Юрий Иванович - Андрогин
Но здесь, похоже, все законы гравитации были попраны летающими в атмосфере островами, так что кажущийся нормальный вес ещё не повод для сомнений. Мало того:
«Я ведь в другом теле! – вспомнила Дарья. – Что для него привычно, то для иного землянина могло быть уже смертельно. Стандарты того же эталонного килограмма (будь он у меня) сравнить не с чем. Поэтому лучше всё вокруг себя воспринимать, как само собой разумеющееся».
А вот с начавшимися смотринами следовало вести себя сдержанно и осторожно. Ещё при подходе к первой компании с молодыми девушками опекун красноречиво пояснил жестами предпочтительные правила поведения. Только смотри. Но долго не заглядывайся. Не спеши с выбором. И вообще молчи. Не соглашайся, если что-то спросят. Смело обращайся ко мне за разъяснениями.
И напоследок ещё более эффектные дал пояснения к своим жестам:
– Иначе сегодняшнюю ночь проведёшь с какой-нибудь тёткой! Вон… с той, например… Или вон с той.
Тётки казались страшными и уродливыми, и оставалось только гадать, какой из мужчин может быть настолько непритязательным, чтобы спать с такой мымрой? Да и как бы осмелилась такая навязаться в общество к молодому парню? Для выяснения этого не хватало ни слов, ни времени.
Во время подхода к другому очагу под открытым небом следовало приветствовать сидящих восклицанием «Траш уана!». Обозначало оно вроде как приветствие с пожеланием хорошего отдыха, так что новичок в общине сразу запомнил новое слово и усердно повторял его вслед за мальцом.
Тот явно гордился порученной ему миссией. И приветствовал громко, и говорил впоследствии бойко, вызывая у взрослых похвальное хмыканье своими речами. Даже девиц на выданье умудрялся в краску стеснения вводить. Ну и сразу заявлял, что в традициях новичка брать в постель женщин зрелых, опытных, возрастом за восемнадцать. Поэтому, дескать, и не отыскал он пару по нраву в приютившей его семье, и сейчас вот подыскивает по своему вкусу и по своим понятиям.
Реакция на такие слова следовала не всегда одинаковая. Но самое основное – весёлая и шумная. То ли собравшиеся у костров люди всегда были такими жизнерадостными и смешливыми, то ли настроение у них сегодня зашкаливало после удачных торгов с островитянами. Но сразу со всех сторон неслись восклицания, смех, советы и рекомендации. Мало того, всех свободных девиц, женщин или вдовушек заставляли встать и показать себя гостю во всей красе.
Самое удивительное, что сами молодые девушки чаще всего наперебой предлагали Арису кого-нибудь из своих подруг. При этом расхваливали и перечисляли все очевидные, по их мнению, достоинства. Получалось бойко, похлеще, чем на каком-нибудь базаре. А если учитывать, что к данному месту сбегалась вся не охваченная забавами мелочь, а то и некоторые взрослые от соседних кострищ подходили, то каждый раз получалось настоящее представление.
Оставалось только пожалеть, что суть большинства шуток ускользала от принятого в общину новичка. Выученная сотня слов только и позволяла, что осторожно улыбаться во время всеобщего веселья.
«Видно, мало у них развлечений, – размышляла Чернова. – Вот и загорелись энтузиазмом, граничащим с фанатизмом. Вот и пытаются мне сбагрить кого угодно, устроив показательные соревнования по дисциплине «Кто кого обскачет»… Только мне кажется, я сегодня буду спать одна, то есть – один. И не потому, что я ещё вчера была женщиной, а потому что женщин среди них на мой вкус нет. То слишком юные… То слишком тощие… То вообще страшненькие на вид… Их что тут, не кормят? Или всё упирается в ограничение веса по причине слабины местных верёвок?.. Вряд ли… Вон мужики с оружием наверх взлетали, словно ничего не весили… Хм! Не совсем верно тут подходит определение «мужики». Скорей – коллеги и товарищи по половой принадлежности… О, господи, звучит-то как по-ханжески! Но хочешь, не хочешь, а испытать мне мужские ощущения всё равно придётся. Лишь бы не сегодня! Что-то я ещё к такому не гото… в».
Всё шло к тому, что избранницы сегодня не будет. Арис бросал на девушек лишь короткий взгляд. Потому что не на что было засматриваться. На прямые вопросы помалкивал и только косился на своего опекуна. И Гют умудрялся своими словами и действиями лицедея как новенького успокоить, так и представляемых партнёрш не обидеть. Твердил у каждого костра одно и то же:
– Бабушка сразу сказала: Шенгауту сегодня будет не до ласк. Ведь он такое пережил! Упал с острова и наверняка уже простился с жизнью. Сами знаете, что люди, порой даже падающие в скопление паучьих гнёзд, не выживают. Вот у парня эмоции и уснули на время. Зато когда поработает пару деньков со мной, встряхнётся, то сам будет за каждой красоткой гоняться.
