Имперский повар 2 - Вадим Фарг
— Настя, — мой голос прозвучал тихо, но так твёрдо, что она замерла на месте. — Подойди сюда. У нас в холодильнике осталось два тыквенных чизкейка с прошлого вечера. Помнишь?
Сестра растерянно моргнула, её мозг отчаянно пытался связать визит градоначальника с десертом.
— Да… конечно, помню. А это сейчас к чему?
— Отлично. Слушай внимательно, что нужно сделать. Нарежь их на небольшие, аккуратные порционные кусочки. И разнеси по залу. Угости всех, кто сейчас там сидит. Абсолютно всех. Скажи, что это комплимент от заведения. В честь хорошего дня.
Настя удивлённо уставилась на меня, её брови поползли на лоб. В её глазах читался немой вопрос: «Ты с ума сошёл? У нас тут барон, а ты о каких-то пирожных для работяг думаешь?»
Я понял её без слов. Не отрываясь от раскладывания дымящейся свинины по тарелкам, я пояснил свою мысль, чеканя каждое слово:
— Я не хочу, чтобы наши постоянные клиенты, простые мужики, которые приходят сюда пообедать, сидели и с завистью смотрели, как я тут распинаюсь перед знатью. Это блюдо, — я кивнул подбородком на свинину в соусе, — особенное. Оно приготовлено для конкретной цели и для конкретных людей. Это мой деловой аргумент. А десерт — это знак уважения. Ко всем, кто выбрал наше заведение.
Я сделал паузу, посмотрел ей прямо в глаза.
— Пойми, себестоимость этих двух чизкейков — копеечная, а людям будет приятно. Они почувствуют, что мы ценим их не меньше, чем баронов. Что для нас нет «важных» и «неважных» гостей. Это важно, Настя. Очень важно. Уж прости за каламбур. Так создаётся репутация.
Она смотрела на меня несколько секунд, и я видел, как в её глазах недоумение сменяется пониманием, а затем — искренним, тёплым уважением. Она молча кивнула, её плечи расправились. В один миг из напуганной девчонки она снова превратилась в моего лучшего администратора. Настя тут же повернулась к Даше, которая с любопытством наблюдала за этой сценой.
— Даш, слышала? На тебе десерты для зала. Быстро, красиво и с улыбкой! Я встречаю гостей.
Даша, ни секунды не колеблясь, с готовностью бросилась к холодильнику. Моя машина заработала. Каждый винтик знал своё место и свою задачу.
Я же закончил священнодействие. Тарелка — это мой холст. На идеально белые, чуть подогретые тарелки легла горка ароматной, глянцевой свинины, покрытой тёмным, как патока, соусом. Рядом, словно веер японской гейши, я расположил обжаренные на гриле кружочки овощей, чередуя их по цвету: огненный болгарский перец, солнечно-жёлтый кабачок, оранжевый диск моркови. Оставался последний штрих. Рис.
Я взял маленькую фарфоровую пиалу, плотно, но при этом осторожно, утрамбовал в неё горячий, рассыпчатый рис, а затем одним резким, выверенным движением перевернул на тарелку рядом с мясом. Получилась идеальная, ровная, белоснежная башенка. Четыре тарелки. Для Натальи, для барона Григория Земитского и его жены Веры, и для самого градоначальника. Четыре маленьких произведения искусства, созданные из хаоса и паники всего за полчаса.
Ввзял две тарелки в руки. Они были приятно тяжёлыми. Ещё две осторожно подхватила Настя, которая уже успела вернуться. Её щёки порозовели, а в глазах снова горел огонёк азарта.
— Они ждут. Наталья выглядит очень строгой, — прошептала она.
— Это её работа, — усмехнулся я.
Я сделал глубокий вдох, наполняя лёгкие запахом победы. Нацепил на лицо свою самую обаятельную, самую уверенную и, пожалуй, самую наглую улыбку.
И вышел из кухни навстречу людям, от которых теперь зависело абсолютно всё. Моё будущее. Моя маленькая крепость. И судьба моего Царь-Мангала.
Глава 7
Мы с Настей вышли в зал, как пара фокусников перед главным трюком. Стоило нам показаться, как запах ударил по гостям, словно тёплая волна. Все разговоры за столиками тут же затихли.
Эффект был именно тот, на который я и рассчитывал. Градоначальник, Егор Семёнович Белостоцкий (да, я подготовился, выискивая информацию о городской власти), до этого откровенно скучающий и с тоской разглядывавший наши скромные стены, вдруг замер. Его пухлое лицо, до этого выражавшее вселенскую усталость, преобразилось. Глаза удивлённо распахнулись, а ноздри затрепетали, жадно втягивая воздух. Рядом с ним сидел барон Земитский, сегодня он был человеком с каменным лицом. Сохранил свою аристократическую маску, но я заметил, как напряглась его спина. Он даже чуть подался вперёд, словно не верил собственному носу.
Только две дамы за столом, Вера Земитская и Наталья Ташенко, не выглядели удивлёнными. Они переглянулись с таким видом, будто только что выиграли в лотерею. Ещё бы, они ведь поставили на меня, странного мальчишку с внезапно проснувшимся талантом. И их ставка, похоже, начинала играть.
Я подошёл к столу. Двигался точно и уверенно, без лишней суеты. Поставил тарелки перед важными гостями с лёгким поклоном.
— Прошу, господа. Свинина в сладко-остром соусе с овощами гриль. Небольшой экспромт.
Вера Земитская, которая умела дирижировать любой компанией, тут же взяла инициативу в свои руки, разряжая повисшую тишину.
— Игорь, позвольте представить вам главу нашего славного города, графа Егора Семёновича Белостоцкого. Егор Семёнович, а это — Игорь Белославов. Наш, так сказать, кулинарный самородок.
Градоначальник, полный мужчина с мягкими чертами лица, протянул мне руку. Рукопожатие оказалось вялым, как у варёной рыбы, но взгляд был острый и цепкий. За добродушной внешностью прятался матёрый делец, который умел считать деньги.
Пока высокие гости с осторожным любопытством тыкали вилками в свои порции, в зале разворачивалась вторая часть моего плана. Как я и велел, Настя и Даша порхали между столиками, разнося маленькие кусочки тыквенного чизкейка на блюдечках. Это был жест доброй воли для простых работяг, которые до этого с нескрываемым подозрением косились на стол начальства.
Сначала на хмурых, уставших лицах читалось недоверие. Но вот один попробовал, потом второй, и по залу прокатился удивлённый, а затем и одобрительный гул. Гудение недовольства, которое почти физически висело в воздухе, сменилось довольным чавканьем. Десерт, пусть и маленький, был знаком уважения. И они это оценили.
Внезапно из самого дальнего угла, где сидела компания дорожных рабочих в грязных робах, раздался громкий, пропитый голос:
— Егор Семёныч! Да этому парню не тут сидеть надо, а ресторан в самой столице открывать! Он же всех столичных поваров за пояс заткнёт, как пить дать!
Градоначальник вздрогнул от такой фамильярности и удивлённо обернулся на крик, едва не поперхнувшись. Я сделал вид, что страшно смутился, опустил глаза и что-то неловко пробормотал, мол, вы слишком преувеличиваете. Но внутри я едва сдерживал
