Назад в СССР 6 - Рафаэль Дамиров
Внутри ресторана шухер сейчас наведут, если Гоша захочет скрыться, то единственный путь — через “бойницу”. Я встал под березку и стал ждать, от всей души надеясь, что, каталу возьмут внутри, и мне не придется его тут отлавливать. Но я ошибся…
Вечерние сумерки нарушились грубым стуком. Бух! Бух! Фанерка, покрашенная под цвет незатейливой мозаики, разлетелась на куски, упав в желтеющую траву. Из образовавшегося отверстия ловко вынырнул мордоворот Гоши. Такой здоровый, а так шустро выскочил, будто всю жизнь тренировался.
— Стоять, милиция! — я вышел из тени, нащупывая пистолет на поясе, хотя понимал, что палить по охраннику нельзя, пока он сам не нападет.
— Ты что, командир? — осклабился мордоворот, сверкнув на бычьей шее фрагментом татушки. — Я ничего не сделал… Понимаешь, жена меня с бабой тут чуть не застукала, вот я и решил слинять по-тихому.
— Стой на месте, и руки подними, — в моем голосе заскрежетал металл.
В оконце завозился еще один силуэт. Я перевел взгляд на него, в это время охранник бросился на меня. Поборов желание пальнуть ему в живот (доказывай потом прокуратуре, что он первым напал, тем более, у него напарник за спиной, их слова против меня одного), я оставил мысль о пистолете, сосредоточившись на летящем к моему носу кулаке.
Отскочил назад, чуть присев, и сразу контратаковал. Хрясь! Хрясь! Коронная двоечка должна была впечататься в квадратную челюсть, но вместо этого хлестнула бугая по рукам, которыми он умело и на удивление ловко закрылся. Вот черт! Похоже, тоже боксер!
В следующий момент я еле успел увернуться от двоечки, которая летела уже в меня. Охранник не отставал, напирал и давил массой. Я выстоял благодаря своей юркости, но нанести сокрушительного удара по противнику не получалось. Краем глаза видел, что второй уже тоже выбрался из оконца.
В полумраке я не разглядел его. Если нападут вдвоем, то мне трындец. С охранником надо поскорее разобраться. Придется использовать антибоксерный приемчик. Я подался вперед, будто намереваясь атаковать, но сам при этом ушел в глухую защиту. Собрав на своих руках, прижатых к морде, кучу ударов. Вражеские кулаки до лица не доставали, но все равно чувствительно. Еще секунда, и защита моя будет пробита, но цель достигнута — я на ближней дистанции. Хрясь! Носком ботинка я зарядил бугаю прямо в коленную чашечку. Тот взвыл и осел. Но рук не опустил, держал защиту. Однако я нашел брешь и пробил ухо. Охранник поплыл и обмяк. Еще один контрольный в челюсть, и противник рухнул на землю, но, на мое удивление, не вырубился, а корчился от боли в позе эмбриона. Тертый боец, но уже мне не страшен. С одним коленом много не навоюешь.
А я готов был встретить второго. Но тот стоял и молча смотрел за происходящим.
— Привет, Курсант… — спокойный голос Гоши обдал меня холодом. — Не думал, что так ты меня отблагодаришь за все.
— Я добро не забываю, — выдавил я, сдерживая дыхалку. — Но подчиняюсь закону, сам понимаешь.
— И что на этот раз? Дали добро катран мой слить?
Стало обидно, что он держит меня за мальчишку, который над приказами не раздумывает и всей картины даже не силится увидеть.
— А ты не придуривайся… Сам знаешь, почему за тобой пришли, – ровно ответил я.
— Нет. Не знаю. Просвети, если не трудно…
— Дубов собирал на тебя компромат.
— Работа у него такая, — пожал плечами катала.
Его спокойствие меня начинало бесить. Честно сказать, несмотря на то, что вся ситуация нехорошо попахивала, с какой стороны к ней ни подойди, я все же надеялся на честный разговор. По крайней мере, без протокола и свидетелей.
— Ты был на даче у убитого незадолго до его смерти. Так? Дачный поселок “Березовая роща”. Был?
— Может, был, а может, нет. Это я только следаку скажу. Тебе теперь доверия нет.
— Ты убил его?
Гоша ухмыльнулся, как и всегда, вальяжно. Но даже в этой тьме я видел, как жестко и холодно сверкнули его глаза.
— Раз так думаешь, значит, нам не о чем разговаривать. Надевай наручники и веди, легавый, — Гоша скривился и протянул вперед руки.
В это время в окошке показалась красная запыхавшаяся морда. Это был Сафонов. Он высунулся с пистолетом в руке, пытаясь протиснуться, но застревал пузом:
— Гражданин Рогов, стойте на месте!
Сафонов повернулся ко мне:
— Петров, а ты почему его не стреножил? Что встал?
Я шагнул к Гоше со стиснутыми от досады зубами, доставая наручники. Тот почти изящно наклонился и шепнул мне:
— Извини, Курсант, но на нары я не пойду.
Гоша оттолкнул меня, поставив подножку, и рванул прочь. Я завалился на спину и даже ударился головой.
Бах! Выстрел грянул оглушительно. Будто в меня стреляли. Довольная морда Сафонова, которую будто перечеркивала хищная струйка дыма из дула, оскалилась в торжествующей улыбке:
— Не ушел, гад! Эх, Петров, размазня! Чуть волчару не упустил.
Я вскочил на ноги под неумолкающий гул в ушах. Метрах в пяти от меня лицом вниз на холодной земле лежал неподвижный Гоша.
Глава 8
Я подбежал к неподвижному телу Гоши. В сумраке уже почти ничего не было видно. Опустился на колени. Твою мать! Из аккуратной дырочки на спине вытекает красная струйка, унося жизнь. Я потрогал артерию на шее. Еще пульсирует. Жив, чертяка! Жив!
— Скорую вызывай! — обернулся я и рявкнул на Сафонова.
Тот аж опешил, хлопая рыбьими глазками, наконец, опомнившись, промычал:
— Э-э… Ты как разговариваешь с начальником УВД?
— Писькой и погонами позже будешь меряться! Скорую вызывай, твою мать!
От такого напора Сафонов совсем потерялся, спиной я чувствовал, как раздуваются его щеки.
— Да я на тебя рапорт напишу! — вдруг взвизгнул он. — Какого хрена ты себе позволяешь? Это же преступник!
— А это ты прокуратуре рассказывать будешь, — оскалился я. — Если загнется, хана тебе!
— Он пытался скрыться!
— И что? На месте преступления мы его не застали, стало быть, стрелять было нельзя. И какого рожна ты стрелял не по ногам? Ты же отличный стрелок. По банкам вон как шмалял!
— Я действовал по обстановке, — Сафонов наконец взял себя в руки и разговаривал уже свысока, не оправдываясь, как и положено начальнику. Голос его приобрел командные нотки, он даже пытался прикрикивать,
