Капитан Первого Легиона (СИ) - Смородинский Георгий Георгиевич
Вот даже не знаю, как юная девушка столько времени способна изображать терминатора. Она даже говорила всегда ровно, лишь иногда меняя тональность. При этом выглядела вполне естественно, что немного меня напрягало. Просто я никогда не общался с ожившими куклами, хотя такое ее поведение было вполне объяснимо. Оно очень похоже на то, что я испытывал сам. Айну, скорее всего, никто не рожал. Она появилась на свет так же как и я теперешний — из пробирки. Моделька из конструктора Лего с направленностью в ментал, ожившая кукла с разумом искусственного интеллекта. Для мужчины такое нормально, а вот для девушки, наверное, не очень. Впрочем, кто я такой, чтобы обсуждать решения Императора.
— … подумал, что нужно убедить тебя, госпожа, снова лечь в капсулу, но если Хаос не опасен, то просто подожди меня здесь, — произнёс я под конец своего рассказа. — До кристалла чуть больше пятидесяти пяти ланов[1] пути. Думаю, за пару дней обернусь. Ещё на случай своей гибели свяжусь с Алькором. Прикажу ему сесть через пять дней и поступить под твоё командование. От воздушных целей корабль прикроет Росчерк, а с сархом на Станции я разберусь. По крайней мере, мне хочется на это надеяться.
Когда я закончил рассказ, принцесса молчала пару минут, очевидно, что-то обдумывая. Затем заговорила. Так же ровно, не меняя выражения лица.
— Я не понимаю, как это могло произойти, — глядя себе под ноги, негромко произнесла она. — Артефакт был надежно защищён от влияния извне. К нему не прикасался даже отец, а рядом со мной он измениться не мог. Однако случилось то, что случилось. Это было страшно. Мика — кристалл Алекса — смогла прикрыть только его и меня, все остальные сопровождающие погибли. Капитан меня вытащил. Очнулась на «Фениксе», и узнала, что матрикс выходил на контакт. Сказал, что нужно бежать, и приказал Алексу избавиться от имплантов. Превращение произошло, когда капитан лежал в медицинском блоке «Феникса». Я поняла, что умираю и остановила процесс восстановления. Больше ничего не помню…
— То есть операция по удалению имплантов проводилась на «Фениксе», — уточнил я, уложив в голове сказанное. — Мне казалось…
— Какая же я дура! — с досадой воскликнула Юки. Подруга появилась перед внутренним взором и, виновато разведя руками, добавила: — Твои шрамы… Они заросли до того, как ты лег в спасательную капсулу Росчерка, иначе она бы их убрала. Я просто не успела загрузить в себя достаточно информации, и в некоторых направлениях думаю, как простой человек. Это не оправдание. Могла бы и догадаться. А ты мог бы поговорить с искином медблока.
— Когда бы мне успеть это сделать? — я, усмехнулся и посмотрел на сидящую рядом девушку. — Госпожа, вы сказали: «произошло Превращение». Как я понимаю, это тот момент, когда все, кто находился на кораблях, изменились? Вы можете объяснить, как оно происходит? Как может измениться население целой планеты? Что происходит с кристаллами? Да, я помню тот желтый дым на Луоне, но он же не может проникнуть в каждую щель. И почему его нет здесь? Я пролетал над станцией и ничего такого не видел.
— Для начала перестань называть меня госпожой. Мы обапроводники матрикса, так что оставь эти расшаркивания для Аргона, — Айна повернула голову, посмотрела на меня и, дождавшись кивка, пояснила: — Скажу только то, что понимаю или представляю в общих чертах. Так вот, тот дым никак не связан с превращениями разумных. Это побочный эффект изменения кристалла. Энтропия или, лучше сказать, Матрица Хаоса окутывает планету практически мгновенно. В какой-то момент привычная реальность застывает и изменяет разумных по определенным образцам или в соответствии с изменившимся разумом. При этом жизнь как таковая сохраняется. Если так можно сказать… — видя мой непонимающий взгляд, девушка пожала плечами. — Мне самой непонятно как это происходит в деталях. Время останавливается, в Матрице собираются объекты из существующих, время включается, жизнь продолжается. Это похоже на пересадку органов, но на сотни порядков сложнее. Из десяти живых людей Матрица может собрать одно живое чудовище и заложить ему в голову нужный алгоритм поведения. Сарха можно «объединить» с его кристаллом и террабитовой броней. Можно изменить боевую машину, которой управляет кристалл, серьезно расширив ее функционал. Все такие изменения связаны с разумом и тем, что находится в его управлении. Живой это человек, или кристалл единицы техники — не важно. Изменения происходят мгновенно. И не пытайся это осмыслить…
— А что потом происходит с этой Матрицей Хаоса, — спросил я, пытаясь уложить в голове услышанное. — Она остается? Ее можно «включить» в любой момент?
