Василий Сахаров - Тень императора
Через пятнадцать минут мы с Отири снова встретились в саду. Этой ночью решили выдвигаться через особняк моего соседа барона Тангра. Примечательный, кстати, человек. Когда я только переехал в родовой особняк Ройхо, на улице его подстерёг арбалетчик, патлатый студент, любовник жены барона. Он выстрелил, арбалетный болт попал Тангру в пах. Барона спасли маги-целители, но с тех пор он стал импотентом. Вроде бы жить дальше уже неинтересно, и после такого горя, случалось, некоторые на себя руки накладывали. Однако Тангр оказался не из таких. Он развёлся с женой, разогнал своих прежних друзей, бедных шевалье, пьяниц, распутников и болтунов, а затем ударился в философию. Об этом мне сообщали агенты Керна, присматривающие за моими соседями. А недавно я узнал, что барон написал научный труд под названием «Понимание сознания. Материальность против духовности». Так мало того, он его издал, и этот труд стал популярен в высшем свете. Говорят, весьма занимательная работа, со свежим взглядом на давным-давно разработанный пласт философии. При случае надо хотя бы просмотреть, а то при дворе много разговоров, а я не понимаю, о чём речь.
– Давай, – прошептал я, подставляя для Отири плечи.
Словно кошка, ловко и бесшумно, ламия вскарабкалась на меня и потом на стену между двумя особняками. Я подпрыгнул, зацепился за камень и подтянулся. Отсюда мы спрыгнули в сад соседа, как раз между цветниками, и огляделись. Пока тихо.
Ламия набросила на себя невидимость и замерла. Она ждала – сегодня мне предстояло самому себя спрятать, и всё получилось. Правда, не с первого раза. Заклятие было сложным и требовало большой концентрации. Однако чем дальше, тем лучше получалось, и когда меня окутало «Покрывало невидимости», а ведьма удовлетворённо кивнула, мы двинулись в глубь соседского сада.
Прошли по аллее, миновали домик садовника и проскочили мимо будки, в которой спал здоровенный волкодав. Он только глухо зарычал, но не залаял. Видимо, почуял ламию, а у неё контакт с животными хороший. Да чего там скромничать, отличный, ибо ведьму не то что псы, а даже львы и пантеры из имперского зверинца боятся и при необходимости слушаются.
Проскочив сад, вышли к противоположной стене. Я опять помог ведьме взобраться наверх и подтянулся сам. Затем спуск – и мы оказались между двумя тёмными мрачными зданиями в узком проулке. Тишина. Никого. В воздухе запах нечистот и гниющего мусора.
Ламия вела меня, я доверял её чутью. Она махнула рукой, и мы вдоль стены, бегом двинулись к пятнышку света в конце прохода. Без шума отмахали полсотни метров и остановились. Я выглянул из-за угла и осмотрелся. Свет уличных фонарей, который показался мне нестерпимо ярким, заставил прищуриться, но не помешал осмотреться. Справа три городских стражника расслабленной походкой двигаются по тротуару и о чём-то переговариваются. Слева потёртая дамочка, осматривающая, как и я, улицу. Судя по испуганному выражению лица, с которым она смотрела на стражников, короткой цветастой юбке и дешёвым бусам на шее, проститутка из Чёрного города, каким-то чудом попавшая в центр столицы.
Опасности нет, однако наблюдатели должны быть, и, ещё раз окинув взглядом улицу, я их заметил. У перекрёстка, который мог вывести к моему особняку, доходный дом, и в окне на третьем этаже дрогнула шторка. И на самом перекрёстке появился молодой парнишка, одет хорошо, словно ночной гуляка, но на шлюшку, которая бросилась к нему и завертелась вокруг, отреагировал необычно. Он оглянулся и залепил ей звонкую пощёчину, схватил её за растрёпанные волосы и что-то прошипел в лицо. После чего она испуганно взвизгнула и скрылась в темноте, а паренёк продолжил прогулку, тридцать метров в одну сторону и столько же в другую.
– Что там? – не выдержав, прошептала ламия и прикоснулась к моему плечу.
– Вижу двоих, один в доме у перекрёстка и ещё один на улице, – снова спрятавшись в темноту, отозвался я. – А у тебя что?
– Чувствую поисковый артефакт на применение магии.
– Вчера его не было?
– Нет.
– Думаешь, нас пытаются отследить?
– Не знаю. Скорее всего.
– Идём дальше?
– Да.
Выдохнув, я покинул укрытие и перебежал на другую сторону улицы. Невидимость, конечно, дело хорошее, но если среди агентов появился чародей, специально заточенный на обнаружение меня и Отири, она не спасёт. Хотя шансы на это минимальные, поскольку наши заклятия не современные новоделы, а староимперские. Сейчас такие мало кто применяет. Как сказал Иллир, чародеев стало больше, а качество обучения упало.
