Владимир Поселягин - Командир Красной Армии
— Ладно, а плащ-палатки, что выбил старшина, мне завсклад звонил, они-то тебе зачем? А ручные гранаты?
— Так нет их! — возмутился я.
— Конечно нет, все еще месяц назад на окружные склады вывезли, корпусные практически пустые стоят, но зачем наганом у носа завсклада махать? У него, между прочим, сердце больное.
— Знать ничего не знаю, должен выдать — пусть изыскивает резервы, — набычился я.
— Тьфу! — только и сплюнул Матвеев. — Теперь понятно, почему у тебя такой порядок, дотошный ты.
Кроме этого он сообщил, что они инспекцией побывали на других батареях. Так вот, некоторые уже были потрепаны. Где осталось два орудия, где три. Третья и пятая имели полный штат. Меня даже похвалили, что бойцы имеют бравый вид и одеты строго по форме. То есть имеют при себе винтовки, каски, подсумки, малые пехотные лопаты в чехлах и другое снаряжение строго по уставу. На других батареях некоторые бойцы ходили в одном только белье.
Я не стал говорить, что другие подразделения располагаются на солнцепеке и чтобы не подхватить тепловой удар, бойцы раздеваются. У нас в лесу же было прохладно.
Поблагодарив личный состав батареи и не забыв про меня, командование уехало. Взяв в руки боевой журнал, я там, где было написано о сбитом, нашел подтверждающую пометку командующего артиллерией города Ровно подполковника Романова с размашистой подписью.
Как только командование уехало, я отправил второй взвод на учебу, а первый, взяв лопаты и маскировочные сети, пошел копать капониры. Будем надеяться, к вечеру справятся. Землю я рассчитывал вывозить с помощью освободившихся полуторок, на них же привозить дерн. Лишние бойцы, получившие добродушное прозвище нахлебники от других бойцов, последовали следом, помогать. Хотя пятеро продолжали нести службу, охраняя лагерь.
Поставив на палках две маскировочных сети, бойцы стали копать два капонира.
За этот день ничего особенного не произошло, кроме того, что трижды на восьми километрах в сторону Киева проходили бомбардировщики, пару раз пролетали охотники над дорогой, но тут мы не успели изготовиться к бою, и вернулся старшина с предельно загруженными машинами. Разгрузив их, я отправил машины на вывоз земли. Её уже скопилось много. В общем, вот так, в работе и прошел день двадцать третьего июня. Мимо нас проходили войсковые колонны, некоторые заметно потрепанные авиацией, некоторые свежие, с эшелонов. Были и танки, и артиллерия, и конница. И все больше и больше становилось беженцев. Один раз я даже выделил машину — для семей комсостава с разбитого вчера эшелона, она все равно шла за питьевой водой.
Кстати, источников питьевой воды рядом не было, что плохо, ближайший пруд в четырех километрах, вот и приходилось возить ее в канистрах из города, благо старшина смог достать еще четыре в дополнение к шести полученным сразу. Спас нас от водяной голодовки — даже не помоешься — старший сержант Андреев. Он с бойцами своего взвода вовремя отдыха вырыл колодец шестиметровой глубины, так что вода перестала быть проблемой.
А старшина ночью снова ездил к складу, отвозя еще боекомплекты и топлива к тайному складу.
* * *Про следующие три дня тоже ничего особенного рассказать нельзя. Мы стали активно стрелять по низколетящим самолетам. Видимо, фронт сдвинулся в нашем направлении. Было видно, как повышается уровень стрельбы у расчетов — как я уже говорил, не все были новичками.
Хотя пару моментов все же можно упомянуть. Как-то по дороге проходила танковая колонна, мы ее удачно прикрыли, подбили штурмующий их «мессер» — когда он уходил к своим, то заметно дымил. Так вот, когда проходила колонна танков, один из них сломался, так следующий за ним КВ-2 просто столкнул его с дороги, и колонна продолжила следовать дальше. Меня заинтересовало то, что экипаж уехал с колонной, бросив БТ-5 на обочине с открытыми люками. Видимо, это проделывалось не в первый раз, больно уж все было сделано ловко.
Сходив со старшиной к танку, мы убедились, что боекомплект полный, замки и прицел на месте. Вот я и подумал: раз его бросили, почему бы не приспособить под свои нужды? Тут еще старшина сообщил, что на дороге к Ровно стоят еще два таких брошенных танка. Дальше я развил бурную деятельность. Старшина нашел трактор, и пока расчеты копали на опушке окопы, по очереди притащил в них все три танка, сделав из них неподвижные огневые точки. Благо лишних артиллеристов у меня хватало, и теперь было кого посадить в закопанные по самые башни бронированные машины. На них возлагалась задача по прикрытию батареи, когда она будет отходить от перекрестка. Планы пощипать немецкую колонну я не забросил, более того, расширил. Теперь еще от леса батарею будут прикрывать «максимы».
