Цена Победы (СИ) - Гринчевский Игорь Леонидович
— Как я выгляжу?
— Как огурчик, зелёный и в пупырышках! — незамедлительно ответила мне моя ненаглядная. — На-ка, подлечись! Холодный кофе с «Карельским бальзамом». Что случилось, что ты только под утро спать пришёл?
— Муза меня посетила!
— Симпатичная хоть? Надеюсь, у вас с ней ничего не было? — пошутила Натали. — А то смотри, под корень оторву!
— Ты ж моя ревнивица! — заулыбался я, несмотря на общее состояние хреновости. — Нет, я чист, она мне только на арфе тренькала. Как там Артузов?
— Спит ещё!
— Вот и хорошо. Пусть пока. Ты, кстати, знаешь, что он уже третью группу диверсантов на нашем Вуктыльском аммиачном заводе поймал?
Ничего, кстати, удивительного. Аммиак — основа для получения порохов, взрывчаток, ценнейших удобрений, красок, многих лаков и лекарств. А один этот завод до войны покрывал порядка шестидесяти процентов мирового производства. А с началом войны — и резко расширил.
Вот честное слово, сам морщился, когда подписывал эти решения, но — куда было деваться? «Чрезвычайные обстоятельства требуют чрезвычайных решений!» Не мной сказано, но от этого не перестаёт быть верным. Мы разбурили большинство скважин, увеличив выход метана. Правда, из-за этого уменьшилась извлекаемость «тяжелых» компонентов, куда более ценных. И после войны придётся изворачиваться, чтобы её поднять.
Кроме того, электростанцию, которая раньше забирала почти половину метана, перевели на мазут. Опять же — решение идиотское. Мазут дороже, он не бросовый, а очень даже нужный ресурс, да и работа на мазуте повышает износ станционных котлов, они быстрее зашлаковываются, и КПД чуть пониже выходит. Но… Увеличить добычу нефти всё равно пришлось бы, так что мазут было откуда взять. А газ — нет. Ну и ещё пара хитростей была, которые позволили достаточно быстро увеличить производство аммиака аж в два с половиной раза.
Так что противник, само собой, не мог не попытаться нанести тут удар. И не только тут, разумеется.
— Не заговаривай мне зубы! Разумеется, мне тоже докладывали. Так что ты наваял? — она вырвала у меня листы и начала быстро читать. — Ага, статья, значит. «О целях Россия в войне»? Любопытно.
— Помнишь, как говорила Катенька Семецкая? «Для войны прежде всего надо готовить души. Я ни от кого не слышала объяснения, почему для России эта война — праведная. Об этом, прежде всего и нужно думать! Необходимо каждому русскому человеку и инородцу объяснить, почему это его война. И в чём она отвечает его интересам!» Я над этим давно думал, а муза вдруг подсказала.
Писал я достаточно простые вещи. Нужно прекратить преследование христиан в Турции. В идеале, земли, компактно населенные армянами, греками и болгарами либо должны стать независимыми, либо автономными и равными, с прекращением политики насильственной тюркизации. Также нужно прекратить притеснение славянских народов в Австро-Венгрии на аналогичных условиях. Сама по себе Германская Империя нам не враждебна, но чрезвычайно опасными являются ростки превознесения германской нации над прочими. Эти ростки и заставили её развязать войну против России и поддержать Турцию с Австро-Венгрией. А значит, их надо выкорчевать. И это — главные цели. А уж взятие Проливов и Армянского нагорья — лишь средства для выполнения главных целей.
По ходу обосновывалось, почему попытка «отсидеться» не кончилась бы ничем хорошим. А завершалась статья тем, что «напрячься придётся всем», «всё для фронта, всё для Победы!» и «победить нам поможет прогресс в технологиях».
Натали дочитала, села ко мне на колени, обняла и прошептала:
— Неплохо получилось дорогой! Ты эту музу в следующий раз не гони, она — полезная!
— Ты — моя муза! — ответил я и поцеловал её.