Теперь ламия проскочила открытое пространство.
Не задерживаемся, своим ключом открываем неприметную дверь и ныряем в тёмный подвал. Он имеет второй выход, и мы про него знали, а ключ ещё вчера был украден у владельца дома моими агентами. Ценностей в подвале никаких, разбитые бочки и хлам, который хозяин доходного дома не собирался разгребать. Нам это на руку, ворам здесь делать нечего. И, переступив через волчий капкан, мы подошли к другой двери, откинули засов и выбрались на следующую улицу.
Свернули за ближайший угол и, миновав два квартала, оказались на Медвяной улице, не такой освещённой, как наша, и классом пониже. В основном здесь проживали лавочники, богатые студенты и разорившиеся дворяне. Так себе район, хотя относительно тихий и спокойный, а главное, это всё ещё центр Белого города.
– «Зеленщик» живёт вон там. – Ламия ткнула пальцем в пятиэтажный дом в сотне метров от нас. – Вход со двора.
– Сразу идём? Или осмотримся?
– Сначала разведка. Хотя нас здесь не ждут. Не должны.
– Но ты всё-таки прислушивайся к своим чувствам.
– Я всегда начеку.
Мы направились к нужному дому, но двигались не прямо, а по кругу. Ламия права: сразу соваться к шпиону, или кто он там, не стоило. Перед этим разведка.
Окрестности обошли за полчаса. Время заполночь, а мы бодрячком. Бродили, словно два призрака, и отмечали точки отхода, удобные подходы и места для наблюдения. В общем, шпионская романтика, как она есть. И когда мы вошли во двор пятиэтажного доходного дома, оставалась самая малость – открыть дверь жилого подвала при помощи тонкого стилета, просунув сквозь щель клинок и подняв запорный брус, и проникнуть внутрь. Однако нас опередили. Во дворе появилась группа из пяти человек. Они были одеты небогатыми горожанами и имели при себе короткие клинки. Вот только манеры у них были особые, выдающие тревожных людей. Слишком часто они оглядывались и при входе во двор в тени оставили двоих караульных. А остальные, обнажив оружие, подошли к «нашему» подвалу и уверенно заколотили в дверь кулаками.
– Чего шумите, спать честным людям мешаете?! – Открылось на втором этаже окно, и показался дородный красномордый мужик с масляным фонарём в руках. – Я сейчас стражу вызову!
– Заткнись! – нисколько не испугавшись, отозвался один из ночных посетителей. – Мы и есть стража! А ты покрываешь преступника! Подожди! Закончим с ним и тобой займёмся! Ответишь на несколько вопросов, боров! – В его голосе было столько уверенности и угрозы, что хозяин дома моментально захлопнул окно и затих, а из-за двери подвала раздался испуганный голос «зеленщика»:
– Кто?!
– Открывай, городская стража!
Дверь открылась, сразу видно непрофессионала, который не продумал путь отхода.
Двое пришлых вломились внутрь, а один остался снаружи. Из подвала донеслись шум, вскрики и ясно различимые звуки ударов.
– Что ты об этом думаешь? – прошептала ламия.
– Это явно не стражники. Ни к чему им на службе переодеваться в гражданское платье, это запрещено приказом коменданта города.
– Давно запрещено?
– Лет триста уже, и стража блюдёт себя крепко. Выходит, это либо тайная стража канцлера, которая прикидывается городскими охранниками, либо воры. Никто другой так нагло вести себя не станет.
– И как поступим? Отдадим «зеленщика»?
– Давай мимо охранника проскользнём и послушаем разговор.
Девушка кивнула, и мы приблизились к двери. Я кинул в сторону камешек, караульный обернулся на стук, и у нас получилось проскочить мимо так, что он ничего не услышал. Увидеть нас неподготовленному человеку невозможно, только при наличии очень хорошего и дорогого амулета. А вот наши запахи и шум шагов скрыть сложнее. Бывало, что невидимок подобным образом ловили: по дуновению ветерка стрелок вскидывал арбалет, стрелял и попадал. Случайность. Отсюда наша предосторожность.
По крутым ступеням спустились в просторный подвал и оказались в комнате «зеленщика». Постель разбросана, на сыром полу вскрытый сундук и несколько тряпок. А в углу – сжавшийся в комок толстый мужчина в одной ночной рубахе. Рукавом он вытирал кровь, которая сочилась из разбитого носа, а над ним нависли «гости», надо отметить, крепкие мужчины с характерно набитыми костяшками пальцев.
– Не надо, не бейте, – взмолился «зеленщик».
Один из амбалов презрительно скривился и ногой пнул его в живот, а второй прорычал:
