Хозяйка драконьего замка - Екатерина Белова
— Зачем же у мужа? — сказала легко. — Я сразу у императора попрошу. Наверное, дозволяя мне молиться за воинов Вальтарты, он имел в виду проживание в тесной келье без окон. Тут очень удобно стоять на коленях. Когда устану, никто и не заметит, что я немного прислонилась к стенам.
Храмовник так скрипнул зубами, что ухо заложило.
— Хорошо, вейра Бельх, я дам вам комнату среди собратьев. Не стоит тревожить Его Величество по пустякам.
С последним я была всей душой согласна. Тем более, что император вполне мог бы законопатить меня в этой божественной конуре на трое суток без воды и еды.
На этот раз храмовник привел меня в сухое просторное храмовое крыло, откуда доносились приятные запахи жареной птицы и веселых голосов, а в коридорах было натоплено. То тут, то там я наталкивалась на взгляды братьев, но усталость брала свое, и я шла, опустив глаза.
— Здесь вы проведете три дня, в-в-вейра, — прошипел храмовник.
Выдержка ему изменила, и театрально обведя келью рукой, он ушел.
Вопреки всеобщей ненависти, которая, казалось, сочилась сквозь храмовые стены, я расположилась в светлой, пусть небольшой, но уютной комнатке с комфортом. Здесь не было ос, плесени и холода.
На этом приятные сюрпризы не закончились, потому что спустя несколько минут мне принесли хрустящее от свежести белье весьма недурного качества, а также две бесполые сорочки, полотенца и магический светильник.
Так вот что имя императора животворящее делает, осознала я с радостным изумлением и решила, что эти три дня буду безбожно им злоупотреблять, да простят меня боги.
Я даже не помнила, как заснула, но уверена и вполовину не так плохо, как проснулась. От кошмара, где два мира смешались в одно целое, и несколько минут лежала, затаившись под одеялом, заново привыкая к мысли, что отныне я — Эйвери Бельх-Леяш, смертница, драконица без магии и наследница без единой золотой монетки.
За окном еще стояла темень, а в окно дробно стучали темные ветки вишни. Часов здесь не было, но я начиная со школы вставала в половине пятого утра, так что готова поспорить, сейчас ровно четыре тридцать. Правила счастливой жизни просты. Вставай раньше, бегай быстрее, стреляй на опережение.
Ум мгновенно включился в работу, обозначив две насущные проблемы.
Очень скоро любимый супруг очнется от загадочной травы-муравы, которой я ему вчера накапала, и только бог знает, что он со мной сделает. И неизвестно еще, как поведут себя храмовники…
Но и это не вся беда. Выманенное платье с плащом и ботинками ждало меня в комнатушке на чердаке, и непонятно, кто до него доберется первым. Я или Лети. Или взбешенный муж. Или экономка.
Первым делом я, воспользовавшись форой во времени, осторожно вышла из комнаты и отправилась исследовать окрестности храма.
Мне повезло, отдельная комната для омовений соседствовала с моей спаленкой и запиралась артефактом, чем я с радостью воспользовалась. Спустя час, посвежевшая и распаренная, я выпорхнула в коридор, встретив два десятка хмурых братских лиц.
— У нас тут расписание, вейра, — с обидой сказал кто-то. — Семь минут на человека, а вы там полтора часа сидели.
Сурово.
— Учту, — сказала примирительно. — Но на мне был вот такой слой косметики. Я бы его за семь минут не смыла.
Я соединила большой и указательный палец, оставив между ними зазор в пару сантиметров. Братья одобрительно загудели, что, конечно, смыть было надо, отец-дракон не приемлет человеческой грязи и излишеств.
Храмовники на удивление оказались миролюбивы и даже дружелюбны, проводили меня до кухни, наложили огромную порцию каши и усадили на почетное место. Больше других мне понравились брат Понти и брат Велей, которые шепотом пересказывали мне местные порядки.
— Ежели за ограду сада не выходишь, то, считай, принадлежишь богу, а если вышла… — брат Понти скорбно затряс головой с грустными собачьими глазами. — И в седьмой зале не молись, у нее окна выходят ровнехонько на плац. Не дай же, мать-драконица, выпадешь и все, считай, ты отныне законная добыча любого драконира.
Выпасть из окна первого этажа было настолько удивительно, что я насторожилась. Значит, были прецеденты, когда скрывающиеся от преследования люди, покидали храм против собственной воли. Ну вот, например, в окно выпадали.
Не так прост этот брат Понти. Но… кажется он пытался мне помочь по-своему, и это оказалось очень приятно. Давно мне не помогали просто так.
— В зеленом коридоре одна не ходи, — со вздохом добавил брат Велей. — Свернуть там некуда. У нас в прошлом году одна вейра ходила, из дальней родни Бельхов. Приехала погибшего мужа оплакивать и вымаливать ему счастье в новом перерождении. Зашла туда богатой вдовой, а вышла нищей наложницей заезжего графа, который ее случайно скомпрометировал.
Память Эйвери мне тут же подсунула с десяток законов, по которым богатая вдова может оказаться на улице. Это зависело и от титула, и от срока вдовства, и от присутствия старшего по возрасту мужчины в роду, и… сяду-ка я на досуге почитать местное законодательство.
— Спасибо, — сказала искренне. — Покажете мне храм? Куда можно ходить, куда нельзя, я ведь ничего не знаю.
На этот раз помощь мне предложили сразу четверо братьев, и все наше утро ушло на изучение обстановки. Братья болтали, а я мотала на ус. У меня создалось впечатление, что служащие храма делились на две касты: высшая, состоящая исключительно из драконов древних родов, и низшая. Те самые храмовники, которых набирали из всех слоев общества, как отмеченных божественной меткой. Чисто теоретически такой брат даже мог сделать карьеру от низов до настоятеля, но дьявол крылся в слове «теоретически».
К обеду я вычислила все уязвимые точки храма, и точно знала куда я пойду, а куда меня семеро не затащут. Спасибо братьям.
В обеденную заглянул вчерашний брат. Теперь, собрав побольше информации, я причисляла его к высшей касте:
— Следуйте за мной, вейра Бельх, — сказал он желчно, но я неохотно поднялась из-за стола.
— Да, брат Вальриольх, — имечко у него — язык сломаешь.
Шумная обеденная болтовня сменилась тишиной. Братья смотрели, как я выбираюсь, но уже не пытались