из мемуаров Воронцова-Американца
«…Вообще, тот разговор со Столыпиным привёл к сдвигу в моём восприятии мира. Я вдруг понял, что, раз Прогрессивную партию неизбежно придётся усиливать, как и наши позиции в руководстве этой партии, то возникает возможность именно воспитать, выковать новых политиков. Таких, которые не только говорят, но и занимаются делом — организуют правильные фильмы, руководят тимеровским движением, готовят новых председателей кооперативов и их помощников, продвигают 'стахановцев»…
К тому же, я планировал привлекать к работе и кадетов, достаточно близких к прогрессистам, и даже часть социалистов. А почему нет? У меня в Холдинге их уже немало, и весьма полезных.
Проведя их через такое горнило, мы получим уже не салонных болтунов, а нормальных политиков. То есть, даже если Февраль здесь и случится, он может привести к нормальной буржуазной республике, а не к Гражданской войне.
Не скрою, эта мысль меня грела!'
Санкт-Петербург, Английский клуб, 29 ноября (12 декабря) 1914 года, суббота
В этот раз встреча носила уже сугубо деловой формат. Да и участники были другие. Аристарх Ричардович Меньшиков, выходец из достаточно старого, но обнищавшего дворянского рода, представлял «аристократическую оппозицию». Сам Воронцов им был бы безразличен, но пугало усиление позиций Великого Князя Александра Михайловича и Воронцовых-Дашковых. К тому же, они здраво опасались, что усиление роли Прогрессисткой партии может привести к революции и переделу власти. Ну и денежек, которые сейчас плывут к соперникам, им очень хотелось.
А вот Никодим Петрович представлял, если так можно сказать, московских купцов и промышленников. Их бодание со «столичными» только нарастало. Во время событий 1905 года они тайно вооружали и поддерживали рабочие дружины деньгами, в надежде заставить «питерских» поделиться властью. Эти как раз против революции и прогрессистов ничего не имели, с Холдингом «Норд» активно сотрудничали, но… Не могли упустить случая «подставить ножку» соперникам. Ведь «питерские» сейчас наращивали производства куда быстрее.
Ну, а Столыпин в кресле премьера был «поперёк горла» обеим фракциям. Что ж, именно из такого понимания Константин Михайлович и решил выстроить разговор.
— Ну что ж, господа, со времени нашего первого разговора, у вас явно прибавилось поводов поддержать меня. Воронцов своей статьёй взбаламутил общество, а Обручев — дополнил. Чувствую, скоро влияние «карманной» партии Воронцова возрастет в десятки раз. Опять же, французы во весь голос просят о поставках самолётов «Сикорского» и о помощи в налаживании собственного производства по лицензии. Это и успехи во взятии Перемышля существенно усилило позиции нашего «Сандро».
Меньшиков недовольно скривился. И от констатации фактов, и от фамильярного упоминания одной из высочайших особ Империи. Да как этот плебей смеет⁈ Но Коровко продолжал.
— И обратите внимание, господа, внутри страны Столыпин сдерживает рост цен, даже уговорил Государя подписать Указ «О запрете спекуляции и государственном контроле цен на ряд наиболее важных товаров». А вот Воронцов сейчас «держит» более девяноста процентов экспорта, причём — самые выгодные части.
Тут поморщился второй участник встречи. И недовольно спросил:
— Чего вы хотите? Денег? Так надо ещё показать свою полезность. Особенно учитывая вашу репутацию.
— Нет, господа. То есть, деньги мне тоже понадобятся, но это не главное. Прежде всего, мне нужна информация. Вся информация о наших с вами врагах. Сам я тоже умею её добывать, но мои ресурсы не так велики, как у тех, кого вы представляете. Во-вторых, мне потребуется ваше влияние на прессу. Мы будем очернять и компрометировать Столыпина, Воронцовых, их близких и партнеров, функционеров Прогрессисткой партии, и наконец, при нужде, достанется и Великому Князю.
— Это всё? — серьёзно переспросил представитель аристократов.
— Нет! Главное — мне и моим людям понадобится защита от преследования полицией и жандармами. Сами понимаете, организовать его нашим врагам не так сложно. Тем более, что я хочу не только обвинять Воронцова в том, что он продаёт стратегическое сырьё нашим врагам, но и организовать материал для этого.
