Огни Вавилон-Прайм - Алексей Пислегин
- Тварь! – я тут же дёрнулся, девушка ловко с меня соскочила. С её лица исчезла похотливая маска, и под ней вдруг оказалась перепуганная молодая девчонка. – Ты что мне вколола?!
- Я... Как... – растерянно, с ужасом в глазах промямлила она. Вдруг упрямо сжала губы, выпалила. – Мне сказали, ты оплатил астин! Ты сам хотел!
И тут меня словно обухом по голове ударили. Хотя, нет, это не передаёт сути. Меня будто бы размазало о стену грузовиком, несущимся на скорости двести километров в час.
Случились две вещи.
Во-первых... Меня накрыло. Астин, значит... Девушка ввела мне наркотик. Перед глазами поплыло, цвета вдруг сделались невероятно сочными, яркими, словно в мультике. Туман в голове усилился, по мышцам разлилась приятная истома.
Я сам не заметил, как медленно упал спиной обратно на подушки.
Только наркотик – это мелочь по сравнению с тем, что у нас «во-вторых».
Стало ясно, что за ощущение неправильности преследовало меня. С глаз будто пелена упала: даже странно, что я не понял сразу. Хотя – мысли в голове едва шевелились, так что нечего удивляться.
Первый звоночек был, когда девушка со мной заговорила. Странно же, что тайская проститутка (или кто там она) без акцента говорит на русском.
Только на русском девушка и не говорила. И я – тоже не говорил.
Это был другой язык. Отдалённо похожий на английский, пожалуй. Она говорила на нём. Я её понимал. Я говорил на нём сам...
Какого чёрта?!
Что за херня?!
Что...
- Расслабься, красавчик, - послышался вдруг голос девушки. Она тряхнула кудрявой головой, и на лицо вернулось соблазнительное выражение. – Астин действует минут пять. Хочешь – устрой нашему менеджеру разнос. Только – потом. А сейчас ты со мной. Расслабляйся…
Последнее слово она прошептала, я его едва расслышал. Девушка мне подмигнула, повернулась спиной – и начала танцевать.
Тыц-тыц-тыц – стучал электронный бит. И в такт ему она извивалась, покачивала бёдрами. Вправо-влево, вправо-влево. Раз – и она резко наклонилась, изогнула спину. Крошечные шортики натянулись ещё сильнее, а топик вдруг словно сам соскользнул с неё, упал на пол...
Нафиг. Со мной случилось чёрт пойми что, какой к чёрту стриптиз!
Я рывком сел, выпрямился – перед глазами пошли пятна, цвета в комнате заплясали, то ярко вспыхивая, то угасая.
- Хватит! – я поймал девушку за запястье, она тут же крутанулась – и через миг снова оказалась у меня на коленях. В лицо мне ткнулись смуглые крепкие груди с маленькими тёмно-розовыми сосками. На плечи легли две ладошки – и по коже от них тут же волнами разошлись мурашки, странное, неестественное наслаждение.
Чёрт, она что мне вообще вколола? Вот вообще не шарю в наркотиках. Этот астин – что типа ЛСД? Метамфитамина? Их разве в вену вводят?
Я сам поймал девушку за плечи, с определённым усилием заставил себя посмотреть ей в лицо. С нажимом произнёс:
- Я сказал – хватит. Так что прекращай. И вообще – оденься.
Секунду она удивлённо на меня смотрела, потом поморщилась.
- Парень, какого чёрта? Думаешь, я сильно хочу трясти перед тобой сиськами? Я, мать твою, хочу, чтобы мне за полчаса в этой грёбаной кабинке заплатили грёбаные деньги! А ты ломаешься, как малолетняя кварантка!
Девушка зло смотрела на меня. Я повторил:
- Я вроде бы ясно сказал – оденься.
Она фыркнула, встала. Подобрала с пола свой топ и, ловко надев обратно, сердито скрестила руки на груди:
- Ну? Дальше что?
- Да сядь ты, - поморщился уже я, сдвинувшись на левый угол дивана. Не удержавшись, с ядом в голосе добавил. – Расслабься, ты такая напряжённая. Ломаешься, как малолетняя квартирантка.
Последнее слово я сказал по-русски. И с облегчением понял, что могу это сделать.
- Кварантка, - поправила девушка, усаживаясь рядом.
- И что это такое?
Ответом мне стал странный взгляд. Явственнее всего в нём читался вопрос «ты идиот?». В слух, однако, прозвучало другое.
- Вон, голограмму за окном видишь? Это кварантка. Они все из себя – целомудренные недотроги. Как в «Лазури» вообще умудрились найти шлюху-кварантку, я не знаю, - девушка вздохнула. – Имей в виду, хочешь болтать – будем болтать. Но тебе придётся заплатить, как за танец.
Я не ответил, глядя в окно. Именно – окно. На голограмму. Кварантки. Той самой, краснокожей, которую увидел ранее.
Осмотрел себя самого. Штаны – ну ладно, что-то типа джинсов по цвету и фасону, только ткань другая, плотная, но мягкая. Рубашка – странная, с яркой расцветкой, типа пляжной гавайской. Воротничка нет совсем, и вместо пуговиц что-то типа стальных кнопок. А ещё – куртка. Чёрная, из какой-то чешуйчатой кожи.
Какого чёрта?
- Где мы? Что это за место?
- Ох, кто-то сегодня перебрал, - девушка с облегчением улыбнулась. – Ты в «Нежном пороке». Это стриптиз-бар, если ещё не понял.
- Ага, - кивнул я, ощущая подступающее раздражение. – А город какой?
- Ты с планеты, что ли? – прыснула собеседница. – Вообще ничего не помнишь?
Глядя на выражение моего лица, она тут же успокоилась, с губ слетела улыбка. С сочувствием (ну надо же) девушка произнесла:
- Ты на станции Вавилон-Прайм, парень. Орбита Энкиду-9.
Я кивнул. Пока что я просто кивнул. Знала бы она, мать её, насколько «просто кивнул» для меня сейчас мало.
В голове в такт музыке шумел наркотик, плыли перед глазами цвета. За окном всё так же летали непонятные штуки, сейчас вовсе превратившиеся для меня в размазанные искорки...
Мне безумно хотелось впасть в истерику. Некоторые вещи – банально очень тяжело осознать.
Станция. Станция Вавилон-Прайм...
На орбите. На орбите какого-то непонятного Энкиду-9.
Что она мне дальше скажет? «Ты волшебник, Гарри»? «Ты джедай, Люк»? «Проснись, ты обоссался»?
Чтобы хоть немного отвлечься, бесцветным голосом спросил:
- Тебя как зовут?
- Лисичка, - девушка улыбнулась, всё ещё глядя на меня с сочувствием.
- Ага, - хмыкнул я. – Лисичка-сестричка. А я – Волчок, серенький бочок. Как на самом деле?
Она вздохнула, буркнула:
- Обычно я не говорю, но ладно. Обычно у меня и клиенты попроще. Я – Аиша.
- Андрей.
Вдруг музыка стихла, на стене напротив окна развернулся огромный голографический экран. Вот это, похоже, и есть здешний телевизор. В центре изображения был по грудь виден мужчина лет пятидесяти – гладко выбритый, интеллигентный. Лёгкая улыбка, внимательный взгляд серых глаз – ему разве что очков
