Знойные ветры юга. Часть 1 (СИ) - Чайка Дмитрий
Стефан глубоко задумался. После смерти Пророка в Аравии было неспокойно. Сразу несколько человек заявили, что теперь именно они вещают от имени Аллаха, а это прямой путь к войне. Мусульмане не потерпят этого. Ямама — страна в самом сердце Аравии, где красные пески изредка прерываются плодородными оазисами, прижавшимися к какому-нибудь источнику воды. Собственно, она и была россыпью оазисов, где только и могли жить люди. А теперь власть в этих местах захватил какой-то проходимец, который освоил парочку ярмарочных фокусов и купил дрессированного осла. Стефан усмехнулся. Для жителя столицы все происходящее выглядело такой вопиющей нелепостью, что даже не верилось. Здешние люди были наивны и неумны, раз верили в такое дешевое лицедейство. Но, с другой стороны, они умеют выживать там, где от жажды дохнут даже двужильные верблюды, а это о чем-то да говорит.
Что же всё это значит в недалеком будущем? Тренированный ум императорского слуги собирал картинку, укладывая в рисунок фрагмент за фрагментом, событие за событием, человека за человеком, пока истина не глянула на него своей зловещей простотой. Брат был прав! Если эти люди соберутся в один кулак, забыв свои распри, то существующему многие столетия миру придет конец. Нет в этом мире силы, которая остановит сильных, выносливых и умелых воинов, не боящихся смерти. Ведь смерть в бою с неверными — благо для них и великая честь. В этом они чем-то напоминают данов. Сигурд, когда напивался, тоже плел какую-то чушь про героическую смерть, и райские чертоги, которые откроются ему после этого замечательного события. И даже прекрасные девы-валькирии присутствовали в его мечтах. Но данов было всего несколько сотен, а этих… Стефана пробил пот. Он прекрасно знал состояние дел в Империи. Восток разорен, казна пуста, а у великой Романии нет сил даже на то, чтобы выкинуть из Греции презренных захватчиков — склавинов. Пехота императора — это просто вороватый сброд из наемников. Они не хотят умирать за высокую идею, они хотят только денег и добычи. Римлян в армии очень мало, а всю прошлую войну с персами вытащили на себе армяне и грузины. Конница у ромеев хороша, тут нет сомнений, но ее не так уж и много. А теперь самое главное! Арабы могут напасть на римский Восток без малейших затруднений. Они знают те земли, как свои пять пальцев. А вот войско ромеев сгинет в этих песках уже через неделю. Ведь даже воду найти здесь — целая проблема.
Вади — так называют тут высохшие русла рек. Настоящих рек в Аравии нет, но есть вот такие вот сухие русла, которые собирают воду дождей, радующих эту землю зимой. Даже не верится, но на эту твердую, словно камень, безжизненную почву может упасть такое количество влаги, что смывает целые города. Тогда вади на короткое время превращались в ревущие потоки, которые со скоростью молнии проносили свои мутные воды перед устрашенными этим буйством людьми и растворялись в мертвых песках.
И вот именно тогда и начиналось настоящее волшебство. В считанные часы те самые мертвые пески покрывались ровным ковром нежной зелени, которая тянулась к живительному солнцу. У травы было совсем мало времени, ведь воды больше не будет, зато совсем скоро земля вновь превратится в раскаленную сковороду и убьет все живое, растущее на ней. Нежная листва сначала загрубеет, а потом осыплется серым пеплом, который развеет ветер. Травы созревали и бросали в песок свои семена, чтобы они спали там до следующего дождя, и тогда все повторится снова.
Они шли по такому сухому руслу. Уходить в сторону было неразумно, ведь по берегам вади росла акация, которая давала хоть какую-то тень, и именно здесь можно было найти воду, спрятавшуюся под каменистой коркой земли. Как бедуины это делали, для Стефана так и осталось загадкой. Они копали ямы в каких-то, только им известных местах, и находили немного мутной, почти горячей воды, которую процеживали через ткань и пили, сберегая каждую каплю. Это было настоящим чудом, недоступным пониманию изнеженного горожанина.
— Хаджр! — Ибрахим показал на город, который раскинулся в долине, покрытой садами и полями, засеянными ячменем.
