"Сварщик" с Юноны 3 книга - Сергей Трунов
Глава 4: Стычка
в которой Савелию с Резановым "переходит дорогу" флибустьер САСШ Вилли-молоток
Третий час еду по индейской торговой дороге. На взгляд белого - скорее тропе. То отклоняя нависшие ветви, то пригибаясь под толстыми суками. Внезапно казак, едущий в передовом дозоре, поднял руку в предупреждении и наша кавалькада отработанно встала.
Вдоль цепочки проскользнул посыльный, принёс весть: "Впереди часовой. Сидит не таясь, на поваленном бурею стволе, покуривает трубку, да к фляжке прикладывается".
мммдаа, только этого мне и не хватало...
Сегодня, 29 июля, второй день, как погрузив отделение бойцов КОИ и десяток казаков, покинули Галичье. Миновали залив Сан-Франциско, прошли вдоль побережья до дельты впадающего в Тихий океан Орегона. Сторожко лавируя между многочисленными островами и мелями, поднимая стаи водоплавающих птиц, заслонявших порою солнце, надеялись оставшуюся сотню километров реки прогуляться спокойно. Нынче поутру наконец-то двинулись по руслу вверх.
Попутный ветерок сдувает вездесущую мошку, а заодно наполняет паруса, так что машину остановили. Погода тёплая, градусов 25 по Цельсию, но небольшие облака уберегают от пекла - прямо санаторий.
Я уже подтащил шезлонг к борту и уселся с удочкой, поплёвывая в воду, как - нате вам!
Словно чёртик из табакерки из радиорубки скатился радист с выпученными глазами. Прочитав радиограмму теперь уже в сердцах сплюнул за борт, приказал убирать паруса, бросить якорь и определяться по месту. Отдохнул, блин...
Хорошо, хоть Форт Росс оказался чуть ниже по течению, примерно в сорока километрах южнее.
Сплавились вниз, повезло ещё раз: в сторону русского поселения идёт индейская торговая дорога. Спустили коней, разгрузили снаряжение, ребята гарцуют, им весело, повод размяться, а мне вновь все планы "коту под хвост". Тронулись, и вот теперь чужой часовой.
Созываю импровизированный боевой совет: - Втихую спеленать сможете?
Скалятся, черти: - Дерьмо вопрос, Командир!
Пару минут спустя новая отмашка: "Путь свободен!" Беру проводника и переводчиком бойца КОИ, в совершенстве владеющего английским. Я и сам неплохо говорю, но с одной стороны сокесарю невместно, а с другой лишний "туз в рукаве" ещё никому не помешал.
Казаков, в основном пластунов, и бойцов КОИ отправляю окружить поляну: снять других возможных караульных, перехватить беглецов, да и подстраховать не мешает.
У границы поляны вижу в кустах скованного наручниками часового, глаза выпучены, щёки надувает, ясно, что пытается ругаться, вот только кляп во рту из его собственного засаленного шейного платка наружу слова не пускает.
Перед нами открывается грушевидная поляна протяженностью метров сто и в наиболее широком поперечнике под шестьдесят. Входим в узкую её горловину с северного края. Другая тропинка уходит с неё справа наискосок, на юго-западе. А весь юг, юго-восток и восток загромоздил табор. По краю и под деревьями вразброс беспорядочно вкривь и вкось притулились армейские английские палатки, ближе к середине широкой части пылает костёр, вокруг которого на чурбаках, обрубках деревьев и просто на земле сидят и полулежат пестро одетые бродяги, которые как раз трапезничали и потому громко гоготали, перекидываясь грубыми шуточками. Стреноженные мулы щиплят траву ближе к нам и потому заметили нас не сразу.
Чей-то мул заржал, и головы едоков оборачиваются в нашу сторону, гвалт мгновенно стих, но приём пищи продолжился. На нас глядят, молча, но без напряжения. А чего беспокоиться из-за трёх человек, да к тому же пеших и не слишком хорошо, по их меркам, вооруженных.
Когда мы приблизились достаточно, незаметно окидываю взглядом американцев. Что это именно они я понял давно по
