Батон за 13 копеек - Марципана Конфитюр
– Лен, ты слышишь?! Юрку не бросай! Хороший он! Не бросай ни за что, слышь, зараза!!!
* * *– Зря ты за ней бегаешь. Гулящая она, – сказала бабка, восседавшая на лавке у подъезда, когда мать убежала, а пошёл в дом.
– Чего? – спросил я.
– Ленка, говорю, твоя – гулящая. Восьмой класс только-только закончила, а туда же! То с этим, то с тем ее видят… Вот сейчас к одному парню из нашего подъезда пристала. Ты сношайся лучше с кем-нибудь постарше, посерьёзней. Ленка-то, не ровен час, заразит тебя чем-нибудь… С ней потом проблем не оберёшься…
Я малость прифигел от этих слов. Но в полемику с придурочной старухой всё ж решил не ввязываться. Просто сказал:
– Я сношаться с ней не собираюсь. У меня к ней дело было. А вы, бабушка, чем сплетни пересказывать, сделали бы что-нибудь полезное лучше!
– Это же? – бабулька прищурилась.
– Да вот борщ мне хотя бы сварили! – сказал я, кивнув на авоську.
Бабка быстро оценила ее содержимое и произнесла:
– Сварю, но без мяса.
– А это ещё почему? Мясо ж – вот оно.
– А я его себе возьму. В оплату.
Я опять прифигел. Ну уж нет! Какой смысл в борще без мяса?
– Как вам, бабушка, не стыдно демонстрировать такую меркантильность?! – сказал я. – Жадность. Рвачество. Стремление к наживе. Буржуазный индивидуализм, вот это что такое! Мы, советские люди, должны помогать друг другу! Думать сначала о коллективе, а не о шкурных своих интересах! Вообще, настоящие люди работают за идею!..
– За идею я уже при Сталине наработалась, – ответила бабка. – А теперь на заслуженном отдыхе. Так что иди-ка ты в жопу, милок, вместе с Ленкой своей.
* * *Дома я позвонил Ирине, собираясь, как и планировал вчера, позвать её в кино, а потом заманить в гости. Думаю, она должна охотно ко мне пойти, так как явно хотела секса ещё вчера, но, наверное, постеснялась. Я, конечно же, не откажусь удовлетворить даму, выполню мужские обязанности, но в ответ потребую выполнить женские. Таким образом, я убью сразу двух зайцев: и девчонке присуну, и борщ получу, думал я.
Увы, не вышло. Ирин телефон не отвечал.
В общем, борщ мне пришлось варить самому.
Я порезал все ингредиенты, как умел, свалил в кастрюлю, залил водой, поставил на плиту и призадумался о жизни. Вот, казалось бы, такая великая страна – Советский союз! А борщ для человека сварить некому… Да и ни одной личности, соответствующей высокому идеалу советского гражданина, я до сих пор не встретил. Ни одного союзника в деле спасения СССР. Ни одного, кто бы был по-настоящему заинтересован в том, чтобы сохранить его. Все эти жадные бабки, злобные продавщицы, продажные диссиденты – они словно ждут-не дождутся лихих девяностых!
Что ж за хрень такая, а? Не понимаю.
Ну, еще, конечно, меня беспокоила мать. Не та мать, которая осталась в 2022 году (хотя и с ней, конечно, интересно, как там что), а здешняя, молодая. И не в том смысле, что она отказалась выполнять свои обычные обязанности по готовке и уборке для меня. Беспокоило то, что отец-то ушёл в моё время. Так как же они теперь встретятся? Хотя и крикнул Лене, чтобы Юру не бросала, всё равно сейчас неясно, встретятся ли они вообще ещё хоть когда-нибудь. Значит, мне надо срочно вернуть деда с бабкой и батю обратно. Иначе меня не родят, я не буду на свете!..
Хотя, с другой стороны, может, меня уже вроде как и нет? Может быть, не быть не так и страшно?
А с третьей стороны, ведь вот он – я. Значит, всё же я родился. Значит, батя всё-таки вернулся и на матери женился, я могу не волноваться…
Или нет?
Совсем запутался.
* * *Борщ вышел невкусный. Из-за всех этих эгоисток, не пожелавших помочь нуждающемуся человеку, мне пришлось провести вечер, глядя в телевизор и вылавливая из воды съедобные куски мяса и овощей.
– С прискорбием сообщаем… – сказал Кириллов.
Я встрепенулся. Неужели у Андропова в ЦКБ искусственная почка уже сломалась?!
А, нет. Это Пельше. Старейший коммунист СССР.
Ну что ж, помянем!
Полбутылки водки я нашёл у деда ещё вчера.
Больше ничего интересного в тот день со мной не происходило.
16.
На следующий день с утра пораньше я отправился сдавать макулатуру.
До двадцати килограммов чуть-чуть не хватило. Поэтому пришлось выйти в подъезд и взять из почтового ящика Люды «Работницу», а из ящика Инсарова – номер «Науки и жизни». Это было наказание диссиденту и доносчице. Хорошо, что в советское время почтовые ящики не запирались. Ну и правильно, зачем их запирать? Воров у нас нету и почту никто не утащит.
Подходящего рюкзака, чтобы набить туда 20 кг бумаги, в доме деда с бабкой тоже не нашлось. Пришлось увязать всё и взвалить на детские саночки, найденные мною на балконе. Железные полозья ужасающе скрежетали об летний асфальт, но идти было, к счастью, не далеко: пункт приёма находился в том же здании, что и книжный, лишь вход был с другой стороны. Подойдя туда, я обнаружил очередь из людей, многие из которых тоже приволокли свою макулатуру на санках. Спросил, кто последний, встал в хвост, и почувствовал себя настоящим советским человеком.
Мой взгляд сразу же привлекли санки молодого гражданина, стоявшего передо мной. Кроме густо исписанных старых бумажек и рваных газет, в них лежала куча экземпляров книги под названием «Критика буржуазных концепций истории КПСС». Я уставился на эту кучу. Книжки выглядели новыми. Неужели этот парень специально купил столько экземпляров коммунистической скукотищи только чтобы сдать в макулатуру?..
Обладатель «Буржуазных концепций» заметил мой интерес.
– Это сборники статей нашей кафедры, – с улыбкой заметил он. – Их всё равно никто не читает. «Братская могила» называется.
– Кафедры? Так значит, вы учёный? – спросил я.
– Надеюсь, скоро стану таковым, –
