Моя анимежизнь 10: Генезис - Павел Смолин
— К моему огромному сожалению, наше знакомство с Тайроном продлилось совсем недолго. Кроме того, закончилось оно самым ужасным образом. Однако за эти недолгие часы я многому у него научился. Тайрон обладал живым умом, железной силой воли, любил свой ретро-автомобиль и искренне старался позаботиться о лучшей жизни для своих младших братьев. Кроме этого, он был по-настоящему хорошим человеком. Я понял это, когда мы на студии обсуждали с Айс Кубом наше сотрудничество. Именно Тайрон подал идею направить все доходы от сингла на содержание африканских школ для бедных детей. «Нельзя забывать наших братьев!» — сказал он тогда, — Пауза на осознание, и я продолжил: — Миссис Блэк, я не могу представить боль вашей утраты, но примите мои искренние соболезнования. Спи спокойно, Тайрон!
Плачущая мать благодарно кивнула, я прохромал до гроба, накрыл ладонью холодную черную руку. Прости, если что не так, и не переживай за мелких нигеров — мы с Кубом обо всем позаботимся!
Вернулся в коляску, и Стэн отвез меня на место.
— Отличная речь, Иоши-кун! — Слабо улыбнулась мне заплаканная миссис Блэк.
— Хотел бы я ее никогда не произносить, — Честно признался я.
— Мой мальчик был бы рад! Столько людей! Он всегда любил быть в центре внимания! — Растроганно всхлипнула она.
Следом выступил мэр — вот кто не стеснялся! Распинался почти десять минут, поговорив сразу и обо всем, само собой, не забыв добавить в конце:
— Смерть Тайрона Блэка показала нам, насколько черные жизни важны!
Ага, все тебе верят!
В конце выступила миссис Блэк, поблагодарила всех за то, что пришли, и гроб опустили в землю. Чинуши и репортеры свалили сразу, а мы дождались окончания ритуала.
— Спасибо, пацан! — Поблагодарил решивший проводить меня Айс Куб: — За все!
— Ерунда, — Отмахнулся я: — Давай, не теряйся, созвонимся — свидимся! — Поручкались, и мы отчалили.
Не люблю похороны.
* * *
На премьеру Иствудовского (там в титрах другой режиссер, но какая нафиг разница?) «Новичка» пришлось ехать на коляске. Я же обещал быть! Немного пообщались с «селебами», посмотрели кино, и я немножко поговорил с Клинтом:
— Почитали «Малышку», мистер Иствуд?
— Читал! Если немного исправить некоторые моменты, получится очень хороший фильм, — Кивнул культовый персонаж: — Я с радостью его поставлю, но есть небольшая проблема.
— «Ворнер бразерс»? — Предположил я.
— Да! Я уже очень много лет работаю с ними, поэтому некоторые люди могут не понять моего перехода в «Сони».
— Когда вы станете совсем старым, мистер Иствуд, и захотите для души еще немного поснимать провальное душеспасительное кино, «Ворнеры» вам денег на него не дадут, а я — дам! — Привел я супер спорный аргумент.
— Я подумаю об этом! — Хохотнул Иствуд и перевел тему: — Я собираюсь снять «Непрощенного» в следующем году.
— Тогда я один из своих фильмов придержу на 92-й, — Решил «засолить» я «Догвилль»: — Чтобы не отбирать статуэтку лучшего режиссера у вас!
Посмеявшись от такого заявления, Клинт подмигнул:
— Спасибо, Иоши!
В Японию мы, как и планировалось, вернулись в конце апреля — двадцать восьмого числа. Был вечер, а родина приветствовала меня дождиком. Около дома Аоки попрощались с Хэруки — она попросила не напрягаться, сдавая ее с рук на руки деду, заверила, что Ринтаро-сенсей не обидится, и пошла к себе. Я же высадился около дома, Бунта-сан вооружился чемоданом, я — изящной черной тростью из композитных материалов — подарок любимому начальнику от Стэна. Гораздо изящнее костылей, несмотря на бо́льшую нагрузку на все еще ноющую ногу.
Рана — это хорошо! Она, вкупе с пребыванием внутри американской медицинской системы, дает мне идеальное легендирование сериала «Доктор Хаус» — будет еще один мощный флагман для западной «Хонды+».
Но это все — потом, а сейчас обнимаемся с родными и отдыхаем душой — наконец-то можно расслабиться и жить почти нормальной жизнью: ходить в школу, пилить потешное и следить за Кейташи и Кохэку. Никаких телохранителей, никаких воображаемых ЦРУшников, никаких несогласованных вопросов от прессы. Моя родная песочница, как я по тебе скучал!
— И по тебе я тоже очень-очень скучал! — Заявил я Сакамото-сану, подхватив питомца и потершись щекой о мягкую шерстку.
Кошак неблагодарно мявкнул, спрыгнул с моих рук на пол, отряхнулся, боднул меня лбом в здоровую ногу и свалил на улицу через проделанную в двери дверцу — Чико это не раз видела в фильмах, и попросила сделать так же. И почему я об этом сам не подумал?
Отпустив Бунта-сана, отправились в столовую — потом вещи разгребу.
— Покажи! — Первым делом попросила сестренка.
Я закатал штанину — повязка уже не нужна, рана неплохо зарубцевалась. Но выглядит, конечно…
— Жуууть!
— Тут еще хуже! — Хохотнул я и показал выходное отверстие.
— Как много швов! — Оценила девочка россыпь мелких шрамиков.
— Минут сорок шили, — Кивнул я.
— Сильно болит? — Сочувственно спросила мама.
— Нормально, немножко ноет, но переезжать на первый этаж не стану! — Улыбнулся ей стойкий оловянный солдатик Иоши.
После обеда родные оттащили мой багаж наверх и принесли мне оттуда сменную одежду. С переодеванием помощи не потребовалось, и мы разместились в гостиной — семейно смотреть телек.
Бунты пошли на спад. Как бы кто не решил, что это из-за моего отъезда! Прогресс наметился и с Крымом — на третье сентября (хе!), в полном соответствии с закрепленным в конституции правом на самоопределение, назначили референдум, на котором каждый гражданин республики сможет сделать свой важный исторический выбор. Есть ли сомнения в его исходе?
Погруженные во внутренние проблемы и с замиранием сердца наблюдающие за удивительными похождениями Горбача на посту генсека пиндосы скомкано пообещали отправить «демократических» наблюдателей вместе с другими странами-членами ООН (Японию тоже пригласили посмотреть!) и пожелали СССР удачи на почве применения демократических процедур. Потрясающе!
Под конец передачи немножко упомянули нефтепровод — совещаются важные деды, думают — и
