Но паладин, ощущая, как утекает драгоценное время, коршуном промчался сквозь всё помещение, расшвыривая мясные ошмётки, и схватил её повыше локтя. Не замечая сопротивления и гневного шипения, он подтащил озарённую к пострадавшему и произнес:
— Спасите его, милария, заклинаю вас! Он единственный выживший гость, который видел, что здесь произошло. Это дело государственной важности!
— Сделаю, что смогу… — дрогнувшим голосом откликнулась лекарь и опустилась на колени перед тяжело дышащим дворянином.
Размяв пальцы и суеверно потерев драгоценные камни своих трех перстней, она приступила к творению чар. Плетения срывались с её колец дюжинами. Но желтоглазому полукровке всё никак не становилось лучше.
— Я одна не вытяну его, — признала наконец целительница.
— Братья поддержат вас! — тут же решил паладин и дал знак милитариям Пятого Ордена.
Два магистра присоединились к процессу излечения, щедро делясь энергией. И только после этого дело сдвинулось с мертвой точки.
— Нужно доставить его в лазарет! Одни лишь заклинания не заменят полноценного лечения, — отстранилась милария от пострадавшего. — Он потерял слишком много крови. Это вообще настоящее чудо, что ему удается дышать!
— Понял вас, — дисциплинированно кивнул орденец и повелительно махнул своим соратникам. — Что можете сказать о шансах этого экселенса?
— Пожалуй, он самый удачливый молодой человек, которого мне доводилось встречать, — признала лекарь. — Несмотря на жуткий вид всех его ранений, я не заметила признаков поражения жизненно важных органов. Поэтому я с осторожностью и трепетной верой предполагаю, что милостью Кларисии он поправится.
— Это обнадёживает. Спасибо вам, милария, — благодарно склонил голову паладин.
Целительница покинула зал вместе с раненым аристократом, которого стражи переложили на носилки. А орденец и гвардейский офицер провожали их процессию хмурыми и задумчивыми взглядами.
— Что будет дальше, экселенс? — нарушил затянувшееся молчание эльдмистр.
— Не имею понятия, — признался тот. — Могу лишь с уверенностью заявить, что сегодняшнее Кровавое Восхождение в народе запомнят навечно…
Глава 2
Последующие седмицы слились в бесконечную череду пробуждений и провалов чернющего беспамятства. Вроде меня должны были держать в лазарете, но, судя по обстановке, пребывал я в покоях, предназначенных для отдыха какого-то высокопоставленного вельможи. Вполне возможно, что убитого моими же Безликими во время торжества. Дорогая мебель, украшенный изящной вышивкой бархат, отдельная прилегающая комната для омовений с каким-то пусть и примитивным, но все же подобием водопровода и канализацией.
Лекари дежурили у моей койки неустанно. Всякий раз, когда я открывал глаза, возле меня кто-то находился. Часто мелькали белые плащи Пятого Ордена и красные камзолы дворцовой стражи.
По чести говоря, с помощью «Божественного перста» я бы вполне мог уже оправиться на второй или третий день. Ведь плетение, которым меня шарахнул Лиас, было просчитано мной до крохотных мелочей. Да, раны выглядели жутко, но не несли угрозы для жизни. Но мне наоборот приходилось посредством магии тела оттягивать этот момент. И всё ради того, чтобы ни у кого не возникло сомнений в том, что я пережил бойню лишь чудом. Как только мне становилось лучше, я сперва творил видоизмененный конструкт «Энергетика», от которого у меня начинался озноб. А потом усыплял себя «Морфеем». И снова целители всем гуртом бились надо мной, переводя невообразимые объемы энергии, дабы вернуть организм в норму.
Уже через несколько дней подобных качелей я стал походить на иссохший труп. Бледный, худой, обмотанный бинтами. Но живой, и в относительно трезвой памяти. Иногда я слышал голоса, но не был уверен в их реальности. Вполне вероятно, что они мне чудились в бреду. Тем не менее, дню к пятому я среди прочих отчетливо стал различать чувственный голос Иерии нор Гремон и чей-то грубый мужской бас. Кажется, принадлежащий тому паладину, который извлек меня из-под обломков металлофона.
Я посчитал, что выдержал достаточную интригу, и теперь могу больше не терзать себя искусственной комой. Стоило мне разлепить свинцовые веки, как свет тысячей игл вонзился в мозг. Но всё-таки я успел разглядеть неподалёку от ложа пепельноволосый силуэт в посеребренных доспехах. Она сейчас о чем-то негромко беседовала с другой фигурой, более массивной.
— Иерия… — тихо выдохнул я и замолчал.
Разговор тут же оборвался. Коротко лязгнули сочленения лат, и я ощутил, как перина справа от меня прогнулась под чьим-то весом.
— Экселенс… Ризант, как вы себя чувствуете? — почти прошептала квартеронка.
— Сколько… сколько времени прошло? — проигнорировал я вопрос.
— Полторы седмицы со дня Кровавого Восхождения, — ответила она.
— Какого восхождения? — сделал я вид, что не понял её.
— Так назвали то жестокое нападение на высший свет Патриархии. К сожалению, мы пока не нашли виновных. Но надеемся, что вы прольете свет на произошедшее.
— А кто-нибудь еще… — начал было я, но Иерия предвосхитила окончание моей реплики.
— Нет, экселенс. Вы единственный, кто уцелел в той мясорубке. За вас боролись лучшие целители Арнфальда и вырвали из лап смерти. Если можете, прошу, расскажите мне всё, что знаете.
Я повторил практически то же самое, что сказал паладину ранее. Неизвестные напали, ничего не понял, спасся чудом. Единственное, что видел, как уводят Леорана гран Блейсина. И по лицу нор Гремон стало ясно — она откровенно разочарована таким скудным объемом информации.
— Может, что-нибудь еще припомните, Ризант? — с потаенной надеждой осведомилась она.
Я лишь беспомощно помотал головой.
— Ясно… тогда мне пора, экселенс. Желаю вам поскорее поправляться. Я буду молиться всем богам за ваше выздоровление, — поднялась с края постели квартеронка.
— Иерия… подождите, — моя исхудавшая ладонь судорожно вцепилась в её латную перчатку.
— Да?
— А вы… вы могли бы провести со мной немного времени? Пожалуйста…
Я вперился в миларию таким умоляющим взглядом, что паладину, бывшему свидетелем нашего разговора, стало неловко