— Не думаю. Энергия не бесконечна, — Айна покачала головой. — Природа появления этих Матриц никому не известна. Похоже, оно как-то связано с изменившимися кристаллами ретрансляторов, в каждом из которых хранилась частичка матрикса Созидания–Разума, или как мы его зовем — Тёмного. Возможно, поэтому изменения происходят только с разумными?
М-да… Настолько дико, что не укладывается в голове. Мгновенное изменение разумных на целой планете. Это даже не фэнтези, а вообще хрен пойми что. Такое сложно принять, но я помню то дерьмо на Луоне. Видел, что происходит с реальностью, если добавить в нее всего одно измерение. Так что Айна права. Не стоит пытаться это осмыслить. Думаю, это не смогут сделать даже кристаллы. Их же создают люди… Хотя…
— Сейчас я не чувствую Хаос так, как чувствовала на корабле, — продолжила говорить Айна. — Возможно, в первые годы после атаки планеты этой мерзости здесь хватало, но сейчас её не так много. Скорее всего, Матрица Хаоса в этом плане похожа на радиацию, хоть и имеет другую природу.
— Радиация, да, — я тяжело вздохнул. — Мне казалось, что изменения — это мутации.
— Это исключено, — Айна покачала головой. — Та рина с Луоны показала же тебе, во что превратились некоторые люди этой планеты. Таких чудовищных изменений радиация вызвать не может. Она, скорее, убьет.
«Фантасты Земли с тобой бы поспорили», — подумал про себя я, а вслух произнес:
— А для чего это было нужно? Захват планет? Гибель стольких людей? Изменения? Зачем оно, если Энтропия уходит?
— Не знаю, — Айна посмотрела на меня, глаза девушки сверкнули как два поймавших закат янтаря. — Мы не способны понять замыслы богов, но мне кажется, надвигается что-то страшное. Это произойдёт со дня на день, и мы должны помешать. Ещё я думаю, за тобой приглядывает Лисица…
— Лисица? — я непонимающе поморщился. — Это ещё кто?
— Так здесь представляют удачу, — девушка отвела взгляд. — Слишком много произошло благоприятных исходов. Ты должен был погибнуть несколько раз. Вероятность этого разговора я оценила бы в десятые доли процента. Юки права: по замыслу Темного ты должен был оказаться здесь после разговора с моим отцом, но случилось то, что случилось.
— Полагаешь, Император уже знает о том, что я забрал с Лима корабль?
— Нет, — Айна вздохнула и посмотрела в сторону Росчерка. — Аргон слишком далеко, никакой сигнал быстро туда не дойдёт. То есть в ближайшие дни никого ждать не стоит.
— Ясно, — я кивнул и пожал плечами. — Разумнее было бы подождать, но если предчувствия тебя не обманывают и здесь что-то готовится, ожидание может дорого стоить. Поэтому завтра я отправлюсь на Станцию и уничтожу кристалл…
— Нет! — не поворачивая головы, твёрдо произнесла Айна. — На Станцию мы отправимся вместе.
— Тебе-то это зачем? — опешив от такого заявления, удивленно выдохнул я. — Думаешь, не справлюсь там без тебя?
— А ты знаешь, как выглядит часть артефакта? — все так же не поворачивая головы, спокойно поинтересовалась принцесса. — Сможешь ее забрать?
— Это так сложно? — мысленно выругавшись, уточнил я. — Ты могла бы рассказать, или показать…
— Нет, не могла бы, — Айна качнула головой. — Проблема в том, что я сама не знаю, как оно сейчас выглядит. Артефакт был связан со мной, и, возможно, у меня получится его почувствовать. Ты думаешь, Тёмный просто так тебя торопил?