Невысокие стены из местного кирпича, обожженного на солнце, были не бог весть какой защитой по меркам Империи, но для этих мест и такой малости было вполне достаточно. Здесь была вода, и люди в караване выдохнули с облегчением. Они прошли, наконец, пустыню, и пришли в страну Ямама, где зерно росло в изобилии, удивительном для этой суровой земли.
* * *Хаджр-аль-Ямама (в настоящее время г. Эр-Рияд). Страна Ямама. Земли бану Ханиф.
Владыка здешних мест Абу Сумама Маслама ибн Хабиб аль-Ханафи, более известный в Хиджазе как Мусайлима аль-Казаб, был невысок, широк в плечах и кривоног. Прозвище аль-Казаб означало «лжец», но здесьэтого прозвища не знали. Сказать такое вслух было бы смертельно опасно.На лице Мусайлимы выделялся приплюснутый нос и маленькие, узко посаженные глаза. Он был почти уродлив, но вот глаза полностью меняли представление об этом человеке, они были остры и проницательны. По слухам, он пользовался немалым успехом у женщин, насколько вообще можно было говорить об этом здесь, в Аравии. Он был безмерно красноречив, а стихи складывал легко, словно играючи. Вот такой вот необычный человек оспаривал власть Пророка даже при его жизни, а уж теперь, когда тот умер, и вовсе считал, что ему больше нет равных. Так считали многие, и его власть признавали окрестные племена, принимая на веру вести о совершенных им чудесах. Мусайлима был очень силен, и это прекрасно понимали в Мекке и Медине. Стефан знал это совершенно точно, ведь он провел там немало времени. А еще он знал, что вскоре отсюда придется уносить ноги, потому что в Хиджазе уже собирали армию, которая пойдет на эти земли. Как ни сильно племя бану Ханиф и его союзники, им не сдержать войско мусульман, закаленных в постоянных походах.
— Величайший! — купцы и Стефан поклонились правителю племени бану Ханиф, который сидел на стопке персидских ковров, возвышаясь над своими гостями. — Мы счастливы приветствовать тебя!
— Легок ли был ваш путь? — начал положенную речь Мусайлима. — Здоровы ли ваши верблюды?
— Слава Яхве, — провели руками по лицу купцы-иудеи. — Милосердный господь уберег нас в дороге. Лихие люди не встретились на пути, а пыльная буря обошла нас стороной.
— Рахман(1) уберег вас, добрые люди! — серьезно ответил Мусайлима. — Он господь наш, а я его Пророк. И я говорю вам: Вознесите ему хвалу!
— Позволь поднести тебе подарок, о, Величайший! — Стефан сгладил неловкую паузу, и все присутствующие в доме жадно впились глазами в длинный прямой меч с богатой рукоятью. Стефан продолжил. — Его привезли из далеких земель, и равных этому оружию нет во всей Аравии. Видишь, на нем стоит клеймо знаменитого мастера. Его зовут Лотар.
— Покажи! — глаза вождя жадно блеснули, и он схватил меч, вытащив его из ножен.
— Это вутц? — восторженно сказал он, увидев знакомые узоры металла. — Индийская сталь? Он хорош!
— Это лучше, чем вутц, — важно сказал Стефан. — В северных землях эту сталь называют булат, и таким мечом можно отрубить голову быку! Твоя слава бежит быстрее самого быстрого верблюда и обгоняет ветер пустынь! Все враги трепещут от одного твоего имени, а друзья благословляют тот день, когда признали твою величайшую мудрость! В Аравии нет равных тебе, о благороднейший Абу Сумама Маслама ибн Хабиб аль-Ханафи. А с этим мечом ты и вовсе будешь непобедим!
Боже мой! — отстраненно думал Стефан. Что за чушь я несу? Словно снова попал во дворец. Как быстро я, однако, отвык от сладкой лести, которую положено лить без меры в уши владык.
— Твой меч весьма хорош, чужеземец, — с довольной улыбкой произнес Мусайлима, который слушал славословия в свой адрес с блаженным выражением лица. — Я доволен твоим подношением. По виду ты ромейский евнух, я немало слышал о вашей породе. Что привело такого, как ты в наши края?
— Я ищу своего брата, — не стал ходить вокруг да около Стефан. — Нас разлучили в детстве. Он примерно моего возраста и, по слухам, его продали именно в эти земли. Помоги мне найти его, Величайший, и этот подарок померкнет перед моей будущей благодарностью.