Второй случай произошел двадцать пятого. По дороге шла привычная толпа беженцев, мы уже на них внимания не обращали, когда появились два «мессера» расстреливая гражданских. Я конечно читал что творили немейские «асы» в первые дни войны, но читать это одно, а видеть как в кровавых брызгах исчезает бегущая девочка… это страшно.
Расчёты тогда работали яростно и смогли-таки приземлить одного фрица, снеся ему правую плоскость. Старшина с двумя бойцами на полуторке сразу же рванул к тому месту, где опускался белый парашют. Более того, это фашист еще и отстреливался серьезно ранив в руку одного бойца, но его все же спеленали. Мы в это время отбили атаку второго «мессера», отогнав его. Правда были повреждения, он серьезно зацепил машину Андреева, разнеся два ската и тяжело ранив подносчика. Обоих раненых после перевязки сразу же отвезли в госпиталь Ровно.
Когда старшина привез пилота, настоящую белокурую бестию, был он слегка бит да и только, я уже успокоился. Поэтому приняв документы и личное оружие, велел снова грузить фрица в полуторку.
Старшина, которые поехал со мной понял зачем, только когда мы подъехали к толпе беженцев, откуда раздавался утробный вой и плач. Медведева что поехала с нами сразу же бросилась к раненым.
Выстрелив из пистолета в воздух, чтобы привлечь к себе внимание, я ухватил немца под мышку и показал его толпе.
— Товарищи — эта мразь, только что стреляла в вас. Нам он не нужен, — после чего столкнул летчика на землю.
Кажется, я про подобное читал в какой-то книге, мне тогда понравилось как главный герой поступил с немцем, вот и решил сделать похоже. Так что я с удовольствием наблюдал, как сперва толпа отхлынула от упавшего на утрамбованную политую кровью землю немца, потом захлестнула его.
Когда мы ехали обратно, старшину трясло от увиденного. Да что его, все кто присутствовал при мести беженцев, получил серьезный удар по психике. Водитель и один из бойцов проблевались, и только я один улыбался, когда ехал обратно.
Именно после этого случая я велел построить батарею, которая как раз закончила с чисткой, а второй взвод приступил к ремонту третьего орудия. Вот тогда я и выдал, и про Брестскую крепость, которая все еще держится в глубоком тылу немецких войск, и про то как немцы наших раненых и работников госпиталя толкали на пулеметы Цитадели укрываясь за их спинами, и как защитники плакали и стреляли. Про то, что за людей они нас не считают, что мы для них скот. Про то убить их надо до того как они поднимут руки. В общем, толкнул политинформацию, почти полтора часа говорил и говорил, глядя как плохело от таких новостей бойцам, как в их глазах загоралась лютая ненависть.
Они мне верили, так как видели, как я часто разговариваю с командирами и политработниками проходивших мимо частей. Правда, не знали, что тем я рассказывал то же самое.
Ах да, я еще учился, и учился серьезно, без шуток. Сазанов узнав, что я с военной кафедры взялся за меня серьезно. Тут я еще командиров орудий подтянул, так что целый класс появился. На все времени конечно не хватало, но мы изворачивались и выкраивали время.
* * *— Товарищ лейтенант. Проснитесь, — будил меня кто-то.
— Что! — пробормотал я, отчаянно зевая и потирая лицо.
— Наблюдатель доложил, что видит пыль с запада. Похоже, немцы идут.
— Батарея к бою! — тут же рявкнул я, вскакивая и упираясь каской о верх маскировочной сети. Бойцы полусонно засуетились, занимая свои места.
Вчера по дороге сперва уменьшился, потом совсем стих поток беженцев. Еще проскакивали одиночные машины или небольшие войсковые колонны отступающих, но к вечеру не стало и их. Хотя часовые сообщили, что ночью прошла крупная танковая часть. Около двадцати машин, плюс десяток грузовиков. Видимо отсыпающие части, немцы ночью спят.
Да и мы слышали, что на второй день едва слышная канонада заметно приблизилась. Мало того, вчера мы по самолетам вообще не стреляли, укрывшись в лесу и замаскировавшись деревьями. Немецкие летчики уже привыкли, что у этого леса постоянно по ним лупят, причем не с одного места, а каждый раз с разного. Поэтому вечером пролетающая мимо девятка бомбардировщиков, которая привычно облетела стороной наш лесок, даже снизилась от удивления, а через час над лесом минут двадцать крутился разведчик. Не знаю, поверили ли немцы моей хитрости, что мы ушли или нет, но ночью мы перегнали зенитки в капониры под маскировочные сети, а в танках сидели экипажи. В общем, все ждали немцев.
