Ревизор: возвращение в СССР 37 (СИ) - Винтеркей Серж
Он догадывался почти наверняка, что все в местной компании уже в курсе, что Аиша и Марат вместе, но понимал и то, что местные девчонки могут иметь иллюзии, что Марат оставит Аишу ради одной из них. Откуда им знать, что шансов на это практически нет? Лично он уже понял, что этих двоих связывает что-то настолько прочное, что ему самому теперь казалась наивной его давешняя влюблённость в Аишу. Она не только красавица, но и умница, каких поискать, а Марат особым умом вроде и не блещет, но какая же они вместе хорошая пара! Понимают друг друга с полуслова, никогда не ссорятся, в общем, по его мнению, никаких шансов отбить Марата у Аиши у местных девчонок нет.
Означает ли это, что, когда они это сообразят, у него есть шанс подыскать себе новую подружку вместо Карины? Пусть у него и нет импортной машины и фигуры Марата…
А что касается Карины, то, когда Марат задал тот вопрос, он ответил на него без всяких сомнений, что они не пара, даже несколько неожиданно для себя. Он внезапно понял, что один из его главных критериев к настоящей подруге — это надежность. Карина же в этом путешествии показала себя совсем с другой стороны. Сплошные капризы и постоянное стремление переложить свою работу на других. Миша откровенно радовался, что они выехали вместе с ней в это путешествие. Ведь то, что Карина называла огромными трудностями, и близко ими не было, с его точки зрения. А если представить, что они могли пожениться, и только после этого он узнал бы, что она не только не приспособлена к жизни, но и не хочет ничему новому учиться, чтобы стать полезной для тех, кто рядом с ней?
Пожалуй, тут действительно есть смысл задержаться…
Тут задумавшийся Миша с удивлением увидел, что к нему, устроившемуся на пеньке около леса, идет Аиша. Впрочем, она не стала медлить с объяснением. Эта девчонка всегда говорила в открытую все, что было у нее на уме, даже не думая о том, что кто-то может из-за этого и смутиться:
— Миша, а ты почему сказал, что вы с Кариной не пара?
— Понял просто, что это так, — немного ошарашенный прямотой заданного в лоб вопроса ответил тот после небольшой заминки.
— Жаль… Вы так хорошо рядом смотритесь, — сказала ливанка, смешно наморщив лоб.
— Я понял, что мне другая девушка нужна, — неожиданно для себя разоткровенничался Миша, — такая, чтобы училась всему, что нужно. Чтобы знал, что она меня не подведет в любой ситуации. Ну, или хотя бы постарается не подвести. А Карина при малейшей проблеме просто руки складывает и сдается. И смотрит на всех остальных в ожидании, что они все проблемы решат за нее.
— Ну так большинство девушек именно такие… — задумчиво сказала Аиша, — в Ливане так точно, из девушек моего круга. Это задача мужчины все делать для семьи. Мне кажется, это вполне нормально. Зато Карина очень красивая.
У девушек моего круга… — повторил про себя Миша, — это дочек богачей, что ли? А мне нужна избалованная девчонка, которая себя ведет как дочка ливанского богача?
— Ну, я чувствую, что для меня важно у девушки именно то, что я тебе объяснил. Не сойдемся мы с ней характерами, короче. — сказал он.
— Ясно, поняла. Но учти, что Карина может обидеться…
— Да она уже обиделась, едва я дал понять, что рассчитываю на то, что она будет выполнять свои обязанности, не сваливая их на других. И с тех пор на меня и дуется. Рассчитывает, видимо, что меня совесть замучает, и я начну за нее все делать, как будто я ее раб. Нет уж, рабовладение давно отменили!
— Ладно, я поняла, что ты это серьезно. Хорошо…
Аиша с не очень довольным видом ушла обратно к палаткам, а Миша поспешно оглянулся, не видел ли их разговор Марат. А то ведь он снова может начать ревновать. Ему еще этой ревности на пустом месте не хватало. Но нет, Марат копошился внутри их палатки, пытался найти в своих вещах рыболовные крючки, планируя заняться рыбалкой… Повезло.
* * *Берлин
Вот, наконец, и первое выступление на заводе. Но сначала меня завезли в офис местного аналога «Знания» в СССР. В то самое «Общество по распространению научных знаний ГДР». И повели прямиком к председателю, сухому старичку лет так под семьдесят, метра в полтора ростом.
