Рысюхин, налейте для храбрости! - Котус
В салоне наступила тишина. Я выждал немного и спросил:
— Гертруда Эдуардовна, а давайте вас на наличие дара проверим? Если у брата есть…
— Уже проверили. Меня Влад…дислав Тимофеевич возил в город. Нулёвка я — ноль девяносто шесть, если точнее. Чуть-чуть не повезло. Или, наоборот — повезло, это как посмотреть.
На этом разговор совсем увял до самого возвращения в село. Но заминку в имени Влада я заметил. Надо решить для себя — стоит ли влезать в это дело или пусть сами разбираются. Я бы не полез, но дед нудит, что они в процессе разбирательства половину посёлка разобрать могут.
[1] Вряд ли кто-то не узнал отсылку, но на всякий случай — это «12 стульев». Для человека, не знакомого с реалиями конца двадцатых годов нашего мира в целом и СССР в частности — действительно странная и местами непонятная. Но я в детстве и подростком минимум семь раз перечитывал, причём каждый раз ржал, как конь, но каждый раз — над другими вещами, по мере взросления.
[2] На всякий случай напоминаю: мнения персонажей могут не совпадать с мнением автора. А могут и совпадать J
Глава 7
В посёлке Мурка упорхнула куда-то с новой подругой, а мы сели с Владом, старостой и затесавшимся в компанию Климом обсуждать варианты расширения производства и дальнейшей жизни вообще. Когда посчитали уже понесённые и ещё предстоящие расходы новых сортов спиртного, то поняли, что в продажу в этом году пускать особо-то и нечего. Делали в том году для эксперимента не слишком много, в результате акавиты после отгрузки скандинавской партии и празднования двухсотлетия семейного дела останется от силы ящиков десять, а то и меньше, не считая неудачных и малообъемных вариантов. С «Рысюхой» (которая аналог виски) ситуация чуть получше, но именно что чуть. Там должно было остаться литров по сто-сто пятьдесят каждого из пяти товарных видов, отличающихся рецептурой и условиями выдержки. С одной стороны — всем селом упиться можно, с другой — один наш магазин в Смолевичах распродаст всё ещё до Нового года.
Вторую партию после осенней «дегустации» заложили в заметно большем объёме, но тоже намного меньшем, чем хотелось бы, причём первые бочки дозреют в конце августа — сентябре, массовый разлив пойдёт с октября, то есть, до осени торговать нечем, не считая старого ассортимента. Нужно расширять производство новых напитков, пока конкурентов в стране нет или почти нет, потом именно нашу выпивку брать будут уже по привычке. Но и прекращать выпуск обычных водок и настоек в Викентьевке нельзя — они уже нашли своего покупателя и в Могилёве, и в Гомеле, куда отгружаем по железной дороге из Тальки. Из Курганов возить сложнее и по итогу — дороже, к тому же и там мощностей не хватает, даже с учётом прироста из-за внедрения новых технологий — часть из которых, кстати, ещё надо внедрить, чем и начну заниматься после обеда. Там, на нашем первом заводе, требовалось выделить часть оборудования, рабочих и спирта для производства настойки из изнаночной ягоды. Вот чешутся руки прекратить выпуск «бураковки», но знаю, что нельзя.
Короче говоря, как ни крутили, как ни рядили, даже Егора Фомича по мобилету выловили, а более-менее приемлемых вариантов ровно два: или докупать недостающий спирт на стороне, и использовать его для вытяжек и настоек, или расширять производство. Но полный контроль над качеством возможен только во втором случае. Но и здесь не всё так просто: в Викентьевке есть место, куда ставить второй перегонный цех и цех для производства вытяжек, однако нет людей для работы на расширенном предприятии. В Курганах же есть потенциальные работники, пусть не опытные, но какое-то время крутившиеся около производства, при этом расширяться на старом месте некуда. Надо или переносить производство в Дубовый Лог или строить там отдельный, третий уже, заводик. Может быть даже сразу на изнанке? Нет, по крайней мере — не сейчас: там строительство дороже, места под куполом мало, а вне его ставить цех — встаёт вопрос защиты работников.
Ладно, с Курганами вопрос сложный, да и сейчас я в Викентьевке. Цена вопроса — а мы просчитывали заранее, и я в академии по оборудованию, и управляющие мои насчёт строительства и монтажа — была от пятнадцати тысяч до сорока трёх. Всё это, разумеется, грубо, округлённо и укрупнённо. Самый дешёвый вариант — это пристроить к имеющемуся помещению ещё одно такое же, с общей стенкой, и поставить там три перегонных куба с проточным охлаждением, наподобие тех, что достались от Конопельченко, чтобы гнать «Рысюху» и картофельную основу акавиты. Приготовление вытяжек, купажирование и вызревание напитков оставить, как есть — где место нашлось. Самый дорогой — это отдельное здание с четырьмя кубами (которые по форме совсем не кубические, поэтому Маша долго ходила с недоумением по цеху и никак не могла найти ни одного) и дополнительным бродильным цехом в пристройке. А также производственно-лабораторный комплекс и склад с обширным подвалом, с возможностью позже построить проходы в подземелья других зданий.
От голых кубов толку мало, для их работы нужно сырьё. Так что варианты без дополнительного бродильного производства — сразу мимо. Исследовательская лаборатория тоже пока не особенно актуальна, в конторе пара-тройка комнат найдётся. Хранилище — да, погреб нужно копать, под новым цехом. Но пока — без фанатизма. Очень соблазнительно «временно» разместить продукцию в убежище с оправданием, что «если что» — то выкатим наверх. Ага, как же! «В случае чего» этот случай придёт внезапно и быстро успеть бы людей внутрь загнать, не то, что ещё и место под их размещение освобождать. Так что — будем рыть! А песок — на дамбу, ага. Обсудили, как можем удешевить строительство, что сделать самим — те же срубы для стен подвалов, например. Прикинули, что путём изрядных трудозатрат можем уложиться тысяч в двадцать семь, учитывая оплату работников и обязательные расходы на оборудование, утвердили это как базу для будущего проекта и пошли обедать.
Ну, а потом — работа. Новые дрожжи передал уже давно, температурный режим настроили по моим расчётам без меня, пришла пора дорабатывать оборудование — перегонные кубы и ректификаторы, которые