Аборигены со сказанным соглашались. Никто Ариса неволить не собирался. И он расслабился, успокоился.
Но у предпоследнего кострища его поджидала ловушка. Началось там всё уже привычно, и все веселились до тех пор, пока из густой тени к свету не вышла девушка лет за двадцать. Причём она несомненно и выгодно отличалась от себе подобных отличной фигуркой с плавными обводами. Не пышечка, а больше спортсменка с очень приятными формами. Костюм на ней оказался скорей охотничий, мужской. Да и личико показалось тщательно вымытым и вполне симпатичным. Наверное, поэтому Шенгаут и пялился на неё совсем по-иному, чем на всех предыдущих кандидаток.
И самое главное, женщина действовала с невероятным коварством, беспринципной наглостью и все сшибающей уверенностью. Вначале беспардонно оттолкнула с пути Гюта, который геройски попытался прикрыть новичка своим нескладным тельцем. Затем обошла Ариса вокруг два раза, рассматривая и ощупывая взглядом да чуть ли не задирая полы свисающего пончо, и стала задавать настойчивые вопросы так, словно не сомневалась в немедленных ответах:
– Ты ведь любишь маленьких детей? – Теперь уже все разговоры вокруг костра смолкли, и народ затаился, с нездоровым ажиотажем предвкушая нечто особо интересное.
Тогда как новичок отвечать не спешил, присматриваясь к ужимкам и подсказкам своего опекуна. Тот всего несколькими жестами умудрился и вопрос перевести, и дать подсказку: показал младенца на руках, как его любовно целует и тут же кивнул головой. Повторил кивок и Арис.
– И ты понимаешь, что забота о детях – главное в нашей общине?
Концептуально-игровая сложность этого и последующих вопросов, касающихся невербального заигрывания, не совсем понималась двенадцатилетним Гютом. Уж он был уверен, что забота вокруг царит, но сами дети в ней не нуждаются. Поэтому подсказки с его стороны стали неуверенными и расплывчатыми. Он явно путался в хитросплетениях взрослой жизни.
– Меня зовут Дамилла. Тебе нравится это имя?.. Ну же! Отвечай!.. Или ты хочешь меня обидеть?.. Ах ты!.. Но ты уж определись, а то и киваешь и мотаешь головой одновременно… Тебя ведь хорошо покормили?.. Значит, спать самому будет скучно?.. Я так и думала, что ты согласишься пойти со мной этой ночью!.. Что?.. Ты всё равно голоден?.. Ну так это вполне естественно, мужчина не должен страдать воздержанием. А ты хоть умеешь быть ласковым?.. И вообще не любишь спать один?..
А когда доходило до конкретных вопросов, Дамилла себе ещё и противоречивыми жестами помогала:
– Надеюсь, тебя в наш домик не придётся подтягивать на верёвке? – рукой делала приглашающий жест за собой. Естественно, что Арис помотал отрицательно головой. – Пойдёшь со мной сам? – И ткнула пальчиком вниз. – Останешься тут? – На что новичок непроизвольно кивнул.
Вот этим ушлая аборигенка и воспользовалась, уже обращаясь ко всем:
– Все видели и слышали, что Шенгаут согласился сегодня переночевать в моей избе! И никто его к этому не принуждал! А данное женщине слово у нас священно!
После чего с довольной предвкушающей улыбкой погладила Ариса по щеке, поманила за собой и с гордым видом двинулась в сторону ближайших деревьев. Но, не пройдя и пяти метров, остановилась и возмущённо хмыкнула, озадаченная бездействием новичка.
А тому уже со всем своим умением и талантами лицедея давал пояснения несколько растерянный Гют. Первым делом он показал, что ни кивать, ни мотать отрицательно головой не стоило, если не было конкретной подсказки. Затем объяснил, что идти в дом к Дамилле всё-таки теперь придётся, но ничего страшного в этом нет. Многие воины на подобный визит напрашиваются, да женщина их ухаживания отвергает. Напоследок молодой опекун сумел интерпретировать жестами и словом «тайлама», что данная красотка уже дважды вдова и имеет двух детей от своих прежних браков.
Всё остальное Дарья Андреевна Чернова, озадаченная таким поворотом в своей судьбе, не поняла. Зато уверовала, что отказываться от своего слова (всего лишь какой-то неосторожный кивок?!) нельзя.