— Фридрих Безлер, — представился он. — Очень рад, молодой человек, приветствовать вас в ГДР!
Я, соответственно, тоже выразил свою радость по поводу приезда. Теперь я уже не жалел, что отправился в эту поездку — познакомиться с Маресьевым дорогого стоит. А отдых — вернемся со свадьбы Тимура, недельки три и отдохнем в Паланге. Хотя скорее две с половиной… Да, больше вряд ли получится.
Пообщались с ним минут двадцать, ему было интересно, как сейчас проводят лекции в Москве. Организационную сторону я знал слабо, не мой уровень, этим Ионов занимается, так что просто описал, как оно все проходит на предприятиях, когда я туда прихожу. Когда прощались, он попытался подарить мне значок своего общества, но я достал тот, что получил от Петермана, и показал:
— Мне уже вручили, спасибо!
Пока возвращались к машине, спросил наконец у Феликса, как зовут шофёра.
— Ян, — ответил он.
Ну вот, еще один псевдонемец — онемеченный славянин…
А затем меня наконец повезли на первый завод в ГДР, на котором я буду выступать.
Берлинская фарфоровая мануфактура… А неплохо я зашел. Тут и музей свой был, в который меня тут же повели. Со мной было два человека, тот же Феликс и переводчик, а на заводе к нам еще три человека присоединилось. Насколько я понял, замдиректора, парторг и профорг. Такую делегацию по поводу моей поездки куда бы то ни было еще никогда не собирали…
— Создано было предприятие еще в 1751 году, и процветало вплоть до 30-х годов этого века. — рассказывал мне лично замдиректора. — Но потом оно сильно пострадало вначале от преследования со стороны нацистов, которые отнесли изделия к категории «дегенеративного искусства», а потом и вовсе американцы с британцами разбомбили его во время авианалета. Погибли ценнейшие экземпляры, в нашем музее мы смогли собрать не так и много. Но часть наших самых знаменитых изделий вы можете увидеть в самых выдающихся музеях мира, в том числе и в Эрмитаже. В 1770 король Фридрих приказал изготовить сервиз для императрицы Екатерины Великой. Вот его, в том числе, и можно увидеть в Эрмитаже.
— Обязательно поищу, когда в следующий раз навещу Эрмитаж, — пообещал я ему.
Замдиректора расцвел. Ему было приятно это услышать. Истинный фанатик своего дела, такие люди очень важны на любом производстве.
И в самом деле поищу, не для красного словца я это сказал. Не каждый раз, когда я в прошлой жизни был в Питере, удавалось зайти в Эрмитаж, но те разы, когда получалось, я вспоминаю с удовольствием. Как парни подрастут хоть лет до семи, отведу их туда обязательно. Конечно, не к картинам фламандских мастеров, это они еще не поймут, а в зал с оружием и рыцарскими доспехами. Редко какой мужчина в возрасте от семи лет и до самой старости сможет пройти этот зал быстро… Я там лично могу проторчать до получаса, если один, а когда с женой ходил, то она меня оттуда уже за руку обычно утаскивала…
Но и этот музей фарфора оказался хорош. Маленький, но есть на что глянуть.
Ну а после музея меня отвели уже в небольшой зал, где собрали человек шестьдесят работников. Правда, выступить сразу не получилось. Сначала вышел Феликс, рассказал на немецком о X фестивале, что сейчас проходит, и что я член советской делегации. Вкратце, минут на пятнадцать. Раздались аплодисменты. Затем вышел замдиректора и рассказал о дружбе народов ГДР и СССР. Вкратце, минут на двадцать. Аплодисменты. Затем вышел парторг и рассказал о дружбе компартии СССР и СЕПГ. Вкратце, минут на двадцать пять. Аплодисменты. Переводчик бубнил мне в ухо все, что они говорили, и к концу голос у него уже слегка охрип. И наконец, и меня выпустили на трибуну…
Ну, теперь понятно почему четыре лекции в день при таком регламенте Феликс счел невозможными… Первая лекция еще не началась, а я уже устал… Работники мануфактуры тоже, судя по их лицам. Немцы, конечно, люди дисциплинированные, но всему есть предел.
